Джеймс Купер - Лионель Линкольн, или Осада Бостона Страница 21

Войска продолжали идти ускореннымъ маршемъ. Жителямъ о походѣ и обо всемъ случившемся было, очевидно, уже извѣстно: по временамъ на холмахъ, по сторонамъ дороги, появлялись небольшія кучки вооруженныхъ людей, но ни разу не было сдѣлано попытки отомстить за убитыхъ въ Лексингтонѣ. Солдаты смѣялись надъ слабымъ сопротивленіемъ, которое имъ оказали «скороспѣлые», и награждали ихъ презрительными эпитетами. Такъ шли дѣла до тѣхъ поръ, пока вдали не показалась колокольня и крыши мѣстечка Конкордъ. Изъ мѣстечка съ одного конца выходилъ небольшой отрядъ колонистовъ въ то время, когда съ другого конца въ него вступали англійскіе солдаты. Вступили они туда безъ сопротивленія и съ видомъ побѣдителей. Ліонель догадался, что здѣсь еще не знали объ утреннемъ происшествіи, хотя и слышали о приближеніи войскъ. Въ разныя стороны были посланы отдѣльные отряды разыскивать и уничтожать военные склады. Для охраны дорогъ были разставлены пикеты. Одинъ изъ нихъ прослѣдовалъ за удалявшимся американскимъ отрядомъ и занялъ мостъ на дорогѣ съ сѣвера.

Въ мѣстечкѣ началось разрушеніе складовъ. Жители держались спокойно, хотя Ліонель замѣтилъ, что у всѣхъ блестѣли глаза и пылали щеки. Солдаты грубо врывались въ дома и дѣлали обыски. Всѣ помѣщенія были взломаны, все было осмотрѣно, вездѣ было перешарено. Оружія и военныхъ припасовъ, въ результатѣ, найдено было очень немного, но солдаты вообще вели себя очень распущенно и плохо уважали чужую собственность. Двери взламывались, обывателямъ наносились оскорбленія. Все время раздавались грубо-бранныя слова. Экзекуціей распоряжался все тотъ же старый флотскій офицеръ.

Вдругъ со стороны того моста, который былъ занятъ отдѣльнымъ отрядомъ, послышались сперва одиночные выстрѣлы, потомъ цѣлый рядъ залповъ. Солдаты опѣшили. Офицеры стали совѣтоваться. Со всѣхъ сторонъ примчались верховые гонцы съ извѣстіями о происходящемъ. Маіоръ Линкольнъ вмѣстѣ съ другими офицерами узналъ, что американцы, выходившіе изъ селенія въ то время, когда въ него вступали солдаты, повернули въ него обратно, и когда они дошли до моста, то поставленный тамъ пикетъ встрѣтилъ ихъ выстрѣлами. Завязалось сраженіе, окончившееся къ невыгодѣ англичанъ: они вынуждены были отступить съ потерями.

Поведеніе колонистовъ вызвало внезапную тревогу какъ въ движеніяхъ солдатъ, такъ и въ распоряженіяхъ офицеровъ.

Отдѣльные пикеты были отозваны со своихъ мѣстъ, барабаны забили сборъ, и офицеры какъ будто въ первый разъ вспомнили о томъ, что имъ предстоитъ пройти еще шесть миль по странѣ, въ которой у нихъ нѣтъ ни одной дружеской души. Завладѣвшіе мостомъ и пролившіе кровь притѣснителей, милиціонеры стояли на отбитой позиціи и не двигались. Англичане не стали даже подбирать ни убитыхъ, ни раненыхъ, среди которыхъ, какъ говорили, находился молодой офицеръ изъ знатныхъ. Солдаты были смущены и тревожно поглядывали на окаймлявшія дорогу высоты, мимо которыхъ имъ предстояло идти. Ліонель замѣтилъ, что прежнее бахвальство смѣнилось значительнымъ упадкомъ духа.

