Иштван Рат-Вег - Комедия книги Страница 2

8. Tabulae ecclesiasticae.[5]

9. Еще одна книга о сотворении мира.

10. Книга Покаяния.

11. Завещание Адама.

12. Поэтические сочинения Адама.

92 псалма с приложением еще двух, найденных ученым Нирембергиусом в библиотеке Эскориала. Ученые-первооткрыватели остались перед нами, однако, в долгу, не изложив подробного содержания прозаических сочинений Адама. Есть, правда, одно замечание по поводу «Книги Покаяния»: «Об этой книге мало что известно», что дает читателю право на справедливое возмущение. Если о других книгах Адама известно больше, то почему же не расскажут? Столь же неопределенные известия о литературном наследии Евы. О книге «Evangelium Evae» не говорят ровным счетом ничего. Другая книга под названием «Prophetia Evae»[6] содержит сведения о грядущих событиях. Вокруг этого произведения разгорелся неистовый спор, потому что, согласно мнению некоторых ученых светил, оно совершенно тождественно адамовой «Книге Пророчеств». Спор не решился, и кто написал эту книгу, о содержании которой нам ничего не известно, так и осталось тайной. Из допотопной литературы следует упомянуть еще книгу Авеля о свойствах и целительной силе растений, семь книг Сифа о всякой всячине, а также астрологические и исторические сочинения Еноха.

Дойдя до сих пор, читатель, наверное, скажет: все это прекрасно, но насколько были книгами эти книги? На каком материале Адам их писал? На каком языке? Каким алфавитом?

Вопрос каверзный. Но биографам Адама неслыханно повезло. В одном из закоулков ватиканской библиотеки они наткнулись на несколько резных болванок, на которых были изображены человеческие фигуры. Одна из них представляла Адама с не терпящей сомнений надписью:

«Адам, изобретатель всех наук».

Вместе с тем неизвестный скульптор изваял и алфавит с пояснением, что «это есть азбука древнерайского языка». Сторонникам адамовой мудрости большего было и не надо. Им и в голову не пришло исследовать происхождение и возраст этих изваяний: они немедленно сообщили всему миру, что вот и нашлись древние письменные знаки и, несомненно, именно ими и пользовался Адам. Буквы были срисованы и опубликованы. Исследованием их занимались трое ученых с добрым именем: итальянец Анджело Рокка, англичанин Джеймс Хепберн и немец Лауренций Шрадер — советник при Фердинанде I. Беда вот только в том, что копии алфавита, сделанные каждым из этих ученых, не совпадали. Так что современной науке, столько тысяч лет спустя, вряд ли удастся разгадать тайну мистических букв. После того как вышеназванные письменные знаки увидели свет, было уже нетрудно догадаться, на каком материале писал Адам свои книги. Всезнающий и всеумеющий праотец изготовил из шкур животных пергамент, изобрел чернила, перо и начал писать. Однако нашелся ученый по имени Я. П. Эрикус, который этим не удовлетворился. Ему во что бы то ни стало хотелось выяснить, каким образом изобрел Адам отдельные буквы, т. е. как же формировались основные начертательные элементы праязыка? Из результатов его изысканий я приведу только два. Самой первой буквой была буква «О». Когда у сотворенного Адама впервые открылись глаза, он настолько был поражен красотой окружающего мира, что воскликнул невольно: «Оо!» — губы его округлились, что и осталось только зафиксировать. Второй родилась буква «У». Случилось это в тот миг, когда Адам увидел Еву. Он подошел к своей супруге, понюхал ее и произнес звук, возникающий, по мнению автора, от стяжения губ, которое происходит одновременно со стяжением ноздрей в процессе нюхания. Это стяжение и изображает зарисованная Адамом буква.

Итак, вопрос, на каком языке писал Адам свои произведения, а вместе с тем и о том, на каком языке говорили в раю, еще ждет своего решения. В Библии нам забыли сообщить об этом, уготовив грядущим поколениям обширное поле боя, которое не замедлило расцвести взрывами книжных гранат, швыряемых друг в друга противниками. Лаврами победителя был увенчан иврит: его отстаивала более многочисленная армия. Но отдельные отряды и герои-одиночки, утверждавшие, что в раю говорили на другом языке, продолжали сопротивляться и не собирались складывать оружия. Осторожные исследователи, такие, как знаменитый Томас Браун, не воевали ни за один язык. Они считали, что праязык можно выявить лишь путем эксперимента. Если новорожденного ребенка полностью доверить природе и не учить его, то он заговорит именно на том языке, на котором говорил в раю Адам. Удивляюсь, что Брауну был неизвестен старинный английский анекдот о короле Джоне, который с той же целью заключил двух детей в башню и запретил стражам разговаривать с ними. Через несколько лет король решил посетить подопытных детишек и подоспел как раз вовремя. Оба ребенка сидели в окне башни и распевали во все горло:

У короля у ДжонаНе все, наверно, дома,Все ездит, проверяет,Кого же не хватает.

