Татьяна Копыленко - Херсонес. Владимир. Русь. Единство Страница 10

… бескрайние просторы, красота несказанная; прекрасные церкви – коих становилось все больше; иконописцы, что иконы писали благоговейно; люди приветливые; любящий муж…

Анна улыбнулась этому видению, открыла глаза, еще блестевшие слезами, и увидела апостола, стоявшего рядом с ней, в глазах которого тоже стояли слезы.

Она поняла, что ее царственные братья лишены возможности видеть Первозванного. И знала, почему.

Византия, Херсонес, 988 год по РХ

Князь в задумчивости бродил ПО берегу моря. Ему казалось, что вот-вот должно наступить долгожданное успокоение, обретение мира: он принял решение о выборе веры, Херсонес взят, и, несмотря на все уловки царей византийских, Анна приближалась к Херсонесу.

Но до сих пор не было вестей о его дочери Людмиле, и неизвестность терзала его.

Князь понимал, что Змей Горыныч унес Людмилу далеко за тридевять земель, что дорога туда длинна и трудна. Владимир был уверен, что Руслан вызволит Людмилу, ведь он любит ее, а любовь, как говорил ему Андрей – сила великая… Но от этого знания ему не становилось легче, и страдало его отцовское сердце…

– Не радуешься, князь? – голос апостола привычно прозвучал рядом.

– Не могу. Сердце мое тоскует по дочери. Не знаю, в плену она еще или уже вызволил ее Руслан. От этого и радоваться не могу.

– Город ты взял, Анна к тебе направляется, здесь храмы христианские, священники – не пора ли креститься? Ты ведь этого хотел?

– Да, этого. И хочу. Но пока не увижу дочь своими глазами, не смогу я этого сделать.

– Верь Господу, Владимир, уповай на помощь его. И тогда поможет тебе Спаситель, и всей Руси он поможет. Не сомневайся – и будешь спасен. А Людмила твоя жива, здорова, и не так далеко, как ты думаешь. Хочешь увидеть своими глазами? Смотри! – апостол указал Владимиру на далекий берег.

Повинуясь его руке, горизонт словно приблизился и раздвинулся. Владимиру открылась длинная песчаная бухта, с одной стороны которой спал черный вулкан, а с другой – в море уходил мыс, менявший свой цвет от темно-серого до изумрудного. Прямо у подножия вулкана Владимир увидел грот, в котором мертвым сном в хрустальном гробу спала Людмила. Попасть в грот можно было только по морю, и князь увидел, как Руслан, Ратмир, Рогдай и Фарлаф спешились, собираясь добраться до грота вплавь. Но не успели.

Море вспенилось, вскипело, и вышел из него на берег Змей Горыныч. Князь ужаснулся – такого страшного Змея ему еще не приходилось видеть.

Били разную нечисть русские витязи не раз, но этот Змей был страшен: огромный, дышащий огнем, с медными когтями на мощных лапах, покрытый твердой, блестящей чешуей, отливающей на солнце металлическим блеском, с огромными черными крыльями, закрывающими своим размахом солнце.

– Что, решили смерть лютую принять? – загрохотал над морем голос разъяренного Змея. – Так и быть, поиграю с вами напоследок! Прощайтесь! Недолго вам осталось!

Витязи подошли друг к другу, обнялись, затем сели на коней и ринулись на Змея с разных сторон. Они рубили его мечами, кололи копьями, но ничего не могло пробить его шкуру. Змей разъярился еще сильнее.

Он заревел таким диким рыком, что спящий вулкан задрожал и ответил ему, из его жерла мощный столб огненной лавы взметнулся в небеса, а затем кипящей рекой хлынул в море.

На мгновение Владимиру показалось, что из глубины вулкана, откуда вырвался огненный кипящий столб, раздался громкий человеческий вопль, словно одновременно от дикой боли и ужаса закричало много людей.

Взмахнул своими крыльями Змей, дыхнул огнем и замертво упали на песок храбро сражавшиеся Ратмир, Фарлаф и Рогдай.

Владимир видел, что Руслан еще держался, но он чувствовал, что силы его на исходе. Как ему хотелось в этот миг быть рядом с ним! Руслану была нужна помощь!

Князь увидел, что Руслан достал из-за пазухи серебряный крестик, сжал его в руке, закрыл глаза и обратился с молитвой о помощи к Спасителю.

Змей взвыл в дикой ярости, его рык громовыми раскатами гремел над морем, из пасти валил черный дым и вырывался огонь – чудище готовилось к последнему удару.

