Макс Брэнд - Семь троп Питера Куинса Страница 25

— Сеньора Питера Куинса. Так он себя назвал.

Тигр отпустил руку, и Хуан, съежившись от страха, повалился на землю.

— Это ложь! — крикнул Тигр.

— Да, да, — торопливо заговорил Хуан. — Его зовут так, как пожелает Тигр!

Бандит достал кошелек. Раскрыв, высыпал в огромную ладонь пригоршню звонких золотых монет.

— Гляди! — приказал он.

— Вижу, вижу, — заскулил Хуан Гарьен.

— Теперь говори правду!

— Клянусь Пресвятой Девой Марией. Он назвал себя Питером Куинсом. Но если угодно Тигру, я говорю, что он лжет и его зовут не так. Не знаю как!

— С какой стороны он приехал?

— С севера.

— Так! Что о нем слышно?

— Приезжал один человек и рассказывал…

— О чем?

— Что Питер Куинс убил много американос. Они заплатят за него двести тысяч песо, живого или мертвого! Подумать только, сеньор!

— Ложь! — скрипнул зубами Тигр.

— Да, да, ложь… конечно ложь! — заикаясь, поддакивал Хуан Гарьен.

— Да встань же, дурак! — раздраженно приказал Тигр, поднимая его за шиворот. — Ты намерен вернуться к Питеру Куинсу?

— Не желаю больше видеть его гнусную рожу. Клянусь, ни за что!

— А я говорю тебе, жалкий трусливый идиот, что ты вернешься к Питеру Куинсу и передашь от меня послание.

— Для бедного Хуана Гарьена такая честь дороже золота.

— Отлично! Возвращайся к Питеру Куинсу и передай ему, что в первый раз я оставил его в живых, потому что он молод. При второй встрече я его непременно убью.

— Передам, сеньор. Можете не сомневаться, сеньор. Передам ему каждое ваше бесценное слово!

— И скажи ему, если он уедет дальше на юг, этим все кончится. Я его не трону. Он молод, а молодым свойственно совершать ошибки. Пусть дует отсюда и не оглядывается. Передай, что так сказал Тигр!

— Запомню до единого слова. Чтобы не забыть по дороге, буду их петь!

— Хорошо, Хуан. Возьми! — И он вложил золотые в руку бедного пеона. — Теперь выкладывай, — приказал Тигр, — что тебе велели мне сказать.

— Одни глупости, сеньор, одни глупости!

— И ради этих глупостей ты мчался целых семь миль?

— У меня язык отсохнет, если я их произнесу!

— Хватит, болван, я сверну тебе шею, если не выложишь все начистоту!

Хуан занял самое безопасное положение — то есть рухнул на колени.

— Он приказал мне ехать к вам… грозил ужасной смертью, если не отправлюсь с посланием к Тигру, хотя я умолял его…

— Хорошо, ближе к делу!

— Он приказал мне сказать вам… Я не могу произнести, сеньор, хоть убейте!

— Давай!

— Он сказал, что разделается с вами, Тигр!

— Ну?

— И когда доберется до вас, растянет вашу шкуру на скалах!

— Прекрасно.

— И бросит мясо койотам и стервятникам! Ради всего святого, будьте милосердны, сеньор, это его слова, не мои!

— Верю, — кивнул Тигр. — Теперь встань!

Бедняга поднялся.

— Возвращайся к этому дурню и передай ему, что я отпустил бы его целым, но раз он меня оскорбил, то должен умереть.

— Я передам слово в слово, Тигр.

— Живо!

Хуана Гарьена словно и не было. Он помчался так быстро, что в мгновение ока взлетел по склону и скрылся за гребнем холма. Но Тигр еще долго не отводил глаз от вершины в глубокой задумчивости. Педро Ринкон наконец украдкой удалился и вскоре вернулся с гнедым великаном в поводу. Но даже теперь бандит стоял по-прежнему погруженный в молчание.

— Они выйдут на твой след, Тигр, — наконец тихо промолвил старик. Ответа не последовало. — Могут нагрянуть неожиданно, сеньор. — Тигр продолжал молчать. — А когда придут, если даже Тигр уже уедет, старому человеку все равно оставаться здесь.

