Николай Самвелян - Казачий разъезд Страница 11

Когда Беттигер узнал об этом, он схватился за голову и застонал: ртуть, оказывается, была особого свойства. Найти такую было очень трудно. Беттигер утверждал, что она была привезена из Индии.

Тем не менее король и граф на следующую же ночь приступили к опытам по инструкции Беттигера, используя для этого обычную ртуть. К утру в тиглях, конечно, не было ни грамма золота, зато образовалась какая-то невероятно крепкая масса, которую невозможно было выковырять ножом. Беттигера как не оправдавшего доверия перевели под стражу — в замок. По словам коменданта, там он «бесился, как лошадь, ревел, как бык, скрежетал зубами, ползал вдоль стен и вибрировал телом с такой силой, что два солдата не могли с ним справиться. При этом он много пил, иногда до двенадцати кувшинов пива, не чувствуя опьянения».

Тогда решили сменить педагогическую систему и впредь воспитывать алхимика добром и лаской. Беттигера выпустили на волю. Определили ему содержание, которое за три года обошлось казне в сорок тысяч талеров. Оказалось, что алхимик — парень весьма веселого нрава. Любит кутежи и одаривает любезных ему девиц нарядами. Конечно, при такой жизни заниматься алхимией было некогда. Чувствуя, что над ним нависает беда, Беттигер попробовал было бежать в Австрию, но был пойман и возвращен Августу. Вновь к нему приставили стражу. Правда, он получил в свое полное распоряжение хорошее помещение, лабораторию. Беттигеру для поднятия духа приводили под конвоем товарищей для пирушек. Но ежедневно напоминали: нужно золото!

И еще одно письмо, касающееся дел саксонского курфюрста. Оно принадлежит бывалому воину, немного даже писателю (он издал две книги), искателю приключений и легких денег, итальянцу по происхождению, сначала австрийскому, а затем и польскому офицеру Джулио Лигви. Отправлено оно было из Кракова на родину Лиге и в Венецию.

«Если бы Август с Карлом XII дрались на кулаках, то дело воинственного шведа было бы гиблым. Кроме того. Август не трус. Он храбро, а подчас безрассудно бросается на любого неприятеля. Не щадит ни войск, ни себя. Но, странное обстоятельство: король умудрялся проигрывать все битвы, которые начинал. Пока что это обошлось его государству в 88 миллионов талеров. Кроме того, бесследно исчезли в пороховом дыму 800 пушек и 40 тысяч отборных гвардейцев. В чем дело? Почему так не везет Августу на поле брани? Не помог и союз с русским царем Петром. Юный Карл XII для начала разгромил войска Августа под Ригой. И Августу пришлось униженно просить мира. Карл непреклонен. Он не отвечает на послания, как будто неграмотен».

Что было дальше, мы вам расскажем.

Август отправил в лагерь к противнику свою недавнюю фаворитку — красавицу Аврору Кенигсмарк, шведку по происхождению. Карл и Аврора были знакомы еще с детства. Не мог же король выдворить из лагеря свою добрую знакомую, да к тому же еще красавицу. Такой поступок был бы не рыцарским. Но Карл поступил иначе — он просто не пустил Аврору в лагерь.

Смелая женщина подкараулила короля в ущелье, где уклониться от встречи было невозможно. Аврора и Карл оказались лицом к лицу на тропке, где никак не удалось бы разъехаться двум конникам. Аврора улыбнулась юному воителю и собралась было произнести давно заученную речь.

— Государь и победитель! — начала она.

Но Карл снял шляпу и, не произнеся ни слова, повернул свою лошадь и ускакал прочь.

Тогда Август послал в шведский лагерь своего любимца, краснобая, ловкого дипломата графа Вицтума. Граф мог заговорить кого угодно, даже ничего не понимавшего по-немецки султана турецкого. Но шведский король посадил Вицтума под замок, продержал в плену три месяца, а позднее, ничего не объяснив, выдворил за пределы лагеря.

Волей-неволей войну пришлось продолжать. Карл гонял Августа по всей Польше. Время от времени настигал и устраивал разгромы. В конце концов Август растерял все полки и удрал в свою наследную Саксонию, где о нем за последние семь лет, пока он был на польском престоле, начали понемногу забывать. Но и это курфюрсту не помогло. Посадив на польский трон Станислава Лещинского, Карл двинулся вслед за Августом. В короткой битве при Фрауштадте саксонское войско было истреблено. Август приказал населению страны бежать в леса, уходить в Богемию и Силезию. Но шведы успели занять все центры страны еще до того, как подданные Августа собрались в путь. Карл назначил для Саксонии ежемесячную контрибуцию в 625 тысяч талеров, причем обложил налогами и дворянство, чего раньше в Саксонии не случалось. Дворяне бросились в ноги завоевателю: у них ведь не остается денег даже на содержание коней, а каждый рыцарь должен иметь хорошего коня!

