Саша Кругосветов - Птицы Страница 10

Планерское – место, где учатся летать. Сюда приезжают журналисты, актеры, режиссеры, литераторы, барды. Чтобы узнать, что это такое – полет. Дизайнеры – эти самые шустрые – просто, чтобы быть в курсе. Дети советской номенклатуры – чтобы набрать воздух в легкие перед взлетом. Преисполниться. Артисты пантомимы, чтобы попробовать сделать невозможное. Свободные дети больших городов. Они тоже чувствуют в себе много сил для полета. Сил много, им хочется понять, куда лететь. Приезжают и те, кого тянет вверх, в воздух в прямом, а не в переносном смысле – планеристы, летчики, изобретатели. Люди будущего.

Гора Клементьева (Узун-Сырт) – гора близ Коктебеля, колыбель советского планеризма. Здесь с 1923 г. в поселке Отважном находилась Высшая лётно-планерная школа (ВЛПШ), в которой начинали свой путь будущие генеральные конструкторы О. К. Антонов, А. С. Яковлев, С. В. Ильюшин, создатель космических кораблей академик С. П. Королёв. Сейчас на Узун-Сырте создан Центр планерного спорта «Коктебель». Здесь любой желающий может с инструктором совершить полет на дельтаплане.

Не забуду тебя, Коктебель. И своих друзей, с которыми мы вместе расправляли крылья, готовясь к полету.

Часть 2

Птицы

Водопроводчик Паша

Ночью, когда самый поздний, самый неспокойный житель дома отдыха «Морской прибой» пробегает по освещенным морозным аллеям, движимый исключительно желанием поскорее добраться до своей теплой постели, смежив веки и уже перекинув на ту сторону сна оставшиеся позади переживания и радости, вот тогда-то осторожно выходят из своих неведомых убежищ настоящие хозяева этих холодных аллей и промерзших до костей деревьев. Иссиня-розовые. Их много, и движутся они в полной тишине. Берут озябшими руками огромные заснеженные гипсовые вазы, те мгновенно промерзают от их холодного прикосновения, становятся льдисто-прозрачными и, разрезая ядовитую тишину, раздается первый хрустальный звон. Вазы вибрируют, волнами выбрасывают неземные звуки, и эти звуки быстро разлетаются по скользким, раскатанным аллеям. За первым ударом следует второй, потом холодный третий, и неторопливые звоны медленно достигают барабанных перепонок спящих, омертвело бесчувственных людей, возвещая о том, что Паша не уехал, он только временно исчез с горизонта, ушел в подполье и, тайно встретившись с друзьями, начинает очередную попойку.

Я не вписалась в двадцать первый век

На книжной ярмарке во Франкфурте. Приглашали разные литературные, около литературные, псевдо литературные, совсем нелитературные, русскоязычные бывшие соотечественники (я имею в виду СССР) из России, Казахстана, с Кавказа, с Украины. Беседовали, читали друг другу стихи. Всех было жалко: и русских немцев, и евреев, и русских, занесенных сюда ветром истории. И балкарку, родившуюся в Казахстане. Учит детей пению в русском детском саду. И несчастного Исаака, который держит русский ресторан, куда почти никто не ходит. Они не любят новую дойчланд-родину. Они смакуют гадости о России. Заглядывают нам в глаза, надеясь найти подтверждение своим мыслям. На самом деле – все любят и тоскуют, не хотят сознаться самим себе. Поэтому пишут русские стихи. Чаще всего плохие. Поют под гитару самопальные песни. Жалкая пародия, искаженные отзвуки наших любимых бардов. Я не осуждаю, жалею. Саша Гриценко сказал: все, кто уехал, любят Россию.

Отошлю к стихам моей приятельницы Киры Крузис. Раньше жила в Ленинграде.

Я жизнь воспринимаю, как поток,что мчит меня. Но вот куда – не знаю.Была Россия. Ближним стал Восток,а я репей, что прицепился с краю.Нет. Я пушинка. Потеряла вес.Парю, кручусь в космическом пространстве…Бегущих облаков – бескрайний лес,а я виню себя в непостоянстве.Нет, я улитка. Медленно ползуи домик свой тащу я наудачу,И на песок роняю я слезу,хотя улитки, в общем-то, не плачут.Так кто же я? Я просто человекс какой-то неприкаянной судьбою.Я не вписалась в двадцать первый век,с бездушием его и глухотою.

Не будем зомби

Так бывает. Незначительное событие и незначительные персонажи вызывают несоразмерные последствия и несоразмерный резонанс в обществе. Потому что в этих событиях и персонажах фокусируются накопившиеся в обществе проблемы и неразрешимые противоречия. Так было с делом Дрейфуса. Так произошло с Пусси Райот.

Если бы во время акции не было озлобленных администраторов, возмущенных батюшек, если бы никто не обращал внимания… Акция, может быть, и не состоялась бы, сама собой рассосалась. Никто бы ее не заметил. Так же, как это было при прежних акциях. Мы реагируем, увы. Разные политические силы используют акцию в своих интересах. И власть, и либералы. Кто-то и деньги делает. Всегда на скандалах кто-то делает свой бизнес, имеет свой интерес. Быть может, и деньги.

