Александр Торопцев - Бросок на Альбион Страница 2

Тут можно читать бесплатно Александр Торопцев - Бросок на Альбион. Жанр: Проза / Историческая проза, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Александр Торопцев - Бросок на Альбион читать онлайн бесплатно

Александр Торопцев - Бросок на Альбион - читать книгу онлайн бесплатно, автор Александр Торопцев

Олав с Астой отошли в сторонку, и конунг сказал:

– Хальвдан и Гутторм точно такие же, как Сигурд Свинья – их отец, прекрасный хозяин. Они мечтают о том же, о чем он мечтал. Больше их ничто не интересует. Из Харальда ты вырастишь конунга.

– Ты прав, они все разные. Но я их люблю, – Аста прекрасно все поняла.

Она знала, чем живет мир, что волнует Олава конунга, его друзей, его врагов, что волнует его главного врага – Кнута Датского, которого не зря прозвали Могучим: так удачлив тот был в военных делах, такое огромное и сильное у конунга Дании было войско. И все же Аста не сдержалась, спросила сына:

– Почему так?

Олав будто бы ждал этого вопроса, будто бы сам думал об этом – так быстро ответил он:

– Ты все знаешь лучше меня. Конунгам сейчас нужны воины. Коровы сейчас не нужны конунгам.

Мать встрепенулась было, хотела что-то спросить или повторить вопрос, но вдруг замолчала. Она действительно знала ответ лучше своего сына.

ПЕРВАЯ ВИСА ХАРАЛЬДА

«Народ либо слишком нетерпелив, либо слишком медлителен. Иногда он тысячеруким исполином опрокидывает все вверх дном, иногда ползет тысяченогой гусеницей».

Лион Фейхтвангер. Немецкий писатель. Х1Х-ХХ вв.

«Считайся с врагами: они первые замечают твои ошибки».

Антисфен. Древнегреческий философ. V-IV вв. до н. э.

До Стикластадира без остановок шло войско Олава конунга. Там, на огромном поле, готовились к бою бонды. Им не понравилась жесткая политика Олава, они восстали против него, их нужно было разгромить.

Даг, союзник норвежского конунга, вел свое войско медленно. Он опоздал на битву. Олав поднял свой стяг, осмотрел поле предстоящего сражения, приказал своим воинам строиться в боевые порядки. На правый фланг, где должен был биться Даг, он поставил бойцов Уппленда – ими командовал брат конунга, Харальд сын Сигурда Свиньи. Ему недавно исполнилось пятнадцать лет. Высокого роста, прекрасно сложенный, сильный и ловкий поединщик он был слишком молод для ратного дела. Брат не мог разрешить ему участвовать в страшном побоище. Он сказал:

– Харальду запрещаю сражаться. Он слишком юн. Его время еще не пришло.

Гневно сверкнули глаза юного воина. Он крикнул:

– Я буду сражаться! У меня пока не хватает сил, чтобы долго удерживать в руках меч, не страшно. Веревкой я привяжу меч к руке и со своими товарищами пойду в бой. Я буду бить бондов.

Олав сурово сдвинул брови. Некогда ему было спорить с братом, но тот вдруг вышел вперед из строя и громко, чуть не сорвавшись на петушиный крик, с какой-то ярой страстью, с упоением бойца – с великой радостью поэта, почувствовавшего в душе первый стих, сказал «свою первую вису»:

Край прикрыть сумеюВойска, в строй лишь дайтеВстать. Утешу, страшенВ ратном гневе, матерьНе отступит, копийУбоявшись, – пляшетСталь – младой в метелиСкёгуль скальд удалый.

Все, кто слышал эту вису, кто видел глаза молодого воина, – люд суровый, – лишь скупо улыбнулись, и Олав, норвежский конунг, мудрый человек, еще раз убедился в том, что брата Харальда ждет великое будущее. Он не хотел пускать его в бой, но он не смог запретить ему драться с врагом, бить бондов, хотя тяжелое предчувствие было у Олава.

Харальд с упплендцами занял правый фланг. Конунг построил войско, сказал людям слово свое. Бонды имели значительное численное преимущество, победить их можно было только стремительным ударом. Так сказал Олав. В затяжном бою – это и сами знали опытные бойцы – у бондов было больше шансов на успех. Конунг умолк.

– Мы победим бондов! Веди нас в бой, Олав! – закричали воины, и громче всех был юный голос Харальда.

Дрался он стойко. Много бондов полегло от его меча, много ран нанесли ему враги. Не смогли воины Олава сокрушить противника в первые же минуты сражения, не смогли. Сдержали натиск бонды, навязали неприятелю свой план боя – затяжного, на весь день, до вечера.

Утром, до битвы, была ясная тихая погода. Но начался бой, и с небом что-то случилось. Здесь, под Стикластадиром, никто не замечал тревожной перемены в настроении неба и солнца, здесь бились люди насмерть. А там, в вышине, извечная синь подалась вдруг бурой краской, а солнце – еще полдень был – резко покраснело, то ли от усталости, то ли от перенапряжения, а, может быть, от стыда, и, будто бы не желая свою стыдливость показывать любопытному люду, стало медленно набрасывать на лик стыдливый свой темную занавеску.

Но людям было не до неба. С каждой минутой, с каждым ударом меча росло преимущество бондов. Все они мечтали убить конунга, рвались к стягу, где стоял окруженный щитами и телохранителями Олав.