Опасенія оказались не напрасными. Какъ только войска выступили по дорогѣ, изъ одной риги сдѣлали по нимъ залпъ, и такіе же залпы загремѣли изъ-за каждаго прикрытія, гдѣ только могли спрятаться американцы. Конечно, тутъ еще не было особенной опасности для отряда: стоило солдатамъ открыть огонь посильнѣе, и нападавшіе всякій разъ разсѣивались. Но вѣсть о томъ, что произошло въ Лексингтонѣ, съ быстротой молніи облетѣла всю страну. Жители стали собираться въ отряды и къ ближайшему мѣсту происшествія уже спѣшили на помощь друзьямъ. Порядка и согласованности дѣйствій было мало у американцевъ, но ихъ число увеличивалось постепенно, и они сильно тревожили фланги англійскаго отряда, стараясь его задержать и остановить. Это, однако, имъ не удавалось. Жители селъ и мѣстечекъ собирались въ тылу англичанъ и угрожали ихъ арьергарду.

На половинѣ дороги изъ Конкорда въ Лексингтонъ Ліонель замѣтилъ, что англійскій отрядъ находится въ большой опасности. Молодой человѣкъ шелъ въ это время рядомъ съ капитаномъ Мэкъ-Фюзомъ, который презрительно встряхивалъ головой всякій разъ, когда мимо пролетала пуля, и неодобрительно отзывался о преждевременномъ и неумѣломъ началѣ войны, которая въ будущемъ обѣщаетъ такъ много интереснаго.

— Обратите ваше вниманіе, маіоръ Линкольнъ, — прибавилъ онъ, — что эти колонисты уже знакомы съ начатками военнаго дѣла. Они прекрасно стрѣляютъ, отлично примѣняются къ разстоянію и чрезъ полгода, черезъ годъ, смотрите, выучатся даже правильной атакѣ.

Ліонель, по мѣрѣ того, какъ разгоралось сраженіе, волновался все больше и больше. Наконецъ, онъ не выдержалъ, сѣлъ на коня и поѣхалъ къ командующему отрядомъ просить себѣ какого-нибудь назначенія. Его сейчасъ же назначили въ авангардъ. Давъ шпоры коню, онъ немедленно примчался на мѣсто. Тамъ нѣсколькимъ ротамъ было приказано проложить дорогу для отряда сквозь непріятельскіе ряды. Какъ разъ въ ту минуту, когда примчался Ліонель, изъ-за риги грянули новые выстрѣлы, посылая вѣстниковъ смерти въ ряды англичанъ.

— Капитанъ Польвартъ! — прокричалъ старый флотскій маіоръ, мужественно сражавшійся въ первомъ ряду. — Возьмите роту легкой пѣхоты и выбейте мнѣ этихъ подлыхъ бродягъ изъ ихъ засады.

— Это какіе-то бѣлые дикари! — отозвался капитанъ. — Впередъ, ребята! Лѣзть на лѣвую стѣну! Пощады никому не давать!

Ліонель видѣлъ, что его другъ исчезъ въ пороховомъ дыму среди построекъ фермы. Солдаты кинулись вслѣдъ за нимъ. Черезъ нѣсколько минутъ Польвартъ появился снова, весь черный отъ пороха, а надъ фермой несчастнаго хуторянина занялось зарево.

— Ахъ, маіоръ Линкольнъ! — кричалъ онъ. — Неужели вы назовете это дѣйствіями легкой пѣхоты? Это, по моему, просто каторга, одно мученіе! И для чего? Для того, чтобы справиться съ горстью мародеровъ! Послушаіте, у васъ есть, во-первыхъ, нѣкоторое вліяніе, а во-вторыхъ, есть лошадь. Съѣздите вы, пожалуйста, къ Смиту и скажите ему, чтобы онъ скомандовалъ отдыхъ для завтрака. А то вѣдь это ни на что не похоже: ночь всю шли, утромъ не поѣли, солнце печетъ — между тѣмъ только и приходится все время: «пли! пли!» Человѣкъ можетъ много сдѣлать, но вѣдь есть же для него и невозможное.

