Виталий Елисеев - 25 дней и ночей в осаждённом танке Страница 10

Дымя самокрутками, они вели неспешный разговор, обсуждая предстоящее возвращение в танк.

Глава 12. Командир танка Т-34—85

На поляне, скрытой за высокими деревьями, были развернуты походные танкоремонтные мастерские. Несколько танков со следами от снарядов на броне, находились здесь же.

Стоя на корпусе, двое солдат тянули цепь ручной лебедки. Оба безусые, совсем молодые. У них что-то не ладилось и они, отпуская цепь, заглядывали внутрь кормовой части танка.

– Лейтенанта Липкина не видели? – подбежал к ним посыльный.

– Там он! – показал рукой один из солдат на танк, стоящий на другом краю площадки для ремонта.

Подбежав к танку, посыльный громко постучал по броне. Из трансмиссионного отделения вылез солдат, вытирая ветошью пропитанные маслом руки.

– Где командир? – переведя дух, выдохнул посыльный.

– В танке. Присоединяет коробку передач, – ответил солдат, ткнув пальцем внутрь трансмиссионного отделения.

– Лейтенант! Срочно к комполка! – громко крикнул посыльный в открытый люк механика-водителя.

Из моторного отделения высунулась голова с чумазым, густо выпачканным машинным маслом лицом. Опершись на борт танка руками, легко спрыгнул на землю. Был он не высок ростом, широк в плечах. На лице играла улыбка, которую не смог скрыть слой масла.

– Сейчас, только руки вытру, – проговорил Липкин.

– И не забудь лицо, – пошутил посыльный, посмотрев на него.

На фронте, даже в самое сложное время, ценилась шутка. Без нее нельзя. Она поддерживала боевой дух бойцов.

– Лейтенант, ты у летучки комполка подожди, а мне еще арттехника Кравченко разыскать надо, – предупредил посыльный и заспешил в артмастерскую.

Быстро вытерев лицо и руки ветошью, смоченной в солярке, сбросил комбинезон, под которым была гимнастерка, перепоясался ремнем, Липкин побежал к комполка.

Будаева и Ерошкина увидел возле летучки. От них узнал, зачем их вызвал комполка.

– Мы были в танке и вернулись. Сказали комполка, без грамотного офицера не сможем отремонтировать его. Грамотёшки у нас не хватает, – добавил Будаев. – Он сказал нам, будет у вас командиром лейтенант Липкин.

Подошел Кравченко. Пока ординарец докладывал Соколову, они ему то же самое рассказали о причине, по которой их вызвал комполка.

– Проходите! – спустившись из летучки, передал указание ординарец.

– Товарищ полковник! По вашему указанию прибыли! – доложил Липкин.

– Вольно, – ответил Соколов.

Полк шел всё время с боями и был сильно потрёпан. Каждый танк и человек были на счету. Глядя на танкистов, на душе у него перед ними было тяжелое чувство вины, которое трудно было скрыть даже за внешней суровостью. Он понимал, что отправляет их на верную смерть. Но другого решения у него не было. Их смерть не была бы напрасной. Она спасала многие другие жизни, если бы им удалось не дать противнику захватить танк. Война, она многое списывает, в том числе и жизнь людей, но к этому невозможно привыкнуть, даже если по несколько раз в день водишь их в атаку, зная о том, что многие из них не вернутся с поля боя.

– Скоро начнется наступление, – Соколов посмотрел на часы и продолжил. – Перед танком окопалась наша пехота, но обстановка такова, в любой момент может измениться. Лейтенант, – Соколов повернулся к Липкину. – Назначаю тебя командиром танка. Возьмешь троих: Будаева, Ерошкина, Кравченко. Ваша задача скрытно занять танк, обеспечить его защиту при попытке захвата, как можно скорее восстановить его. Выбираться своим ходом. Работать с максимальной осторожностью. Задание опасное, но оно должно быть выполнено! Всё, что необходимо для ремонта, ночью принесут разведчики.

С флангов днем и ночью будете постоянно находиться под прикрытием артиллерии. Самовольно, без приказа, танк не оставлять! Своим ходом не получится, ждите тягач. Все ясно? – комполка перевел взгляд на Липкина.

– Так точно, товарищ полковник, – ответил Липкин, мельком окинув взглядом свой новый экипаж.

– Выполняйте! – принял решение Соколов.

Подождав, когда за танкистами закрылась дверь, посмотрел на Антонова.

– Готовь тягач. Попробуем ночью подойти к нему и взять на буксир.

Выйдя из летучки, Липкин подошел к поваленному дереву. Ему было необходимо приглядеться к новому экипажу перед выполнением задания. Присели. Будаев извлек из кармана кисет, оторвал от газеты клочок, неспешно засыпал в него махорку и ловко вращая пальцами, скрутил «самокрутку».

