Хидыр Дерьяев - Судьба (книга третья) Страница 18

Если вербовка джигитов прошла более менее успешно, чему способствовали не столько старания агитаторов Ораз-сердара, сколько горькая нужда, разорённость дайханских хозяйств, то в другом Ораз-сердар жестоко просчитался. Дайхане взяли коней и оружие, но они совсем не были склонны требовать расправы над пленными большевиками. Да и среди собравшихся на митинг большинство представляли железнодорожные рабочие. Они потребовали немедленного освобождения большевиков, и Ораз-сердар, скрепя сердце и последними словами кляня «мягкотелость» дайхан, вынужден был уступить.

Митингующие двинулись на вокзал. Арестованные большевики с торжеством были освобождены. Среди них не было Полторацкого и Каллениченко, но люди полагали, что им удалось скрыться до ареста.

Скорпион — брат змеи

Бекмурад-бай пригласил Ораз-сердара к себе в гости. Тот принял приглашение, сказав, что имеет особый разговор к Бекмурад-баю. От предложения послать за ним фаэтон отказался: живёт он недалеко и с удовольствием пройдётся пешком.

Бекмурад-бай стал готовиться к приёму именитого гостя. Его городская жена татарка Ханум развернула бурную деятельность, как и тогда, когда они готовились принимать начальника Марыйского уезда и Сульгун-хая. Но нынешние приготовления несколько отличались от предыдущих. Не было необходимости устилать коврами двор и лестницу, ведущую на второй этаж. — Ораз-сердар не русский полковник, его показной роскошью не удивишь. Не стоило и разливать по комнате одеколон, как при встрече Сульгун-хан. Ораз-сердара следовало принять как равный равного, поэтому Бекмурад-бай не стремился к особой пышности встречи. Он только приказал приготовить блюда по-вкуснее да поставить на стол старые, выдержанные вина и коньяки — в винах Ораз-сердар толк понимал. Конечно, в такое смутное время достать вино пятидесятилетней выдержки было не так-то просто, по только на для Бекмурад-бая — расторопный Аванес, с которым вёл обычно свои торговые дела Бекмурад-бай, мог раздобыть всё, что угодно. За приличный бакшиш, понятно, но Бекмурад-бай для дела денег не жалел — не Сухан Скупой.

Вскоре после заката солнца пришёл Ораз-сердар, одетый в белый полотняный китель.

— Проходите, наш сердар! — любезно приветствовал его Бекмурад-бай. — Сразу видно военного человека: пришли точно во время, не заставили себя ждать, — польстил он гостю. — Раздевайтесь, а то жарко будет.

— На жару жаловаться не приходится, — ответил Ораз-сердар, отдуваясь и отирая платком полное лицо. — Если не станет немного прохладней, совсем замаяться можно.

Ом снял китель, который подобострастно приняла Ханум и унесла в другую комнату. Ораз-сердар и Бекмурад-бай сели к столу.

— Красного или покрепче? — спросил хозяин, протягивая руку к бутылкам.

Ораз-сердар глазом знатока обежал батарею бутылок и сказал:

— Пожалуй, красного. В такую жару и с лёгкого вина захмелеть можно.

Выпив по несколько стаканов и слегка закусив, они разговорились.

— Большое дело вы начали, наш сердар, — сказал Бекмурад-бай. — Дай бог благополучно завершить его.

— Бог даст, завершим, — уверил его Ораз-сердар. — Захватим Чарджоу — двинемся к Бухаре. Эмиру Бухарскому скажем: довольно бездельничать, поднимай всадников на сёдла!

— Захочет ли эмир поднять? У него, говорят, мир с большевиками.

— Не захочет — поможем. А мир с большевиками — это фиговый листок, который в нужный момент всегда выбросить можно.

— Значит, после Чарджоу сразу дальше пойдёте? — уточнил Бекмурад-бай.

— С половины пути только глупец возвращается — ответил Ораз-сердар.

— Весь Туркестан захватить надо! — Бекмурад-бай плотоядно шевельнул ноздрями, подумал и закончил — Русских что-то много в вашем войске. Непонятно мне Это.

— Чего же тут не понимать— мы не против русских воюем.

— А против кого?

— Все мы — и туркмены, и русские, и узбеки, и казахи — должны бороться против общего врага — против большевиков,

— Большевики какой нации?

Ораз-сердар, прищурившись, взглянул на Бекмурад-бая. Ты всё прекрасно понимаешь без моих объяснений, говорил его взгляд, чего крутишься вокруг ясного, как лиса вокруг свернувшегося ежа? Простачком прикидываешься, но со мной тебе хитрить ми к чему, я тебя, Бекмурад, насквозь вижу и знаю, что тебе нужно и к чему ты стремишься. Однако не спеши: высоко забравшийся больнее падает. Докажи, на что ты способен, а там посмотрим, достоин ли ты того, чего желаешь. Может быть, и сочтём достойным, только, это заслужить надо, Бекмурад-бай!

