Джексон Коул - Каньон Дьявола Страница 8

Хэтфилд бесшумно опустил ноги на пол, сел, запахивая полы халата. Надел мягкие мексиканские сандалии, которые стояли тут же рядом. Потом выхватил из кобуры один из своих больших «Кольтов» и беззвучно скользнул к верхней площадке лестницы. Там он опустился на колени у перил и стал всматриваться в комнату внизу. Через секунду он при неясном свете одной масляной горелки увидел нечто такое, от чего ладонь, в которой он сжимал рукоятку «Кольта», стала влажной от холодного пота.

Кушетка, на которой сам Хэтфилд спал еще прошлой ночью и много ночей до того, стояла рядом с раскрытым окном. Сейчас на ней лежал Мануэль Карденас, оцепеневший, как в столбняке, в ужасе широко раскрыв глаза, затаив дыхание и не шевелясь. На груди у него, свесившись несколькими плотными кольцами, подняв голову и отведя ее назад, в агрессивной позе сидела громадная гремучая змея. Не какой-нибудь недомерок из пустыни, а одно из жутких чудовищ, какие встречаются в горах — полных шесть футов воплощенной погибели. Злобные змеиные глаза были красные, с зубов сочился яд, похожий на чернила. Мануэль смотрел в эти огненные глаза не отрываясь, прекрасно понимая, что, как бы он ни старался, ему не упредить молниеносный смертельный удар гремучей змеи; сознавая, что стоит только дрогнуть одному его мускулу, стоит ему только моргнуть и острые как иглы зубы в тот же миг вонзятся ему в лицо.

Хэтфилд все это тоже понимал, он знал, что человек не может долго выдерживать подобную неподвижность. В любую секунду мышцы, изнемогающие от напряжения, невольно дрогнут — и тогда взбешенная змея отреагирует мгновенно и смертоносно.

Рейнджер поднял тяжелый револьвер, но рука, обычно твердая и верная, сейчас предательски дрожала. Обливаясь потом, Хэтфилд пытался преодолеть слабость: он ведь потерял огромное количество крови. С того места, где он стоял, стрелять было неудобно: коптилка еле светила, пламя плясало.

— Если промажу — продырявлю Мануэля, — прошептали пересохшие губы. — Но змея все равно его прикончит!

Тело змеи вздулось, она отвела зловещую головку назад, изготовившись для броска. Страшным усилием воли Хэтфилд поборол дрожь в руке, его палец нажал на спусковой крючок.

Грохот выстрела слился с криком Мануэля. Мексиканец плашмя свалился на пол рядом с кушеткой, а Хэтфилд бросился вниз по лестнице. А на дальнем конце кушетки, извивалось и стегало хвостом тело змеи. Голова была снесена крупнокалиберной пулей.

— Укусила? — прокричал Хэтфилд.

— Нет, — выдохнул Мануэль. — Боже правый! Что…

Хэтфилд бросился к двери, распахнул ее и увидел двух ошеломленных часовых, они что-то несвязно бормотали спросонья.

— Туда, вокруг, за дом! — крикнул он и побежал вокруг дома, часовые за ним. Едва они добрались до северной стены дома, и повернули за угол — издали донесся стук копыт. Два всадника, выехав из рощицы, помчались на север под бледным светом луны.

Хэтфилд выхватил винтовку у одного из парней, вскинул, прицелился.

Прогремел выстрел, из ствола вырвался желтый язык пламени, взвилось облачко дыма. Вглядываясь сквозь рассеивающийся дым, Хэтфилд увидел, что одна из лошадей споткнулась и рухнула на полном скаку. Всадника выбросило из седла через голову лошади, но он как-то умудрился приземлиться на ноги, споткнулся, чуть не упал но все-таки удержал равновесие. Скакавший впереди его приятель оглянулся и резко натянул поводья, подняв лошадь на дыбы. Его спутник бросился вперед, догнал и вскочил на лошадь за его спиной.

Рейнджер вновь вскинул винтовку, вновь прицелился. И в этот миг пелена облаков скрыла луну. Хэтфилд выстрелил наугад и промахнулся. Когда луна вышла вновь, лошадь с двумя всадниками уже скрылась за дальней рощей.

Шатаясь от усталости, Хэтфилд направился к подстреленной лошади. К тому времени, когда он добрался до нее, она уже издохла. Сбруя на ней была предельно проста и практична — по такой сбруе определить хозяина невозможно. Но лошадь была с клеймом — тавро было четкое и легко прочитывалось — тавро ранчо «Лежащее Р».

Тяжело опираясь на плечо Мануэля, Хэтфилд вернулся в дом. Он чувствовал слабость и дрожь во всем теле. Мануэль осыпал его излияниями благодарности и вопросами.

— Забросили гремучую змею в окно, — сообщил ему рейнджер, — наверное, увидели, что часовые задремали. Да-а, хороши приемчики у этих парней!

Старика-мексиканца вдруг осенило.

— Капитан! — сказал он задыхаясь. — До вчерашнего дня ты все время спал на этом месте! Они знали об этом! Капитан, они ошиблись! Они думали, что это ты!

— Похоже на то, — согласился Хэтфилд.

К этому времени чуть ли не вся деревня собралась вокруг дома. Прибежал старик-доктор. Он, не слишком церемонясь, уложил рейнджера на кровать, с тревогой осмотрел его свежезалеченную рану, а потом внимательно обследовал и всего его. Наконец выдохнул с облегчением.

— Похоже, большого вреда вы себе не причинили. Но боюсь, сеньор, теперь вам придется пролежать здесь значительно дольше. Вам крупно повезло, что рана не открылась.

Хэтфилд кивнул, он был слишком слаб, чтобы отвечать, перед глазами плыли круги. Однако он приподнялся на локте и спросил:

— А кто тут поблизости метит свой скот таким тавро — «Лежащее Р»?

Мануэль минуту колебался.

— Капитан, это тавро ранчо Ригал, дона Себастиана Гомеса…

Глава 5

Когда братья Харди не вернулись с охоты, среди ковбоев возникло беспокойство. Оба работали у старика Анси Маккоя на его ранчо « — М». Приятели-ковбои знали о планах парней, видели их, когда они с дробовиками и сумками отправлялись на охоту. Когда после их ухода прошло две ночи и день, Блейн Хэтч, старший объездчик, отправился к Анси Маккою в большой серый хозяйский дом.

— Что-то тут не так, — сказал он хозяину. — Парни не собирались долго задерживаться в горах. Вчера к вечеру должны были уже вернуться домой. Может, неприятность какая вышла — поранились там или еще что, а может…

Хэтч, не любивший резких выражений, замялся. Старик был не столь сдержан.

— … а может, проклятый чумазый разделался с ними! — прорычал ранчеро, и его черные глаза, несмотря на возраст, блестящие, как у змеи, сверкнули из-под седых кустистых бровей. Со своим крючковатым носом, похожим на клюв, губами, собранными в куриную гузку, с выдвинутой вперед челюстью и острым подбородком, он напоминал Хэтчу старую хищную птицу.

— Все-таки, не думаю, чтобы Гомес пошел на такое, — попытался смягчить хозяина объездчик, — может, они…

— Может! — заорал Анси. — Попомнишь мои слова, Блейн, живыми ты их больше не увидишь — ни Тома, ни Уолта! Где-нибудь там, в зарослях, найдут их трупы! Собирай парней и отправляйтесь искать. Пошевеливайся, так тебя растак!