Карл Май - Жут Страница 49

– Мне дела нет до англичанина. Если он так неосторожен, что приманил разбойников своими деньгами, пусть сам отвечает за последствия. Меня вообще это не касается. Это лорд, и зовут его Дэвид Линдсей. Его имя мне совершенно незнакомо.

Я сказал это как можно более равнодушно, но едва это имя слетело с моих губ, как Халеф дернул за поводья так, что лошадь его присела.

– Линдсей? Дэвид Линдсей? – громко воскликнул он. – Это верно?

– Да. Его имя было отчетливо названо. Одет лорд во все серое, в голубых очках, с длинным, красным носом и очень широким ртом.

– Сиди, ты с ума сошел!

Он вытаращил на меня глаза. Двое других были совершенно изумлены.

– С ума сошел? – спросил я. – С какой стати ты вздумал меня оскорблять?

– Так ведь ты заявил, что не знаешь этого лорда.

– Ладно, а ты его знаешь?

– Конечно! Конечно! Это же наш лорд; он проехал с нами весь Курдистан, побывал в Багдаде и…

Он осекся. Его изумление было так велико, что даже голос ему отказал. Он все еще не сводил с меня глаз.

– Что же это за лорд? – спросил я.

– Ну, наш… наш лорд, только мы называли его не лорд, а сэр Линдсей! Ты что, спятил? Ты напрочь забыл своего знакомого!

Оба других спутника смотрели на меня, пожалуй, так, будто я плутовал.

– Но, Халеф! – воскликнул Оско. – Ты и впрямь думаешь, что сиди не знает лорда? Он же любуется нашей оторопью!

– Ах, вот как! Ладно, тогда любуйся, сиди, любуйся. Ведь мое удивление так велико, что я вообще не нахожу слов. Значит, это, в самом деле, наш лорд?

– Увы!

– И ты не хочешь его спасти?

– Ну, раз ты так думаешь, нам, конечно, нельзя бросать его в беде.

– Нет, нельзя, совсем нельзя. Но как же он так быстро добрался до Руговы?

– Не знаю. Чтобы разобраться в этом, надо проникнуть к нему в пещеру и расспросить его.

– Хвала Аллаху! Наконец, к тебе вернулся рассудок!

– Да, он мне начисто изменил, стоило лишь увидеть ужас, написанный на твоем лице. Я дал тебе время подумать одному, и мы выполним план, который ты предложил.

– Последний план?

– Да. До завтрашней ночи мы спрячемся где-то неподалеку. Это очень полезно и нам, и лошадям, ведь после Константинополя мы еще по-настоящему не отдыхали. Даже там, в Стамбуле, мы были заняты до глубокой ночи.

– Так ты согласен, что мой план очень хорош?

– Чрезвычайно!

– Да, я твой друг и покровитель и разумею, как составить план военной кампании. Кто пускается в путь со мной, тот пребывает под моим попечительством. Теперь вы, наконец, это видите. До такого умного плана никто бы не додумался!

– Никто! Увы, но именно ради этого плана я обследовал пещеру.

– Как… что… что? Ты еще раньше задумал то же самое?

– Разумеется. Как только я услышал имя лорда, я решил вызволить его из пещеры.

– О, да! Легко тебе так говорить, раз знаешь эту умную идею!

– Ладно, можешь считать, что этот план придуман тобой, и это ведь тоже правда, потому что ты в одиночку додумался до него. Так что, спокойно наслаждайся своей славой и не опасайся, что мы омрачим твою радость. Имя твое прогремит по всем странам вплоть до шатра, под кровом которого поселилась Ханне, несравненнейшая среди жен и дщерей.

– Непременно! А если рассказ об этом не достигнет ее слуха, то я сам донесу его. Но где же мы найдем место, чтобы укрыться до завтра?

– Мы остановимся наверху, на горах, поросших лесом. Оттуда открывается хороший вид на эту долину; мы станем наблюдать за углежогом Шаркой и его гостями. Если мы воспользуемся моей подзорной трубой, нам будет очень хорошо видно, как они пустятся по нашим следам, чтобы доехать до ущелья, в котором, по плану Шарки, должны напасть на нас.

– Гм! – задумчиво пробурчал Халеф. – Наверняка они еще раньше догадаются, что мы не поехали туда.

– Не думаю я, что они так наблюдательны.

– Тут вообще не нужно никакой наблюдательности. Им только надо взглянуть на наш след. Посмотри, как глубоко копыта наших коней отпечатались в этом мягком дерне!

– Тем лучше для нас! Именно это поможет нам скрыть от них, какое направление мы выбрали. Мягкая земля где-нибудь кончится. Я полагаю, что мы доберемся до скал и камней и там повернем, чтобы они этого не заметили.

– Так они потом заметят, что наш след исчез.

– Надеюсь, мы этого не допустим. У нас есть время, чтобы подготовиться.

– А ты думаешь, что они не поедут сразу за нами?

– Нет. Именно поэтому я рассказал им, что случилось в Чертовом ущелье. Я не хотел им вообще-то говорить это; пусть аладжи, Суэф, Юнак и конакджи подольше не могли бы избавиться от своих пут. И все же, чтобы выиграть время, я отказался от этого плана. Углежог со своими людьми и алимом со всех ног пустятся вызволять пленников, а те примутся им рассказывать, что же случилось. Благодаря этому мы выиграем не менее двух часов, а этого срока нам хватит, если только мы прибавим в сноровке. Так что, быстрее вперед!

Мы припустили лошадей галопом и примерно через четверть часа достигли развилки. Мы поехали влево, как и советовал углежог. Наши следы выделялись так отчетливо, что преследователи не заметили бы подвоха.

Мы снова приближались к горам. Земля стала тверже; исчезла трава. Я велел своим спутникам ждать, а сам в одиночку помчался карьером, пока не достиг ущелья, о котором говорил Шарка. Почва здесь была мягкой, и я довольно долго мчался вглубь ущелья, а потом назад, стараясь, чтобы копыта моего вороного оставили очень отчетливые отпечатки. Пусть углежог думает, что мы все еще там.

После моего возвращения мы повернули на твердый, каменистый грунт и двинулись вправо, стараясь не оставлять следов. Нам это удалось.

Через некоторое время мы достигли участка, где склон горной цепи выдавался далеко вперед. Мы направились к росшим неподалеку деревьям и спешились, чтобы повести лошадей наверх, по довольно крутому склону. Поднявшись туда, мы оказались в тени огромных сосен, из-под крон которых открывался отличный вид на долину, где лежала славная пещера Сокровищ. Здесь мы привязали лошадей, и я углубился в лес, чтобы поискать место, где хватило бы травы для животных, и в то же время, где костер, разведенный нами, не заметили бы снизу, из долины.

Опыт – лучший советчик. Еще издали, глядя на молодую поросль, я угадал, где найти траву и воду. Я набрел на укромную поляну, где не было деревьев; отсюда выбегал ручей.

Поток струился на запад; значит, он впадал в Черную Дрину. Похоже, мы оказались там, где пролегал водораздел между ним и Треской.

Сюда мы привели лошадей, расседлали их и слегка спутали им передние ноги, чтобы они не могли далеко забрести. Потом мы снова направились назад, к тому месту, откуда можно было наблюдать за нашими противниками.