— Рыцарь? Коня? — переспросил Карл, и все узнали, что голос у шведского короля тихий, а говорит он медленно и спокойно. — Оставьте, господа! Если бы вы были рыцарями, то я не был бы здесь. Ходите пешком. Это полезно для здоровья! У меня такое впечатление, что не кони должны быть при вас, а вы при конях. Прощайте!

И Август вынужден был пойти на унизительный Альтранштадтский мир. Он навсегда отказался от польской короны в пользу Станислава, официально объявил о расторжении всех договоров с Россией, освободил захваченных во время войны пленников. Впрочем, при встрече Август и Карл обнялись и расцеловались, вместе обедали, будто между ними не было никаких войн. Саксонский курфюрст в дорогом, расшитом золотом французском наряде, в большом парике с буклями суетливо заглядывал в глаза молодому шведу с коротко стриженной головой, одетого в ботфорты и очень простой сюртук из недорогого синего сукна. Карл уже уверовал в свою звезду, и ему не нужны были декорации. Получая от Августа приглашения на обед, он вместо себя посылал кого-нибудь из министров. Август же должен был являться на каждый зов победителя. Ему пришлось однажды обедать у Карла вместе с новым польским королем Станиславом Лещинским. Конечно же, швед устроил эту встречу, чтобы унизить своего недавнего соперника…

Великий против сильного

Как-то раз курфюрст Август чуть было не сошел с ума. Почему? Это не простая история… Еще раз напомним, что Август Сильный вправду был невероятно силен. Впрочем, сила не пришла к нему сама по себе. В детстве Август хоть и превосходил сверстников ростом, но был худ, как жердь, и слаб, как цыпленок. Но он поставил перед собой цель с помощью упражнений стать таким же, как Геракл. До идеала своего Август все же не дотянулся. Он полагал, что роковым оказалось потерянное время. Ведь Геракл уже в колыбели успешно душил опасных змей. Да и затем не уставал заниматься «различными подвигами, которые, как известно, закаляют не только душу, но и тело. И все же непрерывные занятия гимнастикой, плаванием и конной ездой сделали свое дело. Август мог сшибить с ног гвардейца, смело хватал под уздцы норовистых лошадей, и те, почувствовав мощную руку, застывали на месте, пугливо водя глазами и прижимая к голове уши.

Так вот, однажды, как говорили в Дрездене, «бог на день лишил курфюрста рассудка».

Началось все с того, что курфюрст велел звать к себе придворного шута Иосифа Фрейлиха, а случалось такое в минуты, когда Августа посещали приступы черной меланхолии. Тогда, кроме Фрейлиха, Август никого видеть не желал. Да и вообще курфюрст любил своего шута. И это единственное, в чем он был абсолютно последователен. Случилось, в припадке великодушия Август заказал Фрейлиху девяносто девять разнообразных шутовских костюмов и огромный серебряный камергерский ключ, который при надобности мог служить и бокалом — толстый стержень ключа внутри был полым и тщательно шлифованным. В другой веселый день в честь Фрейлиха была выбита медаль с надписью: «Иосиф Фрейлих, актер короля польского и курфюрста саксонского. Всегда весел, печален — никогда».

Иосиф Фрейлих был презабавным человеком. И мы о нем обязательно еще расскажем подробнее. А сейчас — о событиях, которые вогнали курфюрста в тоску.

Утро началось для Августа, как всегда, в пустом цейхгаузе — военном складе, специально переоборудованном для атлетических занятий. Тут Август бегал, подтягивался на подвешенном к потолку круглом полированном брусе. Затем поднимал до уровня груди набитый трехпудовый мешок и десять — двенадцать раз приседал с ним. Кроме того. Август играл в мяч и растягивал специальную пружину, изготовленную в Дрездене по чертежам самого курфюрста.

Графиня Кассель — новая фаворитка короля, красивая, умная и решительная женщина, мечтавшая пробудить в своем августейшем возлюбленном честолюбие и привести к победе над «Северным Александром», — вынуждена была сопровождать Августа в зал и терпеливо ждать, пока тот покончит с упражнениями. Анна-Констанца Кассель и сама была лихой наездницей, умела фехтовать и великолепно стреляла из пистолета. Но столь истовые занятия гимнастикой, на которые обрекал себя Август, казались ей странностью, граничащей с легкомыслием.