Лина ТриЭС - Третья истина Страница 10
Лина ТриЭС - Третья истина читать онлайн бесплатно
Выскочивший из-за поворота Дмитрий завопил: «У, лягушатница, скачет! Много наловила?». Отвечать не было времени, и Лулу без слов пронеслась мимо. Враг к счастью за ней не погнался. Его откуда-то сладким голосом призвала Евдокия Васильевна:
— Митенька, вишан иди, покушай!
Опять вишни! Лулу наконец-то толкнула желанную дверь. Ну, конечно, Тоня всплеснула руками. Ну, конечно, принялась тараторить, какая она невозможная девочка, но положительные преображения в ее внешнем виде, все ж таки, произвела. Оставалось только найти другое платье. И тут случай пришел Лулу на помощь. Оказалось, несколько платьев находились в стирке и как раз высыхали на заднем дворе. Тоне удалось незаметно сбегать туда, принести чистое, полосатенькое платье и, прогладив быстро и великолепно, как только она это умела, облачить в него мадемуазель Александру. Делом рук своих Тоня осталась чрезвычайно довольна.
— Можете идти, барышня. Картинка! Учительница подумает, что вы и впрямь скромница, тихоня, уж я вам говорю!
— Кто? Кто же? — поперхнулась Лулу.
— Последний разочек вы эдак побегали. С осени вас в гимназию сдадут, а пока учительку пригнали, аж с самого Миллерова! Теперь не побегаете!
— Все-таки взяли гувернантку! — в полном отчаянии прошептала девочка. — Но зачем, Тонья, зачем! Я би себья пгилично повела. Я би так постаралась…
— Вы уж стараетесь! Вон, какой замарашкой прибежали! Да нет, это я так, маменьке и не подумаю докладывать, — затараторила снова Тоня, увидев, что лицо Лулу вытянулось. — Не огорчайтесь. Может, она и не такая уж злыдня?
— Хорошо, я вверх ушла! — отозвалась печально Лулу.
Она появилась в своей комнатке вовремя, еще секунда, и Доминик пустилась бы на поиски, и уж тогда несдобровать. В маленькой розовой обители собралась вся женская половина семейства Курнаковых плюс вновь прибывшая гувернантка. Благонравная тоненькая девочка в полосатом, с большим белоснежным воротником платьице, причесанная и чистенькая, учтиво присев при входе, произвела, как и предсказала Тоня, отличное впечатление. Слова возмущения застыли на губах маман… приличное поведение надо поощрять, тем более на глазах у посторонних. Учительница тоже смотрела благосклонно. Чуть было не испортила все тетка, вдруг заговорившая:
— Куда это ты утром бегала? Катя сказала, как оглашенная в сад летела. Ничего вокруг себя не видела… Конечно, когда матери смотреть некогда… у ней дорогие гости… — уничтожающе закончила Евдокия Васильевна.
Лулу напряглась, но ее неожиданно выручила Доминик:
— Евдокси! Оставляйте это! Я хогошо зналь, что ребенек немножко побегаль… Я — мать, котори всегда смотрель, а теперь, — улыбаясь повернулась она к учительнице, — chère[21] Кляра Ивановна будут заняться ребенок, учить, воспитать…
— Главное, — вмешалась недовольная тетка, — языку ее научить, вот брат Виктор хочет, чтобы осенью в гимназии не опозорилась. Времени уж мало. Поторопиться бы… А воспитывать должна мать, так я думаю, не знаю, может, ошибаюсь, не знаю… какова мать, такова будет и дочь, уж поверьте!
— Э-э… с этой точки зрения волноваться не приходится, мне известны высокие моральные качества, как матери, так и отца… э-э-э… ребенка, — раздался металлический голос учительницы.
Лулу от неожиданности вздрогнула и неприлично уставилась на свою будущую наставницу — уж очень необыкновенным для человеческого существа был голос, как если бы железная печурка заговорила…
Но внешность у гувернантки была хоть и суровая, но довольно приемлемая: высокая, яркая блондинка неопределенных лет с неровной кожей на лице и крупным носом с горбинкой.
— Так-так, — продолжала скрежетать учительница, — дети в доме это зеркало родителей. Что закладываем воспитанием, то и получаем в результате. Что сочинили, то придется и читать. Как говорится, сочинитель сочинял, а в углу сундук стоял. Это я немного пошутила.
Доминик, не поняв, видно, про сундук, — остальные, впрочем, тоже не поняли, — тем не менее, со значением глянула в глаза дочери. Лулу чуть не фыркнула, представив себя отражением стоящих перед зеркалом отца и матери. Но вовремя сдержавшись, сделала на всякий случай еще один реверанс, они очень удавались ей в пансионе.
Железная рука опустилась ей на плечо, и над головой задребезжал голос:
— Занятия возможно начать немедленно.
— Вот и хорошо! — подытожила тетка. — У нас в доме теперь порядок, с вашим приходом, как вас там, Клара Ивановна, всем внимание. У мальчиков — наставник. И девочка — не в обиде.