Харальд дрался на правом фланге. Он не пропустил здесь врага. В центре усилили натиск бонды, чуть не прорвались к стягу. Олав решил отбросить упорных бондов, атакующих в центре, пошел в бой. И враг увидел его лицо и отпрянул назад:

Знать, ужас на стражейКладов наводилиКняжьи вежды, копийОстреных острееКонунгов был ТрендамСтрашен взор, сверкавший,Как у змея. ГрозенИм казался Олав.

Олав сразил наповал могучим ударом меча Торгейра из Квистстадира. Казалось, яростный порыв его может изменить ход сражения, но поддержать конунга никто не смог: слишком много было воинов врага, со всех сторон обступили они Олава. В свалке вокруг стяга схватились в жестоком поединке лучшие бойцы враждующих – конунг Норвегии и Турир Собака, известный по всей Скандинавии торговец, боец и проходимец. Конунг нанес Туриру Собаке сильный удар, но даже не рассек его рубашку из оленьей шкуры, изготовленной мастерами финнами:

В яви видел щедрыйВождь: волшба и силыФиннов ведовскиеТурира хранили.В руках у владыкиНе сек клинок, сталаСталь тупа, затылкаПса едва коснувшись.

Олав конунг крикнул Бьёрну:

– Прибей Турира Собаку обухом, раз его железо не берет!

Бьёрн обухом секиры треснул Турира Собаку по голове, но ловким был воином Турир, увернулся он, удар пришелся по плечу. Сильный удар. Но не смертельный. Турир быстро справился с болью и бросился с копьем на Бьёрна. В грудь врага вошло копье – глубоко. Бьёрн охнул, упал и, теряя сознание, дернулся в страхе не за себя, не за жизнь свою быстро угасающую, но за Олава.

Конунг не заметил удара секиры слева по ноге. То был Торстейтейн Строгала. Он хорошо владел оружием. Он начал дело, ранил Олава. И тут же пал, сраженный Финном сыном Арне. Дело бондов продолжил Турир Собака – он должен был всюду успеть. Он не мог иначе. Словно бы боясь, чтобы его не опередили, Турир ловким броском – не собачьим, но кошачьим, тигриным – подлетел к конунгу. Конунг уже силы все растерял, он склонил колено к холодному камню, положил рядом тупой свой меч, и стал читать молитву. Сил на большее у него не было. Он Бога просил о помощи. «Спаси и сохрани, Господи, спаси и сохрани. Если захочешь, если захочешь. Дай конунгу силы. Чтобы драться. Чтобы жить». Меч лежал рядом, отупелый, без дела. Мечи не просят пощады. Мечи, проигравшие бой оленьей шкуре, не имеют права на пощаду.

Турир знал, о чем просит Бога конунг Олав. Может быть, поэтому он так спешил. А вдруг поможет Бог, вдруг сила вольется в изможденное тело! Вдруг меч станет острым, как солнце! Что тогда будет? Смерть будет бондам. Быстрее, Турир, опереди Олава, опереди молитву.

Удачливое копье его, направленное верной рукой, вошло точно в цель. Чуть ниже кольчуги пришелся удар. В живот.

Еще жив был Бьёрн, не хотел умирать он, надеялся, что Олав успеет, что Бог поможет. Держал боец жизнь в слабом теле, дышал, глаза не закрывал – смотрел на конунга. А тут Кальв подоспел к Олаву, устремившему взор к пустынному небу. Солнце давно уже сбросило темное одеяло, спряталось за груду холмов, и серым было небо. А Олав смотрел и смотрел в высь, и шептал что-то беззвучно, невнятно. Кальв подбежал к нему, резким махом рубанул по шее конунга. И только теперь Бьёрн испустил дух. Чуть раньше своего повелителя. Быть может, поэтому на лице его застывшем пропечаталась легкая тень улыбки. Верным подданным не подобает погибать раньше своего повелителя. Не хорошо это.

Спокойно было и лицо Олава. Быть может, потому что в самую последнюю минуту жизни, в последний миг общения с Богом он нечто важное познал для себя. И успокоился.

Турир Собака, один из самых ненавистных врагов его, уже после боя, разгромив со своим отрядом не вовремя подоспевших к месту события людей Дага, вернулся к телу Олава, неуютно скорчившегося на совсем охладевшем камне, уложил его на траву, вытер кровь с лица – удивился. Конунг будто бы спал: так прекрасно было лицо его в отсветах факелов, полыхавших по вечеру над полем боя – огромной, изрезанной овражками, холмами-кочками поляне, которую словно бы придерживали на крупных ладонях хмурые сопки на западе. Кровь Олава попала на рану Турира, рана на глазах зажила. Олав уже не мог мстить своим убийцам. Или не хотел? Быть может, смерть уже примирила его с живыми, даже с врагами. Начались чудеса Олава. Он излечил раны врага, нанесенные им же самим в жестоком сражении. Он сделал то, что хотел или то, что посоветовал ему сделать Бог? Турир не знал. Чуть позже он покинет Норвегию, родину, сбежит от … себя самого. От чудес Олава, которого народ и церковь назовут святым. Немного людей за последние две тысячи лет удостоены такой чести, немного. Много добра он сделает, уже святым, людям. И люди будут чтить его, вспоминать добрым словом.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.