Обществу-то это зачем? Обществу, может быть, и не нужно. Даже вредно. Детей кто рожать будет? Феминистки, что ли? Геи? А кому-то очень даже нужны и феминистки, и геи, и скандальные акции. Кого-то с кем-то стравить, кого-то соединить, кого-то кому-то противопоставить. Власть опорочит либералов. Либералы – церковь. Церковь – Пусси, феминисток, геев. Пусси, геи, феминистки – власть и церковь. Адвокаты работают на свой пиар. Верзилов шурует по Америке, дите демонстрирует, денежки сшибает. Как интересно. Живенько. Все при деле. Можно позабыть о проблемах: о воровстве, преступности, попрании интересов обычных людей, о продажности и идиотизме судов, о несправедливости, о нищете. Вот где можно порулить политтехнологам с их методами политического и психологического микса, нейролингвистического программирования, серым пиджакам из Большого дома и другим, тем, кто придумывает и запускает тайные пружины, управляющие глубинными течениями в обществе. Может, и тяжеловесы политические на этой мелочевке, безмозглой отвязной кильке, тоже поживиться смогут. А как интересно пожонглировать квазинаучными терминами «теоретикам» акционизма. Что теперь? Акция проведена, крики, визги отшумели, дивиденды получены, отвязных Пусек – на помойку истории.

Хочется привести оценку этих событий отцом Андреем Кураевым. Накормить их блинами, сказал он, да пожалеть. Не было там богохульства. «Срань господня» – это о нас, служителях церкви сказано. Это про меня, отца Андрея, сказано. Правильно сказано, грешники мы, я – тоже грешник. Не было там богохульства. Вот пример Приведу еще мнение М. Борщевского. Судить надо не за отдельный панк-молебен. А по совокупности. С учетом Тимирязевки и других общественных актов, актов в полном смысле этого слова. При этом, как я понял, Борщевский не берется судить, каким должно быть справедливое наказание за все их безобразные выходки. Тоже есть здравое зерно.

Не будем закрывать глаза на то, что для подобного акционизма есть социальная база и общественные основания. И отмахнуться от этого явления, закрыть на него глаза, никак не получится.

Жалко очень Марию Алехину. Запрограммировали, втянули, использовали. Эту – запрограммировали с одной стороны, других – с другой, третьей, четвертой. Многие хотят нас программировать. Надеюсь, в народе хватит здоровых сил, чтобы не превратиться в нацию зомби.

Битва фриков

Плохо пахнут заявления следственного комитета о «заговоре» Развозжаева, Удаль-цова, Пономарева. «Разговор» Таргамадзе с Удальцовым попал на НТВ из органов. Якобы. Нельзя было как-то иначе? Зачем ждать передачу для начала следственных действий? Топорная работа. Как обычно. Тупая машина для «официализации» установок. Какие законы? Что хотим, то и делаем.

Посмотрим на «дело» с другой стороны. Кто же его герои? Беседа Удальцова с Тарга-мадзе (подо мной будут такие районы, я дам столько денег), может, ее и не было, – беседа двух фриков. Виртуальная беседа – подо мной никого, а я и денег не дам. Или двух девяностолетних старперов: я каждый день по два раза, а я – по три. И вы говорите! Пономарев Илюша с его «боевыми отрядами» оппозиции. И этот туда же. Виртуал! Избави бог Россию от таких «заступников».

Что с той стороны посмотреть, что с этой – битва фриков. Нам-то это зачем?

Когда закончится нефть

Куда ни кинешь взгляд, везде на небосклоне нашей жизни приметы царства Мамоны (власть денег) и Князя тьмы (власть материального начала). Только нажива. Только выгода. Неужели весь мир заполнен этим? Жалкие ничтожные личности публично совокупляются на площадях, в музеях. Становятся героями дня. Другие соревнуются, кто больше украл, больше обогатился. Этих – в почетный список Форбс. У кого яхта больше. Кто богаче футбольный клуб купил. Кто более жестокий. Кто круче наказал за неуважение к авторитету. Секс – часть работы. Для лучшего решения проблем. Для лучшего продвижения по службе. Молодой красивый партнер – с богатой немолодой партнершей. Все на продажу. Коммерсанты от церкви. Ярмарка тщеславия заполняет все пространство. Неужели нет выхода? Лучшие писатели считают особым геройством матерщину и откровенную порнографию. Акционисты продвигают бездуховность и скандальные выходки недоумков как лучшие проявления искусства. На «художественных» выставках купола православных церквей изображают в виде презервативов. Не тронь, не критикуй, не наказывай! – либеральный вой подобен какофонии. Шабаш. Невиданные формы. Куда уж до нас средневековью. Как выжить в этом царстве Мамоны и Князя тьмы?