Давид Кизик - Время Феофано Страница 13

– И девушки там учатся? – Поинтересовалась Настя.

– Часть школы как раз и отведена для обучения благородных девиц, хотя у них своя программа. Девушки больше постигают науку хозяйствования: экономику и торговлю. Есть факультеты садоводства и животноводства.

– А театральные факультеты там есть?

– При университете точно нет, но в Царском городе есть несколько студий, где за умеренную плату, желающие могут постигать искусство мимов.

– Я бы поехала, – колеблясь, начала сдаваться Настя. – Но сначала поговорю об этом с родителями. – Твердо заявила она.

– Чтобы облегчить тебе разговор с родителями, я упросил Никифора Фоку, поговорить с твоим отцом. – Роман, как ни в чем не бывало, рассматривал проплывающие мимо облака. – Кажется, он пользуется у него авторитетом, и отказать ему будет трудно.

– Ну, ты и жук!.. – Анастасия, прищурившись, взглянула на Романа и шутливо погрозила пальчиком. – Потом оба взорвались смехом и, взявшись за руки, побежали. В то же самое время, в другом конце поместья Никифор Фока пытался сдержать обещание, которое из него вытянул наследник престола.

– Что ж, эпарх, вижу, что за управление городом ты взялся круто и без проволочек, – начал Никифор свой разговор с Аланом Каратером немного издалека. – Кстати, хотел тебя спросить, откуда появился новый комендант гарнизона с такими длинными белыми усами и бритой головой? Старый комендант показал себя не с лучшей стороны, но и о новом я тоже ничего не слышал. Кон Сивас, кажется? Уверен ли ты в нем?

Алан Кратер улыбнулся.

– Ну, он не всегда был Кон Сивас. На самом деле в боевых братствах известен как Сивый Конь. Это известное имя среди вольных наемников. Его отец из народа казак, а мать из северного племени белоглазой чуди. Это от нее он унаследовал белые волосы. В Гитио попал случайно, охраняя по найму корабль греческого торговца. Лучшего профессионала для организации защиты города мне и не надо.

– А он христианин? Мне доложили, что этот Кон Сивас совершил обряд жертвоприношения, принимая какой-то языческий обет.

– Хм. Уже успели доложить доброжелатели, – хмыкнул Алан. – Да верно он сбрил свой чуб. У казар принято сбривать свои волосы на голове и жертвовать их Богу. По их поверьям, из этих волос строиться воздушный мост на Небо, к подножью Белого Бога. И это не противоречит канонам христианства. Они оставляют на голове лишь клок волос и считают, что за этот чуб Бог выдергивает душу воина из бренного тела после смерти. Лишиться чуба – значит лишиться возможности попасть на Небо. Срезать чуб у воина может лишь враг. Или срезает он сам, в случае, когда принимает обет, не выполнив который не имеет права умереть.

– ???

– Он принял обет, что будет честно исполнять обязанности коменданта порта, пока я не найду вместо него кого-нибудь получше. – Могли бы обойтись простым подписанием договора, – проворчал Никифор. – Волосы волосами, но мне сказали, что он зарезал барана и подвесил его на дереве в роще возле храма. И ты там тоже был! Разве Христос не запретил приносить в жертву животных?

– Пустое. Потому что и это жертвоприношение не противоречит основе византийского христианства – Святой Троице. – Как можно связать жертвоприношение и Троицу? – Искренне удивился Никифор.

– Триединство Всевышнего проявляется в Священном Древе Рода, которое имеет в себе три Уровня – Правь, Явь и Навь. – Стал объяснять Алан прописные истины его родины, изрядно позабытые в цивилизованной империи. – Коренья Священного Древа, его нижняя часть, находятся в Нави – непроявленном мире Первоначал и Первопричин рождения. Это «тот свет» или иной мир, где главенствует безладье и морок. Он может быть одухотворенным и радостным, но также жестоким, черным и злым. Сырая Мать Земля, как говорят в народе.

Мир Яви – это ствол и ветви Священного Древа. В нем соединены видимое и невидимое, духовное и материальное, свет и тьма. В мире Яви Всевышний Род «играет» сам с собой, рождает и разрушает и таким образом познает себя. В «этом свете» проходит жизнь человека и в нем объединяются душа и тело. Именно в нем видно влияние духа на материю, а материи на дух. Здесь, познав Веру и знание Веду, человек сам может стать Творцом. И наконец, Крона Священного Древа – это мир Прави, мир духовной жизни и Законов Природы, Световида. Эти Законы пронизывают все порожденное Родом, давая ему упорядоченность и лад. В кроне рождаются «желуди» – души миров, растений и животных, Богов и людей. Но качества душ разные. Чтобы вырасти и развиться все души сущности начинают свой путь снизу – в Нави и, вырастая из-под Камня Алатыря, жизнь за жизнью увеличиваясь в Яви и улучшаясь, в конечном итоге возвращаются в Правь.

