Саймон Скэрроу - Братья по крови Страница 28

– Мирон, ступай туда. Остановишься перед тем, как выберешься на вершину.

– Слушаю, господин префект, – отсалютовал декурион и, указав своим людям идти следом, ухватил своего коня за поводья и повел вверх от реки. Коня Катона вел под уздцы Макрон и передал хозяину вместе с тем, как до берега добрались первые легионеры.

– Напоминает мне нашу первую серьезную битву с Каратаком, – поделился он, – когда на этом острове все еще только начиналось. Ты помнишь?

Катон кивнул.

– Надеюсь, удача не изменит нам и в этот раз.

Он повернул к тропе и тронулся следом за фракийцами. Конники постепенно всходили к вершине, и Катон, ускорив ход, протиснулся вместе со своим конем во главу колонны. Декуриона он нагнал тогда, когда тот находился уже невдалеке от гребня холма, где размахнувшийся ветер гнал под углом струи дождя. Шум битвы здесь доносился отчетливей – лязг клинков, приглушенные возгласы и крики. Можно было облегченно вздохнуть: Четырнадцатый пока держался.

– Выстраиваться здесь, Мирон, – указал Катон декуриону. – Подержи мою лошадь, я сейчас.

Передав поводья, он трусцой одолел остаток пути к вершине. Заметив, что склон начинает выравниваться, префект замедлил ход и двинулся вприсядку, возясь с лямками шлема: его необходимо было снять, чтобы внимание врага невзначай не привлек алый гребень и блеск металла. Наверху рос корявый куст, который приобрел свою угловатую форму из-за преобладающего здесь ветра. Из-за этого чахлого укрытия Катон и оглядел битву, бушующую на склоне холма. Каменные уступы возвышались над вторым ярусом укреплений Каратака без малого на полсотни шагов, и отсюда линия боевого соприкосновения просматривалась как на ладони.

Легионеры приблизились к баррикаде из камней и вделанных кольев, уставленных остриями вниз склона. Было видно, как за этим заслоном, выставив широкие щиты, толпится вражье воинство, а чуть впереди, где руками, где посредством примитивных рычагов и даже мечей их товарищи роняют куски баррикады на штурмующих. Из легионеров самые отважные, вырываясь вперед, пытались ввязаться с врагом в прямое столкновение, но борьба была неравной: отягощенные своими доспехами, римляне никак не могли собраться для броска нужным числом; враг же на все эти потуги отвечал дружными и гораздо более многочисленными встречными бросками, срубая атакующих, а уцелевших отгоняя обратно, к тесным рядам снизу. В сотне шагов вниз по склону пригнулись за своими щитами люди Девятого легиона. Там был виден Отон со своим кичливым гребнем – трибун успел спешиться и расхаживал туда-сюда перед квадратным штандартом, мокрой тряпкой обвисшим под дождем. Ниже Девятого по склону в беспорядке валялись тела. Выше, за плотным скопищем варварских воинов, склон переходил в бугорчатую, сравнительно ровную площадку – своего рода плато – с сотнями хаотично разбросанных примитивных укрытий. А по центру этого становища стояло несколько простецких палаток – судя по всему, ставка самого Каратака. Укрывшись от дождя и ветра, на этом плоскогорье лежали сотни раненых, за которыми ухаживали варварки в грубых плащах – перевязывали раны, врачевали переломы.

Для оценки общего расклада Катон увидел достаточно. Незаметно спустившись, он бегом возвратился к своей колонне. Все три турмы Кровавых Воронов стояли рядом со своими лошадьми. Рядом стояли две центурии легионеров Макрона: одной командовал он сам, другая была под началом могучего Криспа – опциона, после осады Брукциума произведенного в центурионы.

– Офицеры, ко мне! – зычно скомандовал Катон.

В ожидании их под дождем на промозглом ветру он знобко подрагивал, в душе ругая себя за телесную слабость: не хватало, чтобы эту дрожь на холоде кто-нибудь истолковал как страх. Чтобы успешно справиться с задачей и выжить в бою, подчиненные должны быть всецело уверены в своем командире.

Катон указал на каменистый гребень:

– Линия боя как раз на другой стороне холма. Вторая атака верховного добралась до баррикады, но там же она и застопорится, если не вмешаемся мы. – Он оглядел небольшую группу младших офицеров, дабы убедиться, что все его поняли. – Сделать предстоит вот что. Пехота во главе с центурионом Макроном обходит уступы и держится как можно незаметнее, а затем набрасывается на врага с фланга. При этом шуметь как можно громче, а давить со всей жесткостью. Тесните их как можно резче. Момент внезапности, равно как и стремительность броска, не будут длиться вечно. Но вы сумеете отогнать их достаточно, чтобы парни из Четырнадцатого прорвались через фланг и поддержали вас. При надлежащей быстроте мы отсюда сумеем опрокинуть их строй. Все ли меня поняли? Центурион Макрон, ваши люди готовы проявить себя?