— Большевики — это не нация, — сказал Ораз-сердар, — они могут быть любой нации.

— Понятно, — сказал Бекмурад-бай. — Выпьем ещё?

Они выпили по рюмке коньяка. Ораз-сердар, вытянув губы трубочкой, с силой выдохнул воздух, бросил в рот пару виноградин.

— Большевики, Бекмурад-бай, это партия, но очень опасная партия. Как говорят, кого дьяволу удастся развратить, тот ему и служит, а они развратники поискуснее самого дьявола.

— Какая же у них цель?

— Цель? В первую очередь — уничтожить всех баев!

— Разве баи едят не то же, что и они?

— Они считают, что баи едят не свой, а их хлеб, поэтому и хотят отпять у нас всё ваше богатство.

— Наше богатство аллах нам дал, а не они, — хмуро сказал Бекмурад-бай. — Кто чем владел, тот и владеть будет.

Ораз-сердар потянулся к чашке с чалом, громко булькая, сделал несколько больших глотков, утёр рот.

— Это дело не такое простое, как кажется на первый взгляд. Если страной завладеют большевики, они не посмотрят, бог дал баям или шайтан — отберут землю и отдадут её безземельным. Вот и весь сказ! Имущество, это дело такое, что легко может переходить из рук в руки. Недаром паши предки говорили: «Чей скот? Кому суждено, тот и будет владеть им».

— А пахать они на чём будут эту землю? Жён своих в омачи впрягут, что ли?

— Если землю у вас отберут, то быков и лошадей вам тоже не оставят.

— Давайте выпьем, — сказал Бекмурад-бай после продолжительного молчания, наполняя рюмки коньяком.

Ораз-сердар закусил кусочком шоколада. Бекмурад-бай пососал усы, прихватив их нижней губой.

— Вот так, — сказал Ораз-сердар. — Придут к власти большевики — упразднят все наши законы и обычаи. У кого жён много — оставят одну, а остальных отберут и отдадут неженатым беднякам, у кого денег нет калым заплатить.

— Если они такие порядки заведут, то небо обрушится вниз и земля разверзнется под ногами, — сказал Бекмурад-бай.

Ораз-сердар иронически усмехнулся.

— И небо не обрушится и земля не разверзнется — они не на наших обычаях держатся!

— Значит, считаете, что всё это может произойти?

— Судьба мира, Бекмурад-бай, решается не по нашим желаниям. Будь моя воля, я не стал бы свергать царя. Или, уж на худой конец, оставил бы Керенского. При каждом повороте событий нужно уметь извлечь разумное, а это не всегда удаётся. — Подперев ладонью отяжелевшую от выпитого вина голову, Ораз-сердар задумался.

Молчал и Бекмурад-бай, выдирая вилкой шёлковую вышивку скатерти. Когда он заговорил снова, в его голосе появилась заметная неуверенность и что-то похожее на просьбу.

— Вы возглавляете эту войну, наш сердар, и… вы конечно, уверены, что мы победим?

Ораз-сердар пошевелился и сел, вытянув затёкшую ногу под стол и слегка массируя колено.

— Я не хочу кривить перед вами душой, Бекмурад-бай, — сказал он, морщась от зудящих мурашек, пробегающих по ноге. — При сложившейся ситуации моя судьба в конце концов решается такими людьми, как вы, и вам я скажу правду.

— Говорите, наш сердар, если потребуется, я готов пожертвовать собственной жизнью! — воскликнул польщённый доверием Бекмурад-бай.

— Тогда знайте, что, беря на себя всю ответственность военачальника, я не давал гарантий победы. Такого обещания я дать не мог при всём своём желании.

— Вы не верите в победу, наш сердар? — невольно понизил голос Бекмурад-бай. — Почему же вы взяли на себя такую ответственность?

— Потому, что ненавижу большевиков больше всего на свете!.. — с яростной тоской выкрикнул Ораз-сердар. — Каждый, садящийся играть в хумар, надеется выиграть. Но когда три альчика падают на землю, он либо выигрывает, либо проигрывает. Нынешняя война похожа на такую игру.

— Нельзя начинать большое дело без. веры в его успех, — осторожно заметил Бекмурад-бай.

— Если бы не было веры, никто бы не начинал, — сказал Ораз-сердар, успокаиваясь. — Только об одном хочу вам сказать: без вашей помощи победить большевиков будет трудно. Мары — богатый край, а вы пользуетесь среди народа большим авторитетом. Помогите нашему делу пропагандой, деньгами… словом, чем сможете!

— Я сделаю всё, что в моих силах! — твёрдо ответил Бекмурад-бай. — Можете положиться на меня, наш сердар!