Некий ученый по имени А. Кэмпе выступил с совершенно ошеломляющей гипотезой. Он утверждал, что в райском саду господь бог говорил по-шведски, Адам — по-датски, а змея соблазняла Еву по-французски. Аргументировать это мнение он счел излишним. Француз Пеньо, подвергнувший критике книгу Кэмпе, усматривает некоторую достоверность лишь в языке змеи, имея в виду галантность своей нации. Бельгиец Горопиус выступил под знаменем национализма. Он считал несомненным, что прародители говорили по-фламандски.[7] Чтобы охарактеризовать его аргументы, достаточно одного примера. Среди прочих слов он исследует слово «мешок», общее почти для всех языков. По-гречески «sakkos», по-латыни «saccus», по-готски «sakk», по-немецки «Sack», по-английски, датски и фламандски «sack», по-французски «sac», по-итальянски «sacco», по-испански «saco», на иврите и по-турецки «sak» и т. д. Венгерского «zsak»[8] автор не приводит. А как бы он обрадовался этим сведениям. Так вот, происхождение слова не вызывает сомнений: когда при строительстве Вавилонской башни произошло смешение языков и люди стали разбегаться, у всех на уме было только одно — не потерять свой «сак»!

После всего этого у нас нет никаких оснований стыдиться фантасмагорических языковых изысканий венгра Иштвана Хорвата, обнаружившего в раю первые следы венгерского языка, основываясь на сходстве звучания имен собственных. Идеи Хорвата развил языковед-любитель Йожеф Гида, опубликовав в добропорядочном журнале «Hasznos Mulatsagok»[9] в 25-м номере за 1837 год потрясающее открытие, достойное кунсткамеры. Название статьи — «Во времена Моисея в Египте говорили по-венгерски». Это вполне достоверно хотя бы потому, что Моисей по рождению был венгром. Первоначально его имя звучало как «мисеш» — не что иное, как несколько искаженное венгерское «визеш со» (влажное, мокрое слово), а мы все знаем, что Моисей действительно был при рождении мокрым, потому что его нашли на воде. Озирис тоже был венгром, что сразу же станет ясным, если мы произнесем его имя по слогам, имея в виду частое озвончение венгерских «ш» в других языках, переход их в «з» и «с»: «о-шир-иш-тен» (о — замогильный — бог), — окончание «тен» в слове «иштен» (бог) в других языках, как это нередко бывает, потерялось. В египетском царе-завоевателе Сесострисе (1878–1841 гг. до н. э.) также легко узнать венгра; тот, кто думает, что имя его означает по-египетски «сын Ра», заблуждается. Возвратив его имени по вышеупомянутому фонетическому принципу оригинальное венгерское звучание — «Шешошт-риш», легко прочитываем: «шаш оштор» (орлиный бич) — потому что терзал и избивал всех, подобно орлу. Естественно и то, что Иосиф понравился жене фараона Потифара, потому что был добрым и красивым. Иосиф — Йо (добрый, хороший), Сейп (красивый). Украдено из венгерского языка и само название страны. Слово Египет составлено из двух венгерских слов: «эйг» (небо) и «эйп» (цельный) — и означает не что иное, как вечно голубое небо, т. е. очень благоприятный климат. Статья, как видите, чрезвычайно серьезная и основательная.

В меньшей мере это можно сказать о другой статье, которая появилась также в «Hasznos Mulatsagok», в 41-м номере за 1837 год и была ответом автору омадьяренного Моисея и называлась «По-венгерски говорили во времена Адама». Согласно этому сатирическому сочинению, еще безымянный праотец ходил и все размышлял, повторяя про себя один и тот же вопрос: «А даст ли мне господь спутника?» — пока не услыхал голос с небес: «А дам!» И так как это было первое, что он услышал, оно и стало его именем. Однажды Адам проснулся и увидал перед собою прекрасную Еву. И воскликнул: «Эээ… Ба!» — откуда и пошло имя Ева. Та, испугавшись, бросилась было бежать. «Не уди… рай…», — жалобно протянул Адам. Так возникли одновременно слова, обозначающие желание жить вместе и область совместного житья — «рай». От Адама идет и настоящее название Иерусалима — Ершалаим. Когда он откусил от твердокожего и кислого яблока, у него невольно вырвалось: «Ерша ли ем?» То, что злого Каина на самом деле звали Хайлом, совершенно очевидно, потому что у него на лице было написано, кто он такой есть.