Калифорния - Мы Идем! - Юрий Викторович Тепляков Страница 43

Юноша качался в седле и радовался каждому мгновению. Нагретый солнцем воздух колеблется, давая миражи вдалеке. От травы исходит сладковатый аромат. Гудят шмели, по сторонам свистят суслики, предупреждая о приближении всадников. Над караваном время от времени зависают хищные птицы, рассматривая, нет ли для них какой поживы.

Второй день после выхода из форта Росс подходит к концу, но Айвену видно, как впереди солдаты и офицер подъезжают к церкви, незаметной за деревьями издалека. Это несказанно обрадовало старшее поколение. Наконец остановились все, и Айвен с Джеро стали наблюдать, не сходя с лошадей, как из небольшой, побеленной мелом церкви под двухскатной черепичной крышей по ступенькам торопливо спустился священник. Низенького роста и одетый в черную сутану, на такой-то жаре.

На груди простой деревянный крест.

— Пошли! Поможем нашим старшим спуститься на землю! — Джеро давно обратил внимание на Уильяма и Августа, которые к концу дня выглядели совсем плохо. И вовремя. Если падре спустился сам, охая и кряхтя, то Августу понадобилась их помощь.

После коротких переговоров офицер крикнул стоявшим последними солдатам, затем предложил всем вместе проехать к галерее сбоку, где их ждали индейцы из миссии. Те приняли от гостей поводья лошадей и повели их устраивать.

— Джентльмены, отец Кристобаль любезно предложил нам переночевать в том длинном здании. Там хватает пустых помещений. Но пока светло, давайте проедем по окрестностям!

В первую очередь все прибывшие отправились к колодцу, утолить жажду прохладной и чистой водой. Солдаты с офицером остались, чтобы обиходить лошадей помогать готовить ужин в специальном помещении. Решили оставить на месте Августа и падре, хотя те пытались возражать.

В сопровождающие падре Кристобаль дал пожилого индейца, или скорее метиса с испанской кровью по имени Пабло. Он был одет в простую рубаху и штаны из грубого полотна, с загорелым до черноты лицом и руками. Но выехал вперед на прекрасной гнедой лошади. За ним шагом направились сэр Джон и Айвен с Джеро. Большая охрана в этих местах не требуется, а всадники, в первую очередь юноша и его младший наставник были хорошо вооружены и очень опасны.

— Ну вот, мы увидели все интересные места здесь, — заявил мистер Саттер, когда они спустились почти к самому берегу залива и стали в линию.

Впереди, на противоположной стороне залива, к югу виден Сан-Франциско.

— Что скажете?

— Уже интереснее, глаза просто радуются голубой воде, горам вокруг и соснам на склонах. Прямо как на моей родине, сэр Джон, — вежливо произнес японец. — Но подробнее о месте готовы высказаться при возвращении в лагерь. Ведь все мысли должны быть приведены в порядок, а для этого нужно дать им некоторое время…

— Хорошо сказано! Поехали назад, к долгожданному ужину. Порадуем отца Кристобаля беседами. Он будет счастлив, поверьте! А утром отправимся назад. Обогнем залив Сан-Пабло, и там вы сможете увидеть земли, пригодные для сельского хозяйства, вплотную примыкающие к моим…

Вечер пролетел в один миг. Вслед за скромной трапезой потекли неспешные разговоры. Отец Кристобаль сыпал вопросы, не давая гостям передыху. Айвен заметил, что от политических тем отец Уильям и сэр Джон старались уходить. Айвен с Джеро их не касались, и вообще больше помалкивали, стараясь демонстрировать бравый и глупый вид.

Вышли назад рано утром, так как сэр Джон рассчитывал вернуться в свой форт в тот же день, хоть и в темноте. Шли большую часть пути по двое, так как дорога была хороша везде. Благодаря сменным лошадям до обеда сумели пройти не меньше половины пути. Останавливались только на короткий отдых, дать отдохнуть мышцам, которые были задействованы при езде верхом. Равнялись по самому слабому — а это, как бы не было неожиданно, оказался не отец Уильям, а мистер Август.

После обеда юноша с большой неохотой поднялся в седло. С какой неохотой делали это кюре и глава каравана, было написано на их лицах. Джеро на удивление Айвена выглядел хорошо. Посмотрев на старшее поколение, сэр Джон с улыбкой сделал хорошее предложение:

— Позвольте сделать предложение, падре!

— Говори, сын мой…

— Давайте разделимся. Я оставлю с вами офицера, он хорошо знает дорогу. Не удивлюсь, если он с закрытыми глазами проедет по ней туда и обратно. Зато вы будете двигаться не спеша. Не страшно последнюю часть пути пройти в темноте, дороги ближе к форту наезженные. Там и поводья можно будет бросить — лошади сами потянутся к форту…

— Хорошее предложение! — поспешил согласиться с ним священник. — Если никто не возражает, — он посмотрел на Айвена с Джеро, те молча показывали согласие, — то и мы тоже…

— Не только можно, друг мой, но и нужно! — промолвил Август со вздохом.

После полудня, после того как хозяин с солдатами пропали впереди, остальные двигались не спеша. Айвен с Джеро замыкали колонну, посматривая на едущих впереди Уильяма и Августа, и тихо беседуя между собой. Офицер ехал первым.

От езды верхом за эти дни все устали так, что новые пейзажи вокруг не воспринимали. А тут было на что посмотреть. На лугах по сторонам виднелись то небольшие табуны лошадей, то стада коров и быков под надзором двух или трех вакеро. Все они были приветливы, снимали шляпы и что-нибудь кричали вслед.

Встречали стада овец паслись без присмотра, что было для гостей удивительным.

— Как в другой мир попали! — произнес Джеро, лениво оглядывая пространства вокруг.

— Сам не могу привыкнуть! — подтвердил мысль наставника юноша. — Не надо каждый момент ждать нападения!

Так и шли, постоянно меняя лошадей на свежих, когда видели, что те устали. Самих сменить некому, хотя кожа на внутренних частях ног горела. Ее успокаивали мазью, которую давал доктор в походе. Здесь темнело не так быстро и внезапно, как в горах, так что продолжали двигаться в сумерках, которые медленно сменялись темнотой южной ночи. Когда полностью стало темно, небо было чистое, блестели яркие звезды, и луна слабо освещала грунтовую дорогу.

В темноте не заметили, а скорее почувствовали, что дорога подходит к концу. Айвен внезапно замолчал на минуту, а потом сообщил японцу, что до лагеря и форта осталось около полумили. Уильям с Августом тихо разговаривали впереди, мерно качаясь в седлах, и ничего вокруг не воспринимали. Они поняли, что подъезжаем, когда офицер крикнул что-то радостное, пришпорил лошадей и умчался к воротам. Точно его лошадь знала здесь каждую выбоину на дороге.

Все более широкая дорога вела их прямо в форт. Когда в темноте показалась высокая белая стена форта из побеленного кирпича и жерди ограждений для скота, примыкающие к ней, все почувствовали огромное облегчение.

Когда путники