Ліонель сталъ ободрять своего друга, но въ это время начались новыя атаки. Американцы еще не умѣли вьгдерживать натиска регулярной пѣхоты, они всякій разъ отступали, но далеко не безъ сопротивленія.

Авангардъ снова двинулся впередъ. Ліонель обернулся, чтобы посмотрѣть на сцену, оставшуюся позади. Два часа войска подвигались все время съ боемъ, дрались почти безъ перерыва; силы американцевъ съ каждой минутой увеличивалясь. За каждой изгородью, за каждымъ домомъ, за каждой ригой, въ каждой рощицѣ засѣли стрѣлки и палили, палили, тогда какъ англичане все больше и больше падали духомъ, постепенно ослабѣвая. Вся мѣстность была затянута дымомъ, какъ густымъ занавѣсомъ. Въ этомъ дыму англичане отступали все поспѣшиѣе и поспѣшнѣе, и это отступленіе въ любой моментъ могло перейти въ бѣгство.

Маіоръ Линкольнъ, несмотря на свою молодость, настолько уже понималъ военное дѣло, что для него все положеніе было теперь вполнѣ ясно. Онъ видѣлъ, что американцамъ не хватаетъ только согласованія дѣйствій и единства въ командованіи, чтобы уничтожить весь англійскій отрядъ. Англичанъ въ этой засадной войнѣ спасала только ихъ военная дисциплина. Польвартъ очень обрадовался, когда въ первыхъ рядахъ авангарда раздались радостные крики: то подходила на выручку отборная бригада англійскаго войска подъ начальствомъ графа Перси, наслѣдника герцогскаго дома Норсемберлендовъ. Оба отряда соединились, заагремѣла привезенная артиллерія, и американцы отошли. Войскамъ дали отдыхъ. Польвартъ повалился на землю, а Ліонель сошелъ съ коня. Ихъ примѣру послѣдовали всѣ прочіе, изнемогая отъ усталости и жары. Отрядъ былъ въ эту минуту дохожъ на затравленнаго оленя, успѣвшаго кое-какъ обмануть собакъ.

— Нѣтъ, маіоръ Линкольдъ, это свыше человѣческихъ силъ! — сказалъ капитанъ Польвартъ. — Вѣдь мы прошли отъ самого этого Конкорда миль пять, не меньше, и при томъ…

— Что вы! Всего двѣ мили. Такъ по крайней мѣрѣ выходитъ по мильнымъ камнямъ, — возразилъ Ліонель.

— Все врутъ эти ваши камни! Моимъ ногамъ лучше знать, сколько мы дрошли.

— Не буду объ этомъ спорить. Во всякомъ случаѣ, солдаты наскоро закусятъ и сейчасъ же выступятъ, чтобы вернуться въ Бостонъ до наступленія ночи.

— Наскоро? Въ Бостонъ? До наступленія ночи? — медленно повторяя, переспросилъ Польвартъ. Онъ приподнялся на локтѣ. — Кто это все выдумываетъ тамъ у васъ? Когда же мы успѣемъ поѣсть какъ слѣдуетъ? Вѣдь мы голодные.

— Таковъ приказъ графа Перси. Онъ мнѣ сообщилъ, что противъ насъ поднялась вся страна.

— Да, но вѣдь эти чудаки проспали ночь въ хорошихъ постеляхъ, и всѣ успѣли плотно позавтракать сегьдня утромъ. Имъ хорошо говорить. A каково намъ? Да, наконецъ, это просто неприлично такъ поспѣшно отступать. Получается такой видъ, будто двухтысячный отрядъ его величества спасается бѣгствомъ отъ скопища буйныхъ мужиковъ! Нѣтъ, такъ нельзя. Графъ Перси — человѣкъ такого знаменитаго рода, носитель такого громкаго имени, что ему просто невозможно допустить такое безчестіе для войскъ, которыми онъ командуетъ.