Виталий Новиков - Святослав. Мужи крови. Роман Страница 21

Вышата быстро оглянулся по двору. Вправо чуть в стороне лежал большой камень. Он быстро поднял камень и запустил его, что есть силы в окно. Попал. Окно с шумом разбилось. В доме зашевелились.

На Вышату сразу обратили внимание болгары.

– Рус!

Вышата побежал к телеге, стоявшей в углу двора. Он помнил, что под этой телегой лежала длинная оглобля. Он поднял её. Подбежали болгары, трое, с мечами. Вышата защищался оглоблей и саданул одного болгарина по шее. Но оглоблей тяжело биться против мечей. Оглоблю разрубили пополам. Бежать Вышате было некуда. Он приготовился уже принять смерть, как один из напиравших на него болгар завалился навзничь, схватившись руками за шею. Ему в шею насквозь прошла стрела.

Трое русов с луками забрались на крышу и расстреливали собравшихся во дворе болгар.

Второй болгарин бившийся с Вышатой замешкался и оглянулся назад. Воспользовавшись этим, Вышата успел поднять меч убитого стрелой в шею болгарина. Теперь Вышата вооружённый мечом напирал на болгарина, которому на помощь бросились двое соплеменников.

Во двор выбежали несколько русских дружинников и вступили в бой с болгарами.

В городе постепенно начал нарастать шум. Это русы, успевшие проснуться вступали в бой с болгарами. Горячий воздух звенел от лязга мечей и сотрясался от криков, получавших увечия воинов.

Два долгих часа продолжалась битва во дворе Будимира. Несколько лучших русских дружинников погибли под ударами мечей.

Будимир вбежал в дом. В доме переводили дух двенадцать дружинников, среди которых были Вышата и Молчан. Будимир решил сменить тактику.

– Они нас дожмут. Ворота города открыты. Это очевидно. К болгарам прибывают новые силы.

– Что ты предлагаешь?

– Надо взять заложников. Постараемся выбрать каких-нибудь знатных людей.

– Двоих знатных я видел, – сказал Вышата. – Я их знаю.

– Двоих может быть мало будет, – сказал Будимир.

– Попробуем взять двоих знатных и ещё сколько сможем простых, – предложил Молчан.

– Да, это правильно. У нас мало времени. Давайте действовать, – сказал Будимир. Он очень устал и тяжело дышал.

Русам удалось взять в плен двух знатных болгар молодого и старого и ещё трёх простых воинов. Их затащили в дом.

Бой во дворе не прекращался.

– Болгары! – крикнул Будимир. – У нас в плену знатные ваши люди! Я хочу вести с вами переговоры.

Не сразу бой остановился. Болгары прислали переговорщиков.

– Что ты хочешь? – обратился один из переговорщиков к Будимиру.

– Прекратите бойню. Дайте нам уйти. Мы выйдем из города, сядем на ладьи и отправимся в Киев. Я могу поклясться Перуном и Велесом, что мы не вернёмся обратно. Мы отпустим ваших пленных, а вы отдадите нам наших людей, которых вы взяли в плен.

Через какое-то время бойня кончилась.

На рассвете русы, те, кому повезло, кто остался жив сели в ладьи и отчалили от берега.

– Проклятая страна, – сказал один молодой воин, глядя на уменьшающийся в размерах город. – Неужели я наконец-то увижу Днепр, Киев, увижу родителей и сестёр. – Воин нажал на весло.

В живых у русов осталось четыреста с лишним воинов. Вышата и Молчан не пострадали. Они работали вёслами в ладье Будимира – болгарского наместника. Теперь уже бывшего.

Обряд

Близ Киева на капище собралось много знатных воинов и бояр. Жрецы посвящали сыновей Святослава в князья. Было ещё холодно, появились проталины, но снега было ещё много.

Это был вечер. Сумерки.

Ярополк и Олег ехали на конях. У Ярополка был белый жеребец, у Олег тоже жеребец серый в яблоках. Оба были в кольчугах и поясах расшитых позолоченными и посеребренными нитями. Их коней вели под уздцы дядьки-воспитатели.

Они провели коней со своими воспитанниками вокруг холма с идолами и остановились у высокого Перуна, под которым стоял главный киевский жрец.

Жрец прочертил факелом в воздухе замысловатые знаки, после чего начал посвящение.

– Братья княжичи. Сейчас боги смотрят на вас, и будут слушать вашу клятву. Боги будут оберегать вас, если вы будете делать правые дела, и не будете откланяться от правды и честного суда.