Если бы перед ними стояла прежняя непосредственная Лулу, она бы тут же закричала: «И я, и я хочу заниматься с учителем мальчиков!», но нынешняя, набравшаяся за два месяца ума, только глубоко вздохнула и тут же опять чуть не фыркнула, представив себе, как этот манекен стал бы скакать по стульям, распевая пиратские песни. Еще один реверанс… Это уже чересчур, даже маман пихнула ее незаметно пальцем в бок. Лучше бы она этого не делала! Лулу стало еще смешнее. Она громко фыркнула, а потом расхохоталась. Противный смехунчик! Напал в такую неподходящую минуту. А окружающие, вместо того, чтобы не обращать на нее внимания и дать успокоиться, словно задались целью веселить все больше и больше.
Учительница, вздернув и зафиксировав высоко на лбу широкие брови, поджав тонкие губы, закачала равномерно головой, как фарфоровый болванчик на секретере у Виконта. Мать зашикала и затыкала Лулу в бок указательным пальцем мелко и часто, а тетка сделала широкий жест рукой, как бы предлагая полюбоваться всем этим, и громко многозначительно хмыкнула.
— Мне показалось, что ребенок застенчив, а теперь я вижу, что это не так, — отметила учительница, перестав качать головой. Доминик, потеряв терпение, позвонила и велела прибежавшей Антонине «немедленно ввести ребьенка в нормаль!». Тоня сама еле удержалась от смеха, глядя на захлебывающуюся в хохоте Лулу, и поспешно уволокла ее из комнаты. Тут же, в коридоре, она попыталась ее образумить:
— Барышня, ну что это с вами приключилось?
На это Лулу отвечала новыми взрывами хохота. Неожиданно Тоня сама стала смеяться, прикрывая рукой рот и глядя куда-то вверх. Лулу глянула туда и увидела на площадке Виконта, тоже весело смеющегося.
— Ур-р-ра! — не помня себя, закричала она, через две ступеньки взлетела по лестнице, и повисла на шее у растерявшегося Шаховского. Тоня, ойкнув, побежала оттаскивать Лулу, но та сама отскочила и стала прыгать вокруг него, выделывая немыслимые балетные па и выкрикивая: «Кто приехал! Кто приехал!!!».
Тоня, стараясь заслонить подпрыгивающую и вертящуюся Лулу от Шаховского, сама почти запрыгала, выпаливая шепотом:
— Ох, Пал Андреич! Чего это с ней сделалось! Прямо не знаю! Ой, барыни сейчас выйдут, вот будет дело! Еще и учительница новая объявилась! Строгая — ужас, ой, что же делать! Вы уж простите ее, бесстыдницу. Так разбесилась! Так разбесилась… Не понимает, что и делает…
Шаховской некоторое время взирал на все это удивленно, но не без удовольствия, и, наконец, посмеиваясь, произнес:
— Я не был готов к столь шумной встрече! Но, Александрин, боюсь, что ваша учительница, вызвавшая, как я понимаю, такую бурю восторга, сейчас появится на горизонте.
Лулу, не в силах больше смеяться, при упоминании об учительнице в изнеможении уселась на пол, повторяя: «восторг… учительница… восторг… учительница…!». Тоня совсем смутилась и, не зная, что делать, стояла над ней, схватившись за голову.
Слова Шаховского, увы, оказались вещими. Из комнаты Лулу одна за другой выплыли три дамы. Учительница первая сориентировалась и направилась на четвертый этаж. Став в картинной позе над все еще содрогающейся от смеха Лулу, она изрекла:
— Так, ребенок здесь. И он не успокоился! Милая, вас просили, кажется, привести девочку в норму, чтобы можно было начать процесс образования и воспитания. Нет, нет, — она энергично затрясла головой в сторону маман, — это пока не ваше зеркало, но она им будет!
Она собиралась продолжить тираду, но Виконт, неожиданно для всех, громко закашлялся и бросился в свою комнату. Тоня, глядя, как за ним захлопнулась дверь, тихонько хихикнула в рукав.
Рассерженная Доминик рывком подняла Лулу, схватила ее за ухо и поволокла по лестнице. Та не успела опомниться, как очутилась в своей комнате. Дверь с шумом захлопнулась. Голос матери гремел в коридоре: «День не выйдешь! Без обеда! Без сладкого неделю!», и еще много чего в этом же духе… Теткин голос величественно произнес: «Мне сказать тут нечего!» Наконец, голоса удалились. Только через некоторое время Лулу осознала свое положение. Что же она наделала! Ее теперь продержат взаперти неизвестно сколько…Теперь, когда Виконт здесь, и можно было узнать столько интересного! Нужно было ей хохотать, как сумасшедшей… Ах, будь, что будет… Сейчас он как раз у себя в комнате, нужно выбраться любым путем, а там… если поймают… «семь бед — один ответ», как говорит Тоня. Конечно, придется лезть в окно, но на всякий случай Лулу потрогала и дверь. И чудо опять совершилось. Рассеянная и так, в ярости Доминик вложила всю душу в оглушительный хлопок дверью, а ключ, видимо, провернула вхолостую.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.