Карл Май - Жут Страница 65

– Нет, мне передал этот управляющий.

– Для чего они упаковывали вещи?

– Потому что тоже собирались в Ускюб. Галингре прислал им вестового из Приштины, уведомив, что даже не заедет домой, а тотчас поедет в Ускюб, где и будет их ждать. Они хотели отправиться в путь через два-три дня после меня.

– Вы знаете, кто был этот вестовой, якобы присланный Галингре?

– Нет.

– Так! Гм! Разве этот умница Хамд эн-Наср не поведал вам, что он сам им и был?

– Он ничего не сказал об этом. Впрочем, тут вы ошибаетесь. Он не мог доставить это известие, потому что оставался дома, ведь он был управляющим.

– О, нет! Он поехал вместе с Галингре, а потом вернулся, чтобы позаботиться об его семье и… имуществе.

– Если бы это было так, он бы мне сказал.

– Он умолчал еще кое о чем. Этот любезный господин, коего вы называете настоящим джентльменом, является негодяем до мозга костей.

– Мастер, вы не можете это доказать!

– Наоборот, очень легко сумею. Как только вы уехали, он наверняка смеялся до колик.

– Я прошу вас не говорить так!

– Я хочу вам сказать, что он посчитал вас величайшим глупцом, да и сейчас пребывает при том же мнении.

Пока мы говорили, окорок и лапа поджарились. Линдсей получил лапу и тут же отправил в рот первый кусок. Услышав мою фразу, он позабыл его закрыть. На какое-то время он уставился на меня; в левой руке он держал лапу, в правой – нож, а из открытого рта все еще виднелся кусок. Наконец, он выплюнул мясо и спросил:

– Вы серьезно это, сэр?

Он всегда называл меня мастером. Если на этот раз он обратился ко мне «сэр», это был верный признак того, что он разгневан.

– Да, абсолютно серьезно, – ответил я.

Тут он вскочил, бросил лапу и нож, закатал рукава и крикнул:

– Well! Так займемся же боксом! Встаньте, сэр! За этого глупца я так настучу вам по животу, что вы выкатитесь из этой долины и улетите в пустыню Гоби! Я, лорд Дэвид Линдсей, – глупец!

– Садитесь, сэр! – спокойно ответил я. – Не я называю вас так; я лишь сказал, что считает о вас этот человек.

– Откуда вы это знаете?

– Я так думаю.

– Вот как! Я выбью из вас эти мысли, сэр! Мне все равно, вы ли меня называете глупцом или же кто-то другой так меня прозвал. Встаньте! Кто имел смелость меня оскорбить, должен имел смелость и боксировать со мной! Только сделайте выпад! Я так вам врежу по желудку, что он вывалится у вас прямо изо рта!

– Хорошо, я составлю вам компанию, сэр! Но не сейчас, а потом, когда наша беседа окончится.

– Я не могу так долго ждать!

– Вам придется подождать, раз я не могу составить вам компанию раньше. Вы совершили смелый поступок, за который вас вообще-то следовало бы наградить орденом. Вы поехали в Скутари, чтобы предостеречь Галингре о кознях Хамда эль-Амасата, а вместо этого вы предупредили Хамда эль-Амасата о нашем прибытии. Вы плыли на пароходе в Антивари, чтобы помочь нам в беде, а между тем сделали все возможное, чтобы предать нас в руки наших врагов; да, вы сами с удивительной естественностью побежали прямо к ним в западню. Конечно, они смеются над вами. Если вы и тут думаете, что они считают вас светочем ума, то я не понимаю вас вообще.

Эти слова лишь разъярили его. Он сжал кулаки, заносчиво встал передо мной и воскликнул:

– Это, это вы отваживаетесь мне говорить, вы, мастер, вы, мистер, вы, сэр, вы… вы… вы, мосье? Встать и сюда! Бокс начинается! Я так врежу вам, что вы разлетитесь вдребезги как горшок молока!

– Потерпите минуту, сэр! Неужели вы не догадались, что тот самый, кого вы предостерегали, и был именно тем, от кого вы хотели нас предостеречь?

– Как? Что? Если бы я это сделал, то, разумеется, я был бы глупее любого глупца; меня бы назвали безумцем.

– Ладно, как бы вас ни называли! Не обижайтесь на меня за то, что я вложил слово «глупец» в уста других людей. Вас не удивило имя, которое назвал управляющий?

– Хамд эн-Наср? Нет.

– И вы остерегали его от человека по имени Хамд эль-Амасат!

– Что тут такого, если имена совпадают? У миллионов людей одни и те же имена.

– Хорошо! Мы же рассказывали вам о том, что приключилось с нами в Сахаре, об убийстве молодого Галингре, а потом и проводника Садека в Шотт-эль-Джериде. Вы можете вспомнить имя убийцы?

– Да, это был все тот же Хамд эль-Амасат.

– Он назвался тогда по-другому. Вспомните!

– Пожалуй, я припоминаю. Он представился «Отцом победы», по-арабски Абу эн-Наср.

– Ладно, тогда сравните оба этих имени, Хамд эль-Амасат и Абу эн-Наср, с именем управляющего, коего звали Хамд эн-Наср!

Он все еще держал поднятыми кулаки. Теперь он медленно опустил руки. Его нижняя губа все сильнее свешивалась, а лицо приняло выражение такой трогательной скромности, что я громко рассмеялся.

– Хамд… эн… Наср! – бормотал он. – О боже! Это имя составлено из двух имен убийцы! Неужели… неужели… неужели…

Он осекся.

– Да, случилось именно то, чего вы сейчас страшитесь, сэр! Вы сами предупредили убийцу. Он вас стал считать за такого… такого… я хочу сказать, такого безобидного человека, что даже передал вам рекомендательное письмо, в котором советовал Кара-Нирвану разделаться с вашей персоной. С подкупающей честностью вы доставили это письмо точно по адресу. Вас, естественно, схватили и доставили сюда, чтобы закоптить вас до смерти, как, приготавливая колбасу, стараются убить копчением какую-нибудь финну[36] или трихину[37]. При этом вы поведали ему о нашем прибытии, то есть человеку, которого мы преследуем, вы дали в руки оружие против нас. Трудно даже найти пример, чтобы кто-нибудь сослужил столь добрую и разумную службу, какую вы сослужили себе и своим друзьям. А теперь, сэр, можно начинать бокс. Я готов. Итак, come on![38]

Я встал и закатал рукава. Но стоило мне сделать выпад в его сторону, он медленно отвернулся, еще медленнее опустился на свое прежнее место, понурил голову, почесал обеими руками у себя за ушами и испустил такой громкий вздох, будто намеревался одним махом потушить весь костер.

– Ну, сэр, я думаю, вы хотите сдуть меня в пустыню Гоби?

– Успокойтесь, мастер, – сказал он жалобным тоном. – Я думаю, что у меня самого в голове Гоби!

– Или хотите разбить меня вдребезги, как горшок с молоком!

– Сейчас я самый большой в мире горшок с клейстером!

– Или врезать по желудку, чтобы он вывалился прямо изо рта!

– Молчите! Я думаю теперь о своем желудке. Я – лорд Дэвид Линдсей, и что же я сотворил! Well! Yes!

– Похоже, вы теперь уже не восторгаетесь прекрасным джентльменом из Скутари?

– О, горе! Оставьте меня в покое с этим подлецом! Что он обо мне думает! Он ведь полагает, что в голове у меня овечий сыр вместо мозгов!