Дэвид Чейни - Мастер меча Страница 23

Когда процессия удалилась, Дзёдзи весело толкнул лошадь пяткой в бок. Теперь он чувствовал себя лучше и, мчась галопом по узкой тропе, фальшиво насвистывал какую-то песенку. Справа открывался великолепный вид. Дзёдзи взглянул вниз на огромное пространство, покрытое нежно-зелеными лесами и лугами. Далекие северные горы извивались пурпурной лентой. Озеро Бива сверкало и было синее самого неба. Над ширью кружили птичьи стаи, Дзёдзи глубоко вдохнул свежий воздух и улыбнулся. Он покончил с неприятным делом.

Впереди показалась одинокая фигура – человек в монашеской одежде бежал навстречу Дзёдзи. Кто это? Кто-то знакомый, но не из своих. Кто же?

В следующий миг Дзёдзи понял, кто перед ним! Йоши!! ! Значит, он все-таки был прав, полагая что Йоши имеет сверхъестественную силу, что Йоши – дух, а не человек. Дзёдзи своими глазами видел его мертвым, утыканным стрелами, а теперь он живой, бесшумно бежит по дороге, словно на теле его нет ни одной царапины.

Дзёдзи с силой натянул поводья. Гнедой, громко заржав, встал на дыбы и забил передними ногами по воздуху. Дзёдзи даже не пытался усидеть в седле. С нечленораздельным воем получившего смертельный удар животного он свалился с лошади, вскочил на ноги и с удивительной для его большого тела скоростью помчался от призрака! прочь! – скорее! скорее! – и, раскинув ноги и руки, крутясь, полетел в пропасть на острые скалы, поднимавшиеся ему навстречу со дна бездны.

Часть вторая

Глава 18

Почти за двадцать шесть лет до того дня, когда Йоши и Нами бежали с горы Хией, произошли события, которые в дальнейшем повлияли на их жизнь.

К 1155 году исход войны между Тайра и Минамото был предрешен. Военная удача отвернулась от рода Минамото, и некоторые его члены отослали своих домашних из Киото, спрятав их у друзей в сельских окрестностях столицы. Солдаты победившей армии, не жалея сил, захватывали в плен и убивали тех из Минамото, кто мог в будущем причинить вред роду Тайра.

Госпожа Сендзё, беременная жена Минамото Йошикаты, скрывалась в деревенской семье. Глава семьи был слугой Йошикаты, а жена Йомодзи – служанкой госпожи Сендзё.

Дзуро, сын Йомодзи, принес известие, что самураи обыскивают эти места, пытаясь обнаружить беглецов. Йомодзи, отвечавшая за госпожу Сендзё, придумала, как увести самураев от своего дома.

– Дайте мне знамя Минамото, – сказала она своей госпоже.

Госпожа Сендзё слабо запротестовала:

– Это я должна нести знамя: мой супруг поручил его мне до своего возвращения.

– Я возьму его на время, чтобы сбить со следа Тайра, – ответила Йомодзи. – Вы не можете двигаться так быстро, чтобы уйти от них, а я могу.

Она указала взглядом на большой живот госпожи Сендзё.

– Скоро появится ребенок, поэтому вы должны спастись. Если вас схватят, умрете и вы, и малыш.

– А как же ты, Йомодзи?

– Я хорошо знаю эти места. Я спасусь, а пока люди Тайра будут гоняться за мной, мой сын проводит вас в безопасное место в горах. Через три дня мы снова соберемся в этом доме.

– Ты так добра ко мне, больше, чем…

– Чепуха, ваш муж много лет заботился о моей семье. Мой муж гордится честью быть его слугой, а я честью служить вам. А теперь уходите с Дзуро!

Йомодзи была низкорослой и широкой в кости крестьянкой с большескулым лицом. Она была красива грубой земной красотой, совершенно не схожей с хрупкой прелестью госпожи Сандзё. Йомодзи с ее мощными руками и мускулистыми икрами являлась словно представителем иной расы, отличной от расы ее хозяев. Она не знала, что такое духи и красивая дорогая одежда, никогда даже не думала о том, чтобы читать и писать, и тем более о поэтических состязаниях, в которых отличалась госпожа Сендзё. Жизнь этой крестьянки была тяжелой и плохо вознаграждала ее за труды, тем не менее Йомодзи любила свою хозяйку.

Дзуро увел госпожу Сендзё от дома своих родителей по горной тропе. Йомодзи следила за ними, пока могла их видеть, потом подхватила руками подол своего грубого холщового платья и медленно побежала по пологому склону вниз, к равнине.

Начинался вечер, воздух был свеж. Йомодзи легко дышала, наслаждаясь запахами: пряными испарениями сухой травы, сладкими ароматами цветов и резким запахом соснового леса. Соломенные сандалии равномерно и ритмично ударяли по земле.

Богиня солнца Аматерасу только что скрылась за далекой горой Хией, когда Йомодзи заметила небольшой отряд самураев. Они успели увидеть блеснувшее на миг белое знамя до того, как крестьянка скрылась в густом лесу.