Братья в один голос произнесли клятву:

– Клянёмся быть честными и делать правые дела, не трусить, не делать зло, защищать свои земли и свой народ.

Потом Ярополк обратился к Перуну:

– Перун, дай мне мужества и воли.

Олег обратился к Велесу:

– Велес, дай мне больше мудрости, помоги спокойно переносить трудности и лишения.

Потом к Даждьбогу:

– Даждьбог, дай моей стране больше солнца и доброй погоды, чтобы моя земля всегда была богата хлебом и скотом.

К сыновьям подошёл Святослав. Он вручил им новые мечи. Сыновья с поклоном приняли дары отца.

– Надеюсь, эти мечи когда-нибудь отметятся кровью ваших врагов, когда вы станете настоящими мужами. Будьте беспощадны к вашим врагам и тогда вас будут бояться, и уважать, а между друг другом всегда держите мир, не ссорьтесь.

Святослав посадил Ярополка в Киеве, а Олега в Древлянской земле.

Ольга умерла и больше ничего Святослава не держало в Киеве. Он спешил поскорее отправиться в Болгарию.

Ольгу похоронили по христианскому обычаю во дворе киевской церкви.

Перед отбытием Святослава из Киева его посетили новгородские послы. Послы просили себе князя.

– Но я уже разделил между сыновьями свои земли. Разве что дать Новгород Ярополку, – сказал Святослав.

– Нет. Мы хотим, чтобы у нас был свой князь, который бы правил в нашем городе, – сказали на это послы.

– Тогда не знаю.

– Но у тебя ведь есть ещё сын – Владимир.

– Владимир? Что ж берите себе Владимира.

Владимир был сыном от незнатной женщины, поэтому изначально не рассматривался в полной мере Святославом, как продолжатель его дела, его наследник.

По Днепру многие тысячи русских воинов на ладьях плыли к морю. Многие из них уже побывали в Болгарии и особенно не стремились в эту страну. Только ожидание доброй добычи и лёгкого богатства согревало их суровые и огрубевшие после частых военных походов души.

– А что мечом махать не в поле пахать, – часто утешали себя такие воины простой житейской мудростью.

– И верно такова наша доля мужская: или как раб паши с утра до вечера в поле или за ремеслом каким-нибудь; или радуйся вольной воинской жизни, гуляй по странам, по землям, да показывай удаль молодецкую и дух бесстрашный. А то, что умереть можно, то не так страшно. Страшно прожить, как баба, всё время только при доме, да при родне.

Теперь пахарем стало быть не в почёте. Прошли времена, когда все пахали. Теперь пришло время мужей меча и щита. Они теперь стали знатными и богатыми мужами у славян.

Впереди показались ладьи.

– Это наши ладьи, – сказал молодой воин в ладье Святослава.

Святослав как обычно вместе со всем сидел за веслом.

– И верно наши, – сказал Святослав.

Плыли вдоль побережья Чёрного моря.

– Это были ладьи Будимира и спасшихся русских воинов.

Ладья Будимира приблизилась к ладье Святослава. Будимир прыгнул в ладью князя.

– Княже, болгары подняли восстание. Много наших воинов погибло, – сказал Будимир.

– Немного я опоздал, – сказал Святослав.

Комитополы и богомилы

Показался прибрежный городок. Недалеко от устья Дуная.

Святослав за день взял этот городок, несмотря на отчаянное сопротивление защитников города.

Русы начали продвигаться вглубь страны. Сопротивление болгар ослабло. Часто болгары сами открывали перед Святославом ворота своих городов.

До Святослава доходили вести от болгар, что в Доростоле собираются серьёзные силы готовые дать ему отпор.

Святослав попытался узнать о причинах восстания. Его ближние дружинники расспрашивали местных жителей о том, кто стоял за всем этим.

Выяснилось, что основной силой восставших были богомилы. Их главные проповедники были идеологами восстания и иногда вождями в разных местах. Восставшие не только выгнали из страны русских воинов, но также в западной части страны заставили покинуть свой дворец царя Петра. Пётр убежал в Византию.

Оказалось, что Пётр никакого отношения не имел к восставшим.

Когда до Доростола оставался день пути, к войску русов подскакали на конях трое переговорщиков болгар. Святослав согласился на переговоры.

Был вечер. Переговоры устроили у полуразрушенного храма Тангра. На поляне горел большой костёр. Болгары сидели на земле, русы на шкурах. Вид у болгар был суров, у всех троих были холодные бледные лица. Самый старший из них, которому на вид было лет сорок пять, а может быть и больше обратился к Святославу: