Сестра самозванца - Владимир Александрович Андриенко Страница 22

– Но меня не видал никто! Нас много было! И мы как за сабли взялись никто на нас уже внимания не обращал! И коли покину Москву, никто не вспомнит!

– А коли нет? – спросил князь. – Я те тогда не заступа! Зело государь великий гневен! И в случае чего… В случае чего беги за пределы! Благо там недалече.

С тех пор прошло три месяца.

Горница, в которой сидел Сумбулов, была мала. В центре стоял большой стол, заваленный бумагами. Он был застелен черным сукном. Пространство слабо освещали две свечи в старинном шандале.

Сумбулов вызвал десятника Иванова. Тот сразу явился на зов и поклонился.

– Тащи сюда Сысоева!

Десятник ушел и вскоре в комнату втолкнули худого человека в ножных кандалах. Шапки на нем не было, и кафтан был порван. Сапоги с него также стащили. Босые грязные ноги дьяка были в ссадинах и кровоподтеках.

– Дьяк Приказа Новой четверти Сысоев?

– Я самый. Чего скрывать то? Попался, и знать ответ мне держать.

– Садись человече. В ногах нет правды.

Дьяк сел.

– Стало хотел к ляхам утечь? – спросил дворянин.

– Хотел. Да сцапали меня псы воеводские! Не ждал, не гадал, что здесь попадусь. Вот она граница! Рукой подать. И решил к бабе наведаться! Давно бабы у меня не было.

– Не мог до Литвы подождать? – усмехнулся дворянин. – Приметы твои хорошо расписаны. И ты с такой рожей к бабе поплелся! Дурак!

– Теперя отвечу, – хмуро ответил Сысоев и шмыгнул носом.

– А много ли денег хапнул, дьяче? Чего ищут тебя? Ведь при тебе ничего не нашли.

– Не нашли? – горько засмеялся Сысоев. – Псы воеводские все отобрали до копейки! А сказали что нет де при мне ничего. Им прибыль, а мне на Москве на правеже стоять под кнутами!

– Стало отобрали все? А много ли было?

– Три тыщи рублев!

– Вона! – изумился Сумбулов. – Три тыщи! С такими деньгами можно было пристроиться у ляхов!

– Дак чего вспоминать. Денег нету. Я в железах.

– А есть ли у тебя, дьяк, свой человек у ляхов?

Дьяк посмотрел в глаза Сумбулову. И сразу понял, что этот воеводский товарищ неспроста сие спросил. Знать и у него есть надобность в том.

– Али и тебе надобно за рубеж?

– С чего взял сие?! Я товарищ воеводы и верный человек великому государю. А спросил для порядку!

– Так и я для порядку, – ответил Сысоев. – Есть у меня человек. Слышь, дворянин? Есть!

– Вона как?

– При особе самого…, – Сысоев сделал паузу. – При особе самого царевича.

– Какого царевича? Ты что? Как смеешь!

– Дак я чего? Люди говорят, что истинный он царевич. А я разве знаю?

– И кто там у тебя?

– Дружок с Москвы еще. И мне от него послание было, что де есть тот, кого самозванцем на Москве объявили, истинный царевич Димитрий Иванович. Токмо дай мне от желез ослобониться! И я те помогу! Слышь? Помогу!

– Да на кой мне помощь твоя?

– А кто знает, что далее будет? Ты смекни! Бориска то болен! Что как помрет вскорости?

– Чего болтаешь!

– Дело говорю! Ты ведь также здесь не по своей милости. Ты из рода Сумбуловых, а торчишь здесь в подчинении сына боярского Петрова. Ты знатного рода и много выше его по положению. Али не грызет тебя сие?

Сумбулов молчал. Беглый дьяк попал в самую точку!

Сысоев продолжал:

– Я те пригожусь. Замолвлю словечко.

– Я подумаю. А ты пока посиди в остроге. Но корм тебе отныне добрый пойдет и кафтан, шапку, да сапоги тебе вернут.