Самураев было чуть больше десятка, все на конях и в полном вооружении. С холма, где находилась Йомодзи, отряд казался ярким пестрым пятном: красный, фиолетовый, синий и золотой цвета доспехов, серебро седел, драгоценные камни, роскошные узоры, красные знамена, рогатые шлемы и вздрагивающие черные перья на стрелах.

Одетые в доспехи кони вломились в лес. Через несколько минут последние лучи в небе потухли и лес почернел. Йомодзи сложила знамя, сунула его под платье и побежала дальше. Она слышала, как лошади наугад пробиваются сквозь рощу, как самураи ругаются и рубят ветки мечами.

Через час она добралась до равнины, по которой шел путь к озеру Бива. Возле берегов озера росли кипарисы, ивы, кедры и сосны. Бог луны Тсукийоми ярко сиял в безоблачном небе, превращая огромное озеро в чашу с расплавленным серебром. Гроздья светлячков обрамляли опушку леса. Цикады стрекотали, переговариваясь друг с другом в подлеске.

Самураи остались далеко позади. Йомодзи зло усмехнулась: они не знают лес так, как она. Потом она свернулась клубком под ивой и через несколько минут уже спала.

Проснулась Йомодзи на рассвете. Солнце всходило у нее за спиной. На траве лежала роса, и одежда крестьянки промокла. Она сняла ее и разложила на солнце.

Йомодзи хорошо выспалась. Бег и вчерашнее приключение наполнили ее тело бодростью, а душу веселым возбуждением. Большую часть жизни она провела, работая в своем хозяйстве как скотина, которая тянет воз, и это приключение было приятной неожиданностью.

Молодая женщина подошла к краю озера и вошла в спокойную воду. Вода была холодной и свежей, и ее тело дрожало от жажды движения. Йомедзи взглянула поверх спокойной синей глади и увидела множество рыбачьих лодок, стоявших на якорях у берега метрах в восьмистах от нее. Если она сможет увести лодку, то сумеет переплыть озеро: она умеет грести. Йомодзи хорошо плавала, она решила обогнуть рыбацкую флотилию и подобраться к ним со стороны воды, где ее труднее будет заметить с берега.

Отважная крестьянка надела набедренную повязку, скатала мокрое платье в плотный жгут и повязала его вокруг груди. Белое знамя Минамото она засунула за этот импровизированный нагрудник.

Озеро Бива сияло теплым блеском, обещая счастливый во всех отношениях день. Йомодзи скользнула в воду, почти не подняв волн. Ее движения были сильными и уверенными, и скоро она оказалась там, где хотела. Подобравшись ближе к лодкам, она увидела, что в них кто-то есть. Должно быть, некоторые рыбаки провели здесь ночь.

Рыбаки озера Бива были все, как один, верны роду Минамото, а Тайра ненавидели за жестокие налоги. Йомодзи немного отдохнула, потом перевернулась на спину и вынула знамя. В два взмаха она достигла ближайшего суденышка и высоко подняла белую ткань.

– Рыбаки, помогите! Я бегу от самураев Тайра, – крикнула она, приподнялась, разбрызгивая воду, вытянула руку со знаменем и, ухватившись ею за планшир, попыталась подтянуться.

Сверху на нее кто-то смотрел. Чернобородое лицо.

Это не рыбак! Йомодзи разглядела знак Тайра на его одежде, Люди Тайра захватили лодки и разместили на них своих солдат. Йомодзи беззвучно ахнула и попыталась отплыть назад. Меч воина ударил ее по голой руке, перерубил предплечье. Рука со знаменем соскользнула с планшира и погрузилась в воду.

Йомодзи с недоумением смотрела, как ее рука медленно, словно падающий лист, опускается на дно. Вода вокруг раненой покраснела – барахтаясь и захлебываясь, она пыталась дотянуться до обрубка, чтобы остановить хлещущую кровь. Последнее, что Йомодзи увидела в жизни, было грубое лицо чернобородого, который показывал на нее пальцем и смеялся.

Самураи Тайра вернулись в Киото, посчитав, что госпожа Сендзё умерла. В конце четвертого дня крестьянин, который был свидетелем смерти Йомодзи, пришел к Дзуро и рассказал ему о том, что видел. Дзуро сразу же отправился на озеро Бива. Хотя госпожа Сендзё вот-вот должна была родить, мальчик не мог оставаться с ней: он должен был найти тело матери и похоронить ее как положено.

Госпожа Сендзё понимала его, но боялась остаться одна. Она была придворной дамой и мало что умела делать. В своем горе она обратилась к своему единственному таланту: сложила стихотворение в память Йомодзи.

Сотни тысяч слезПитают реки рая,Где милая теньНашла навеки счастье,Забыв земные беды.

Сочинение стихов отвлекло госпожу Сендзё от грустных мыслей, но вдруг она закусила губы от огорчения: ей нечем и не на чем записать стихотворение – здесь нет ни темно-красной бумаги, ни чернильного камня, ни кисти. Это знак Будды, что жизнь не прочнее морской пены.