Руслан помолился, наклонился к своему верному коню и что-то прошептал ему на ухо. Конь прянул ушами и согласно заржал. Руслан потрепал его по холке и приготовился к последнему удару.

Сил у него почти не осталось.

Русский витязь отвел коня назад, пустил вскачь и из последних сил нацелил копье на Змея. Он думал только об одном: если он не победит Змея – его Людмила погибнет, а Зло вернется на Русскую землю. Руслан не мог допустить, чтобы жизнь его любимой, чтобы Земля родная стали жертвой кровожадного Зла.

И увидел Владимир чудо: над местом схватки разлился блистающий свет и рядом с Русланом, мчавшимся на чудище, появился сияющий всадник на белом коне. Его золотое копье вместе с копьем Руслана ударило Змея, пробило чудище насквозь и пригвоздило к земле.

Змей рванулся изо всех своих сил, но могучая рука чудесного воина крепко держала золотое копье, поразившее чудище. Змей взревел в последний раз, горы содрогнулись, море полыхнуло огнем, и багрово-черное зарево поднялось почти до небес.

Чудесный витязь обратил взор к небу и что-то прошептал. Свежий ветер пролетел над морем, словно кто-то подул с небес – и огонь угас. Море вспенилось, и осторожная водна вынесла из грота на берег хрустальный гроб.

Руслан спешился, подошел ко гробу и откинул хрустальную крышку. Людмила лежала в нем в свадебном уборе, как живая, даже румянец не покинул ее нежных щек, а губы все так же алели, как спелые вишни. Девушка дышала, но Руслан никак не мог ее разбудить. Витязь опустился рядом с гробом на колени и зарыдал, не стесняясь своих слез. Он не смог вызволить свою ненаглядную, не успел.

Чудесный воин подошел к лежащим на песке Рогдаю, Ратмиру и Фарлафу. Витязи лежали в беспамятстве, но, к счастью, были живы. Он по очереди прикоснулся к каждому, воины легче задышали, зашевелились, поднялись, подошли к Руслану и застыли рядом в скорбном молчании.

За долгий путь они успели сдружиться и полюбить этого мужественного, открытого человека, в чьем сердце было место и беззаветной храбрости, и состраданию, и любви. Сейчас они искренне сочувствовали другу в его горе.

Чудесный воин также подошел к Руслану и наклонился над ним.

– Ну что же ты, Руслан, неужто не соскучился по невесте? – тихо промолвил он.

– Соскучился, – прорыдал Руслан.

– Ну, так поцелуй…

– Поцеловать? – Руслан постарался взять себя в руки и вытер слезы.

– Конечно. Ты любишь ее, а она любит тебя. Вот и поцелуй…

Руслан вздохнул, подавил последнее рыдание, наклонился и поцеловал Людмилу поцелуем, в котором слилось все – страдание, любовь, отчаянье, надежда.

Людмила открыла глаза…

Море расступилось, и на берег длинной вереницей стали выходить люди: молодые, старые, мужчины, женщины, парни, девушки, дети, одиночки и целые семьи – все, кого Змей Горыныч уводил в полон. Теперь они были свободны.

Андрей и Владимир все так же стояли на берегу моря в Херсонесе, апостол снова взмахнул рукой, и горизонт вернулся на свое место, а далекий берег с витязями и поверженным Змеем скрылся из глаз.

– Теперь я спокоен, теперь уверен, теперь я все увидел своими глазами и знаю, на что способен твой Бог. Я узнал этого воина – это Георгий, победитель Змея, и я благодарен Христу за то, что он прислал его на помощь, – Владимир облегченно вздохнул. Он даже не заметил, что все то время почти не дышал.

– Живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится, говорит Господу: «прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю!»

Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы, перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен; щит и ограждение – истина Его.

Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень.

Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится:

только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым.

Ибо ты сказал: «Господь – упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим;

не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему;

ибо Ангелам Своим заповедает о тебе – охранять тебя на всех путях твоих:

на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею;

на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона.

«За то, что он возлюбил Меня, избавлю его; защищу его, потому что он познал имя Мое.

Воззовет ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его, долготою дней насыщу его, и явлю ему спасение Мое», – апостол произнес молитву просто, но с огромной внутренней силой и верой в каждом слове.

– Какие проникновенные, светлые слова, – прошептал Владимир. Пережитые волнения и чувства, которых он еще никогда не испытывал в своей жизни, пролились тихо катившимися чистыми слезами.