Ветеран с широкой улыбкой хлопнул в ладони:

– Да пусть только варвары попробуют нас остановить, господин префект!

– Вот это действительно боевой настрой! – кивнул Катон, вслед за чем обратился к троим декурионам: – Мирон, ты со своей турмой прикрываешь фланг Макрона. Не даете врагу обойти нашу пехоту. Атакуете любые группы, что строятся в боевой порядок. Тесните, сминайте их, не давайте опомниться. Понятно?

Мирон угрюмо кивнул.

– Я поведу две другие турмы, – продолжил Катон. – Мы поднимемся к вершине холма и оттуда нападем на стан Каратака. Рассеем всех воинов, а затем с разгона ринемся вниз, прямо в тыл вражеского построения. Если все пойдет как надо, атаки с двух направлений окажется достаточно, чтобы отвлечь врага, пока ребята из Четырнадцатого прорываются через заслон с боков и в лоб. И тогда задача будет выполнена… Всем всё понятно?

– Вы, едрить их, не так уж много просите, господин префект, – ухмыльнулся центурион Крисп.

Макрон добродушно пихнул своего подчиненного в плечо:

– Он у нас всегда такой, к этому просто надо привыкнуть.

– Итак, бойцы, за дело.

Макрон со своими легионерами двинулся первым, отдаляясь от тропы в сторону поля битвы. Катон с конниками направился следом. Там, где тропа разветвлялась, префект повернулся к Мирону и кивнул:

– Да пребудет с тобой Фортуна.

– И с вами.

– Увидимся позже.

Проводив декуриона и его людей взглядом, Катон махнул двум оставшимся турмам и поехал к гребню холма, за которым располагалось вражье становище.

Глава 11

Вместе с тем, как кровь толчками устремилась по жилам, нытье в конечностях Макрона как-то унялось. Мышцы напряглись, а на сердце появилась знакомая легкость, которую он всякий раз ощущал в преддверии боя. В отличие от Катона Макрон не сомневался, что именно затем боги и вдохнули в него жизнь. Он был рожден для этого. Он был солдатом, обученным и натасканным для своего поприща, и, именем Митры, свою профессию он не посрамит. Мельком глянув через плечо, центурион увидел за собой строй своих солдат, тяжело дышащих, с мрачными лицами. Командовал он ими всего полгода, но уже хорошо их знал. Умелые вояки, на которых можно положиться.

Они спешно обогнули нагромождение каменных уступов. Из темных туч, что дикими взъерошенными табунами неслись по небу, вовсю хлестал дождь. Некоторое время тропа шла почти прямо, после чего уходила под уклон, к правому вражескому флангу. Тут полыхнула молния и залила склон мертвенным светом, под которым, казалось, сражение на миг застыло. На смену вспышке жахнул сотрясающий раскат грома. Внимание врага было приковано к солдатам Четырнадцатого легиона, все так же тщетно пытающимся пробиться если не через укрепления, то хотя бы в обход. Ближайшие из легионеров находились в полусотне шагов – там, где баррикада утыкалась в сплошной утес. Макрон остановил своих и подождал, пока они образуют позади него плотную колонну. Затем он наспех отер руку о тунику, вынул меч, поднял щит и указал клинком вперед.

Мягкий топот калиг и позвякивание оснастки сливалось с постукиванием дождя о шлемы и доспехи, а также с неумолчным шумом битвы. С размашистого шага Макрон перешел на трусцу, что при спуске с пологого склона оказалось весьма сподручно. Слева мелькнуло движение, и ветеран краем глаза уловил, что это разворачиваются конники для прикрытия его фланга. До врага оставалось не более двадцати шагов, когда впереди некая обернутая в плащ фигура, подбадривающая сзади криками своих товарищей, оглянулась на звук и застыла с выпученными глазами и криво разинутым ртом, а затем издала отчаянный вопль.

– Четвертая когорта! – рыкнул Макрон. – Вперед! – Он ускорил бег до максимума, который позволяли тяжелый доспех и оснастка, и проревел клич легиона: – Гемина[14]!

– Гемина-а-а!! – эхом грянули солдаты, и Макрон ринулся к варвару, который первым увидел римлян. Теперь за ним стали оборачиваться и остальные, а их воинственные выкрики тут же замирали на губах.