Андрей Перепелицын - По загадочным местам России Страница 85

В общем, дорога проходила нескучно, хотя можно было ждать другого: здесь уже горы, скорости низкие, вдобавок — ремонт (точнее, реконструкция) трассы. Последнее — вообще-то перманентное состояние любой российской дороги, но если в Европейской России чаще всего перекрывают (для ремонта) один ряд, пуская транспортный поток по половине полотна, то на трассе Хабаровск — Владивосток — Хасан ремонтируемые участки выводят из эксплуатации целиком, машины же посылают в объезд, по грунтовкам. Комментарии, полагаю, излишни.

Уже после обеда на повороте во Владивосток мы покинули машину и тут же застопили огромный автобус, шедший аж до Хасана, как объяснил водитель, в пансионат за туристами. На предупреждение, что надеемся на альтруизм, шофер отмахнулся, но оказался не так прост, поинтересовавшись при прощании: «Нет ли калужских сувениров?» Таковых у нас не оказалось, и водитель изрек странную сентенцию: «А еще автостопом едете…» Между тем подобного любителя сувениров мы до этого встречали только раз — шестью годами раньше, в Молдавии.

…Только сейчас, когда мы уже заехали гораздо южнее Владивостока, я наконец-то психологически почувствовал себя в Приморье. Как-то резко пропали березы, До того изрядно меня раздражавшие (ну не ассоциируется с ними уссурийская тайга, иное дело — бархат или лианы!). Зато параллельная трассе лесополоса почти сплошь состояла из деревьев ореха маньчжурского, плоды коего похожи на известный всем грецкий, только чуть мельче… Да и вообще из знакомых растений остались лишь ястребинка да камыш… Впрочем, дубы и клены попадались, но тоже специфически дальневосточных видов, желуди, например, у здешних дубов не цилиндрические, а сужающиеся к одному концу. Забавный казус произошел с местной лещиной: увидев знакомые кусты (формой и листьями от нашего лесного ореха местный вид отличается мало), Каминский сорвал гроздь поспевающих плодов и тут же озадаченно стал тереть руку.

— Вся «обертка» в мельчайших колючках, будто горсть стекловаты взял. А сами орехи обычные, как у нас…

И всюду цветет не знакомый у нас сиренево-розовый кустарник из семейства бобовых. Да и вообще цветов, несмотря на конец лета, удивительно много — представляю, как буйствуют они здесь весной!

Аналогичные изменения произошли и с бабочками (между делом я увлекаюсь их макросъемкой, а потому обращаю на этих насекомых внимание в первую очередь): знакомы были только белянки, все же другие расцветкой и формой резко отличались от наших…

А отойдя чуть дальше, я с восторгом увидел чешуекрылых, встречи с которыми ждал в первую очередь, — великолепных хвостоносцев Маака (они же махаоны Маака). Это самая крупная дневная бабочка России, размером почти с воробья, принадлежит к тропическому семейству Парусников. Помимо размеров, она выделяется «хвостиками», на задних крыльях и изумительной окраской, сочетающей черные, зеленые и бирюзовые тона. Даже полет у бабочки своеобразный: не машущий, а, в основном, планирующий.

Хвостоносцы эти на Дальнем Востоке, в общем, нередки, однако с ними связан один весьма поучительный разговор, случившийся тут же, в следующей машине. Водитель ее, весьма интеллигентный человек, как и многие приморцы, увлекался охотой, и, по всему чувствовалось, серьезно — бывать в тайге ему на самом деле приходилось.

— О ваших неведомых животных я никогда не слышал. Вот леопарда один раз видел, просто потряс он меня: какая красота движений, какая грация… Я не столько пострелять хожу, сколько отдохнуть от городских муравейников. А загадок, конечно, в природе хватает. Как-то смотрю, растет ель, а к ее верхушке «протянута» лиана-актинидия. На манер оттяжки у радиомачты: корень метрах в двадцати от елки, ствол, как веревка, в воздухе… Как такое могло получиться? А на днях удивительную бабочку видел: черно-зеленую, и на крыльях как бы выросты. Никогда такой не видел, хотя всю жизнь живу!

И ведь это говорил действительно часто бывающий на природе человек! Очередной пример на тему «магического взгляда»: якобы в старинных книгах говорится о том, что магом может стать тот, кто видит и замечает ВСЕ, а не только относящееся к сфере удовлетворения его потребностей…

Достигнув берега Японского моря у д. Андреевка, первое, что мы увидели, стоящие в три ряда палатки (и на платных кемпингах, и на «диких участках» берега), толпы отдыхающих, торгующие вареной кукурузой, морепродуктами и сувенирами из раковин мини-рынки, а надо всем этим то и дело проносились мотодельтапланы и парапланы… Такое столпотворение и на Черном море редко увидишь — при том что отъехали мы уже довольно далеко от Владивостока…

Правда, заметно, что развиваться пляжный туризм здесь стал сравнительно недавно — маловато гостиниц, да и те слеплены на скорую руку и частенько занимают приспособленные помещения, то же можно сказать и об индустрии развлечений… Нет занимающихся сервисом крупных компаний — скажем, отдыхающих на лодках и «бананах» катают исключительно жители (кто попредприимчивей) ближайших деревень и поселков, они же на превращенных в автолавки личных машинах развозят воду и продукты… Нас никак не покидало ощущение, что перенеслись мы назад во времени лет на десять. Вот характерный пример: заглянули по дороге в три андреевских продмага — и везде половина товара была без ценников! Даже столь популярные, как хлеб и мороженое! Покупателю приходится, как на рынке, тыкать пальцем и вопрошать: сколько стоит? А многих товаров, даже столь элементарных, как масло и макароны, даже нет на витрине, приходится спрашивать об их наличии продавца! Причем подобное встречается не только в мелких «пляжных» магазинчиках, но, как мы позже убедились, пусть и в чуть меньшем масштабе, даже в «столичном» Владивостоке! Как в таких условиях может работать налоговая инспекция? Впрочем, догадаться несложно…

Как ни удивительно, но купающихся, несмотря на теплую воду, было мало, я сразу понял, что это неспроста, и аборигены подтвердили: нашествие медузы-крестовика. Размеры ее — всего-то с рублевую монету, но жалит она гораздо сильнее шершня, хотя до летального исхода дело обычно не доходит.

Любитель моря Каминский все же не удержался, чтобы не нырнуть с маской на первом же пляже, и, появившись на поверхности, показал добычу: несколько морских ежей, звезд и даже трепанга! И это у муниципального пляжа с сотнями отдыхающих! Что же, отправимся в более дикие места, каковые мы надеялись обнаружить на другом конце полуострова Гамова.

Вдумчивое разглядывание карты не подвело: проселок к присмотренной по ней бухте Алексеевской представляет собой горный серпантин, да еще и с глубокими колеями, для обычных легковых машин малодоступен, а потому отдыхающих с каждым следующим километром было все меньше. Всего до цели идти предстояло около десяти верст, но нам повезло — не прошли и четверти пути, как сзади показалась колонна из двух машин: мини-грузовичка — тойоты и громадного нашенского «Урала» с бытовкой-кунгом.