При этих словах бандит наконец встряхнулся и положил руку на плечо Ринкона:

— Уходим сейчас. Седлай своего коня. Поедешь со мной.

Педро Ринкон повернулся, чтобы собраться, но Тигр вдруг его остановил:

— Нет, тебе не зачем покидать хижину, Педро. Если человеку хватило мужества бросить вызов Тигру, он не станет трогать старика. Этот парень храбр, Педро, и куда страшнее, чем два десятка таких крыс, как Хуан Гарьен!

Глава 16

В ОЖИДАНИИ ТИГРА

Целых три мили Хуан Гарьен мчался так резво, что глаза в конце полезли из орбит, а ставшие словно ватными ноги отказывались нести его дальше. Он побежал мелкой трусцой, все еще с опаской оглядываясь через плечо. Наконец отдышался. Ближе к городу поубавилось и страху. И все же когда он наконец доплелся до Питера Куинса, его покрытая пылью фигура имела жалкий вид.

— Передал, что я просил?

— Самому Тигру! — выдохнул Хуан, переводя дух.

Ему даже не верилось, что он, именно он, разговаривал с этим страшным чудовищем, что собственными глазами лицезрел известного душегуба.

— Тигр? — недоверчиво пробормотал Питер, но, увидев возбужденное лицо парня, понял, что тот не врет.

— Я говорил с самим Тигром!

— И что ты сказал?

— Когда я пришел к нему, он обедал.

— Обедал с утра?

— Он ест только раз в день, сеньор.

— Неужели?

— Это известно каждому младенцу. Так вот, когда я пришел, Тигр ел.

— И что он ел, Хуан?

— Жареное мясо… с чесноком!

— В такой-то час? Что другое, а желудок у него железный!

— Когда нет огня, он ест сырое мясо.

— Неужели, Хуан?

— Правда, правда, сеньор.

Куинс едва удержал улыбку. В Хуане уживалось столько легковерия и лживости, что определить, когда он откровенно врет сам, а когда повторяет чужую ложь, казалось, невозможно.

— Ладно. Ты пришел, когда Тигр ел сырое мясо.

— Нет, жареное, с чесноком!

— Ах ты, плут! — воскликнул Питер. — Когда это он успел нажарить себе мяса?

— Все равно, — неуверенно промямлил Хуан, — все было так, как я говорю. Он посмотрел на меня и спрашивает: «Почему ты пришел так поздно?»

— Значит, обрадовался, увидев тебя, Хуан?

— Очень обрадовался, сеньор. Спросил меня, почему я не приходил раньше. «А зачем мне приходить?» — спросил я. «Потому что у меня всегда есть место для храбрецов», — говорит Тигр. «Вы очень любезны», — поклонился я. «Я всего лишь хорошо осведомлен, — продолжает он. — Знаю цену человеку… и тебе тоже, Хуан Гарьен».

— Обходительный бандит, — заметил Питер Куинс, пряча улыбку.

— Я лишь повторяю его слова, сеньор.

— Конечно же, Хуан. Я прекрасно знаю, что ничто не может заставить тебя говорить неправду.

— Ничто, сеньор.

— Однако продолжай.

— «Если будешь у меня служить, Хуан, я сделаю тебя богатым человеком», — обещает он. «Сеньор Тигр, — объясняю я, — уже поздно. Я на службе у человека, который является вашим врагом». Тут он бьет себя в грудь: «Значит, я потерял тебя, Хуан?» — «Да, потеряли!» — «Вижу, меня ждут черные дни, — восклицает Тигр. — Продолжай! Кто этот человек?» — «Это человек, который поклялся растянуть вашу шкуру на скалах, а мясо бросит койотам и стервятникам!» Он вскочил и разразился проклятиями. «Сеньор, — так же спокойно, как сейчас, остановил его я, — проклятия вам не помогут. Мой хозяин жаждет вашей крови!» — «Я убью его! — закричал Тигр. — Возвращайся и скажи ему, что я еду его убивать!» И все-таки, сеньор, как видите, он не приехал. Но я читал по глазам его мысли: «Если слуга меня не боится, то каков должен быть хозяин?» Он уже боится, сеньор. В самом деле, сеньор!