Сумбулов приказал увести дьяка…

***

На следующий день пришла беда. В город прискакали люди государевы. И сразу к воеводе. Петров чуть не до земли стелился перед простым подьячим с приписью. Знать люди не простые.

Дворянин Василий Сумбулов понял, что люди большого государева дьяка Патрикеева пришли за ним. Прознал таки дьяк-проныра, где он нашел себе укрытие.

«Знать то по мою душу, – подумал Сумбулов. – Не зря сны такие снились мне. Все сбывается! Ой, не к добру! Повезут на Москву да голову снимут! В Разбойном Приказе20 все поют соловьями!»

В комнату вошел высокий широкоплечий подьячий в малиновом кафтане и при сабле. За ним протиснулись три дюжих стрельца с бердышами.

Подьячий осмотрел комнату и усмехнулся.

– Али не признал меня, Василий Андреевич? Пришлось побегать за тобой по Руси-матушке.

– Ты кто таков будешь? Я товарищ воеводы!

– А я подьячий Приказу Разбойного! Да подьячий не простой, а с приписью! Чуешь? С Москвы за тобой! Тамо заждались тебя в пытошной! Приказ до твоей особы касаемый! Ты, Васька, есть ворог великому государю! И ты заарестован!

Стрельцы кинулись к нему и связали ему руки за спиной. У него отобрали саблю и кошель с золотом…

***

И попал Василий Андреевич Сумбулов в острог к тому самому дьяку Сысоеву.

– Василий Андреевич? Лопни мои глаза! – вскричал Сысоев. – Ты ли это?

– Я, – сказал Сумбулов. – Виш как все обернулось? Скоро вместе на Москву вернемся.

– С чего это? – всполошился Сысоев.

– А с того что прибыл из Москвы за мной подьячий Приказа Разбойного. И про тебя он не забудет. Ты казнокрад и ворог великому государю.

– Неужто из Москвы? – не поверил беглый дьяк.

Сумбулов кивнул.

–И чего делать-то?

–Богу молиться.

–Оно конечно дело хорошее – молитва. Дак нам думать надобно, как из сего острога уйти.

Сумбулов засмеялся.

– Дак стены вокруг нас, а за ними стрельцы. Как уйдешь?

– Эх! Кабы вчера мы могли уйти!

– Чего теперь, – пробормотал Сумбулов. – Это тебе за воровство плети, а мне на Москве башку снесут.

– Теперя одна надежа, Василий Андреевич. На царевича!

– Тише! Ты про сие не говори. Мало мне бед! Да и тебе от того хуже. Али еще в заговоре против государя хочешь быть повинен?

Тихон Сысоев не ответил…

***

Казаки атамана Корелы быстро оказались у стен Монастырского острога. Со стен на них смотрели стрельцы и не могли понять кто это такие.

Корела сам в сопровождение одного казака подъехал к городку.

– Эй, служивые! Я атаман Корела!

Стрелецкий десятник был с большого перепоя и ничего не мог понять.

– Ты мил человек, кто таков?

– Я атаман Корела с Дона!

– С Дона? Али я чего не дослышал?

– Я атаман Корела и прибыл сюда от имени его милости царевича Димитрия Ивановича. Сам царевич скоро будет здесь со многими тысячами воинства.

– Царевич? – переспросил десятник.

– Царевич Димитрий Иванович, сын царя Ивана Московского!

Десятник все понял и посмотрел на стрельцов.

– Видали?

– Сам царевич Димитрий идет к нам!

– С воинством! Конец царству Годунова.

Десятник перекрестился и ответил атаману со стены:

– Мы завсегда горазды почет царевичу оказать.

– Так отворяй ворота, десятский!

– Дак ты не царевич, атаман. А его царская милость пусть пожалует в город.

Корела усмехнулся в ответ…

***

Замки с острога были сбиты и все пленники получили свободу. Стрельцы стали на строну царевича. Воеводу более никто не слушал.

Сумбулов и Сысоев вышли из темницы.

– Именем царевича, ты получил свободу, князь, – сказал Сумбулову стрелецкий сотник Еремей Парфенов.

– Слава Димитрию! – искренне выкрикнул Сумбулов. – Не