Уилл Генри - Золото Маккенны Страница 11

— Сочувствую, мамаша, — кивнул бородач. — Я сам еле выжил после подобного эксперимента.

— Ну, смельчак! Я знала, что ты настоящий мужчина! И долго ты болел?

— После тулапая? Неделю или около того. Я ведь выпил лишь небольшую чашку. Слава Богу, было это несколько лет назад.

— А!.. Пока мы молоды, нам ничто не может сильно повредить. Даже тулапай. Но я-то давно не девочка. Когда Лопес выведал, что Эн передал тайну нахождения каньона мне, он вспомнил о моей слабости. Стоило ему влить мне в глотку небольшую порцию этой дряни — и он узнал всё, что мне было известно о Сно-Та-Хэе.

Маккенна нахмурился:

— Что-то, мамаша, я не понимаю. Если Пел он вытряхнул из тебя тайну, зачем тогда он охотился за Эном? И зачем держит здесь меня?

— Всё очень просто. Из-за тулапая я начисто забыла, где искать каньон. Ни черта не могла вспомнить. Эн рассказывал мне, как туда добраться, и рисовал те же самые карты, что и тебе. Но проклятое зелье выбелило мои мозги!

— Что дальше?

— Пелон, выйдя на охоту за Эном, взял меня с собой. Надеялся, что память ко мне вернётся. Он ведь прекрасно знает: пытать меня бесполезно. Я из племени апачей!

— Ещё бы, — отозвался Маккенна.

— Пришлось ему тащить с собой и Салли: Пелон вынужден ублажать Манки. Этой обезьяне каждый день нужна женщина. Заодно он приволок и девку из племени пима — рабыню одного из кланов апачей. Он дал за неё хорошую цену — три пояса патронов для винчестера и, помнится, хромую лошадёнку впридачу. Он не крадёт вещи у родственников своей мамаши, этот Пелон. Воспитанный мальчик.

— Куда уж воспитанней, — согласился Маккенна. — За твой рассказ, мамаша, я у тебя в неоплатном долгу. Ты ведь знаешь: мужчины больше всего мучаются от того, что не знают о замыслах своих врагов.

— Похоже, что ты не слишком-то беспокоишься о своих врагах, Маккенна. Меня не проведёшь. Прошлой ночью ты глазел на эту костлявую девку. Вот о ком ты действительно беспокоишься.

Маккенна не стал кривить душой.

— Похоже, не наступит то утро, когда я смогу тебя обмануть. Придётся признаться: стройная девушка меня действительно интересует.

— Ха! Интересует, говоришь? Если бы ты не был связан и некому было бы за ней присмотреть, ты бы завалил девчонку на травку не хуже этого чёртового Манки!

— Ну, что ты!

— Да-да, валялся бы с ней на травке целый день.

— Даже слушать противно, — рассердился Маккенна. — Бедняжка этого не заслужила. Она хорошая девушка, и ты это знаешь.

— Ну-ну, — бросила Маль-И-Пай. — Будем надеяться на то, что когда она вернётся, то всё ещё будет… хорошей девушкой.

Этого-то Маккенна и дожидался! Может, теперь он выведает, где девушка? Куда они все уехали? Что собираются делать?

— Мамаша, — спросил старатель, — куда подевались мужчины? Куда они поехали, если взяли с собой Салли, женшину-пима и белую девушку? Что-то тут не так. Чувствую — что-то не так.

— Ничего страшного. Пелон уехал с Хачитой и Санчесом — наблюдать за тропами, пока Беш, Манки и Лагуна не вернутся из Джила-Сити с твоими белыми приятелями. Все уехали с первым лучом солнца. А с женщин Пелон решил глаз не спускать. Видишь ли, Салли очень понравились твоя рыжая борода и голубые глазки. К тому же она страшно устала от Манки. Кто бы не устал, скажите на милость, от этого мерзкого животного! В общем, Салли положила на тебя глаз.

— Чёрт побери!

— Вот поэтому Пелон прихватил Салли с собой, чтобы она не смогла дорваться до тебя и не пособила ненароком убежать, — она замолчала, пристально глядя на белого. — Салли — это Манки в юбке. Те же ухватки. Понимаешь?

— Ещё как, — простонал Маккенна. — Но белая девушка, с ней-то что? Пойми: о ней одной все мои мысли…

— И какие же это, интересно, мысли? — спросила старуха с хитрецой. — О том, взаправду ли эти маленькие груди так крепки, как кажутся издали? Или о том, что у такой худышки юбка слишком уж облегает ягодицы при ходьбе? Не смущайся, Маккенна! Я умею читать в мужских сердцах. Они расположены не там, где у женщин, не в груди — немного пониже… Ладно, хватит! Только не зли меня болтовнёй о высоких чувствах, парень. Мужчина остаётся мужчиной.

Маккенна смолчал. Он умел промолчать, особенно когда сказать нечего. Но старуха заметила, что он залился краской.

— Так ты и впрямь?! Смущён? Может, у тебя к ней искреннее чувство? Чёрт! Это не по правилам, Маккенна. Ты ведь знаешь: при виде настоящей любви всякая женщина тут же глупеет.

— Согласен: глупей, только побыстрее. И расскажи мне о девушке. Ты же видишь, что она мне по сердцу. Неужели заставишь меня страдать?

На морщинистом лице Маль-И-Пай не появилось ни тени сострадания. Обнажились почерневшие клыки:

— Ох, уж эти мне голубенькие глазки! Нечего удивляться, что Пелону пришлось взять Салли на поводок…

Кавалерия на горизонте

— Куда дели белую девушку, — усмехнулась Маль-И-Пай, — этого я не знаю. Но думаю, что вреда ей не причинят. Видимо, Пелон хочет просто убрать её подальше от тебя. Чтобы ты поволновался, чтобы посговорчивей был на всём долгом пути до Сно-Та-Хэй. А уж вернётся ли она с тем же набором добродетелей, с каким уходила, один Бог знает. Но вернётся она обязательно. Пелон — он странный. Есть у него определённые правила, которым он следует неукоснительно.

— Да, — резко бросил белый. — С некоторыми из них я имел счастье познакомиться.

— Нет, я имела в виду законы чести.

— У Пелона? Законы чести?

— У каждого мужчины есть своя честь. В Пелоне она глубоко запрятана, но тоже есть.

— Оставим-ка этот бесполезный разговор. Может, лучше расскажешь мне о девушке? Где вы её подобрали?

— Вчера утром, как Пелон тебе и сказал. Приехали к белым на ранчо — напоить лошадей и самим подкрепиться у гостеприимных хозяев. Конечно, гостеприимство оказалось подпорченным. Не то, чтобы хозяева были плохие, просто сильно испугались. Да и как иначе, если у тебя за столом располагаются такие люди, как Пелон, Манки и этот великан Хачита? Так вот, когда всё съели и лошадей хорошенько напоили, Беш, которого оставили на задней тропе присматривать, не нагрянут ли солдаты, прискакал во весь дух и сказал, что вдалеке появился кавалерийский отряд. Тогда Пелон, который знает своё ремесло ничуть не хуже, чем ты — ремесло старателя, схватил девчонку, дочь хозяина ранчо, и сказал её предкам: «Обидно, друзья мои, но если нам доведётся столкнуться с солдатами, нам понадобится заграничный паспорт, чтобы перебраться обратно в Мексику. Обещаю, что постараюсь не причинять вреда вашей дочери. А случись нам вернуться на ваше ранчо, — за определённую плату обязательно вернём её вам. А теперь прошу вас — не дёргайтесь, не нарывайтесь на неприятности».