– Курите, – проговорил он и пустил кисет «по кругу». Липкин не курил, но в соответствующей обстановке отказываться не стал.

– Так что ж, танкисты, обсудим боевую задачу? Времени у нас немного, – затянувшись, проговорил он, выпуская струйкой дым.

Глава 13. Выполнить приказ

28 апреля 1944 года. Этот день станет для Липкина, Будаева и Ерошкина началом отсчета, но тогда, сидя на бревне, они не могли и предположить об этом.

Время было около четырех дня. Вышли впятером. Пятым был ефрейтор Бердышев, которого взял Кравченко. Липкин нес лобовой пулемет, Ерошкин вещмешок с НЗ, Будаев кулису, Кравченко и Бердышев инструмент. Погода стала портиться. Была капризной, как молодая девушка. Зарядил дождик. Для них он был как нельзя кстати, облегчив выполнение поставленной задачи. Но зимнее обмундирование: комбинезон, поверх него телогрейка, которые были на них, промокли.

Спустившись по косогору в долину, подошли к севшему на днище в топком грунте танку. Возле саперы и экипаж подкладывали бревна под гусеницы. Люк механика-водителя был открыт. За рычагами Кульпинов пытался вырвать его из схватившего грунта.

Мешал артиллерийский огонь противника. Взрывы ложились слева, справа.

От них пошли к «семерке». В бою у них вышел из строя двигатель. Экипаж, находясь в танке в ожидании эвакуации, выполнял задачу неподвижной огневой точки, прикрывавшей передвижение наших войск по лощине. Обстановка быстро менялась, поэтому они не знали о положении частей на переднем крае.

– Отсюда метров триста до «тринадцатой», – определил Будаев.

Было не ясно, где сейчас наша пехота, где противника.

Оставив Бердышева около «семерки» для связи, дальше пошли вчетвером. Где пригибаясь, используя неровности, где короткими перебежками. Впереди Будаев и Кравченко, за ними на расстоянии Липкин и Ерошкин.

Неожиданно Кравченко увидел пролетавшего над ними журавля. С высотки раздались выстрелы. Подумал, бьют по нему. Журавль еще ниже, прижимаясь к самой земле, полетел вперед по лощине. В этот момент рядом с Будаевым взметнулись фонтанчики земли.

– Ложись! – крикнул Будаев, поняв, что стреляют по ним. Время идет, а стрельба продолжается. Пули со свистом пролетают над ними. Короткими перебежками Липкин и Ерошкин подбежали к ним. Липкин бросился на землю и сполз в воронку. И тут Кравченко увидел, как у него с пояса сорвалась граната. Липкин этого не заметил.

– Герман, осторожно, у тебя в ногах граната!

Липкин протянул руку за ней, подправил чеку и подцепил к поясу.

Недалеко от них разорвалась одна, потом вторая мина. Со свистом пролетели осколки, не задев их. Противник их обнаружил и продолжил обстрел.

Стало ясно, что сопку, перед которой находится «тринадцатый» и откуда ведется стрельба по ним, занимает противник. Время идёт, а стрельба не прекращается. Если им удастся добежать короткими перебежками под огнём противника до плотины, за ней танк. А если в нём засада?

Неожиданно набежавшая тучка и дружно хлынувший из неё дождь изменили обстановку. Кравченко предложил воспользоваться этим, рассредоточиться, отползти назад и дождаться темноты. Липкин согласился. Где ползком, где короткими перебежками, пересекали долину в обратном направлении.

Постояли немного с танкистами «семерки», чтобы передохнуть. Им не надо было объяснять. Сами все видели и переживали.

Попрощавшись, поднялись по склону и спустились в пустой окоп.

Наступили сумерки. Противник нервничал. Нет-нет, да и выпустит снаряд, а то и залп-другой по долине. Пожевали. Перекурили.

Задача, поставленная перед ними, усложнилась. За это время обстановка изменилась. Наша пехота отступила. Танк оказался на нейтральной полосе рядом с передовой противника. Прикрытия у него не было. Не было и видимой связи с «седьмой» из-за плотины. Но об этом они, сидя в окопе, не знали.

Дождавшись темноты, спустились в долину. Определились о порядке передвижения. Темнота в горах такая, в нескольких шагах ничего не видно. Замирали на месте, когда шипя и разбрасывая искры в разные стороны, высоко вверх взлетала осветительная ракета, оставляя за собой догорающий след, похожий на хвост. Взрывая тишину, щелкали одиночные выстрелы. Время от времени стучали автоматные очереди.

Будаев шел впереди. Хорошо ориентируясь на местности, когда вокруг хоть глаз выколи, безошибочно вышел к плотине. Танк, темный по цвету, растворился в темноте. Договорились, Будаев и Кравченко первыми входят в него. В случае засады Липкин и Ерошкин прикрывают их огнем из пулемета, гранатами.