Поэтому казары жертву свежуют на дереве[141], которое символизирует Священное Древо. Дух возвращают Прави. Смерть, кровь и следы разрушения – Нави. А себе в Явь забирают материальное тело – мясо и шкуру.

– Очень поэтично, но я сомневаюсь, что это имеет какое-то отношение к христианству. – Сказал Никифор, терпеливо выслушав собеседника. – И хотя в Византии снисходительно относятся к чужим верованиям, я все же удивлен, что монахи и священники не подняли против него народ. Кто стал бы тогда разбираться в этих теологических тонкостях?

– Формально, кровь жертвы не испачкала алтарь церкви. Значит, это не расценивается, как жертвоприношение. А если Кон решил зарезать барана и угостить шашлыком своих друзей, то это Христом не возбраняется. Тем более, что он совершил благодеяние, отдав шкуру и потроха монахам. – Умно. Но, впрочем, тебе лучше знать это. Ты – эпарх, тебе и решать. – Никифор внезапно сменил разговор и, слегка помявшись, перешел к теме волнующей наследника. – Тер Алан! Позволь теперь мне говорить без обиняков. У тебя здесь сложилась успешная карьера. Дом, прекрасная семья. И гостей ты встречаешь отменно. Но дети… Не оставаться же им провинциалами. Твоя дочь – чудесная актриса, талант которой нужно развивать. Например, в Царском городе можно выбрать хорошее учебное заведение для твоей Анастасии. Ее будет ждать блестящее будущее. В свое время и мальчиков, когда подрастут, можно будет определить в военную или юридическую школы. – Никифор посмотрел на Алана, ожидая ответа. К его удивлению Алан ничем не выдал своего удивления столь неожиданным предложением.

– Я сейчас загружен делами. – Тактично ответил Алан. – Может быть, на следующий год?

– Поскольку ты сейчас занят на новой должности, я с удовольствием доставлю твою жену и дочь под своей охраной в Константинополь, где они смогут пожить в моем доме в качестве гостей. – Никифор тоже не привык отступать.

– Право, друнгарий, вы столичные любите ставить неожиданные задачи. То патрикий Василий озадачил меня неожиданной должностью, теперь и ты вынуждаешь меня в раз сделать то, что требует основательной подготовки. – А что тянуть? Проехать в столицу в свите паракимомена и под охраной стратига Анатолика. Такая честь выпадает не каждый день и не всякому, – продолжал настаивать Никифор.

– Ну, что же, – уступил Алан. – Я не против учебы дочери, но надо спросить у Циры. Захочет ли она проехать в Царский город и оставить там дочь учиться?

– Ну, так пойдем и спросим!

Мужчины подошли к группе женщин, которые засыпали вопросами паракимомена. Найдя себе благодарных слушателей, Василий чувствовал себя, как рыба в воде. Он что-то показывал на платье и демонстрировал кружева. В ответ слышались «ахи» и «охи», которые приводили паракимомена в умиление.

Стараясь не нарушить эту гармонию, Алан поманил к себе Циру. Он не стал тянуть «козу за хвост», а изложил все прямо и без затей. Никифор с нейтральным видом прогуливался неподалеку, но с напряжением прислушиваясь к разговору.

– Дорогая! Никифор Фока предложил определить Анастасию в столичную школу. Для этого он предложил тебе и Анастасии, в качестве его гостей, отправиться в Константинополь. Что ты по этому поводу думаешь, дорогая? – Я тоже думала об этом, – удивив Алана, ответила Цира. – Осенние праздники завершились, мои ученики разъехались по домам. Думаю, это прекрасное время для поездки. Но ты сейчас занят в твоей новой должности. А провинциалам трудно в Царском городе без связей и покровительства. К тому же обучение требует средств…

Краем уха, услышав ответ, Никифор выпятил грудь и хотел что-то сказать, но его опередили. Незаметно, как это могут лишь дворцовые евнухи, к Цире приблизился Василий и заговорил своим ровным, но вкрадчивым голосом. – Ты во всем права, госпожа Цира! Но эти военные такие прямолинейные и все привыкли решать необдуманно, с наскока. Сегодня здесь, завтра там. Что они могут знать о приличие, моде и светском обществе? Конечно же, неприлично замужней даме и юной деве без сопровождения мужа и отца, быть гостями у вдового мужчины. Поэтому, позволь мне предоставить свой скромный кров, на время вашего пребывания в Царском городе. Это будет в рамках приличия и не вызовет пересудов. – Василий сделал паузу, дав и Цире, и Алану, и Никифору усвоить сказанное. – А еще я одобряю твое стремление дать дочери светское образование. Константинопольские школы и университет – это престиж. Это центр европейского образования. Выпускники этих школ могут рассчитывать на получение должностей при дворе и в рядах чиновной бюрократии. Это самое распространенное образование среди византийской знати. И хоть попасть туда непросто, Анастасию я устрою в дворцовую школу благородных девиц. Думаю, покровительства паракимомена Византии будет достаточно для поступления. К тому же иногородним ученикам этой школы предоставляются комнаты в Большом дворце. И студенты получают денежное содержание из казны.