Людвиг Тик - Виттория Аккоромбона Страница 28

— Кто эта Изабелла? — спросил дон Джузеппе, слушавший рассказ с повышенным вниманием.

— Она, — ответил чужеземец, — сестра нашего великого герцога и супруга герцога Браччиано, знаменитого Орсини Паоло Джордано, который, как вы знаете, отличился в разных походах. Эта дама, пожалуй, самая красивая при нашем дворе. Очень многие считают ее красивее нашей знаменитой Бьянки Капелло. Весь свет очарован ее прелестью, ее остроумными речами. При этом она так доброжелательна в обращении с людьми, что бедняки и горожане уважают ее. Ее находчивость и благоразумие так велики, что наша великая герцогиня, строгая и болезненная, предана ей и любит ее так же, как и озорная Бьянка Капелло. Конечно, это редкий случай, ибо правящая княгиня видит, насколько глубока привязанность ее супруга к куртизанке, и вынуждена терпеть соперницу около себя с душевным содроганием.

Итак, на последнем карнавале произошло следующее. Был мрачный дождливый день, и княгиня, обычно серьезная, меланхоличная, предложила танцы и игры, решив сегодня быть веселой. Объявили танцы, и, как всегда, самым активным участником всех мероприятий стал вышеупомянутый Конегиани, нежный воздыхатель герцогини Изабеллы. Пели песни, потом играли в слова; кто проигрывал — получал сильный удар по руке небольшой золоченой ложкой, как маленькие дети в школе. Много ударов, и достаточно сильных, получил и наш посланник, поскольку дама, следившая за исполнением наказания, не шутила с ним, ловя на ошибке, так что к концу игры его рука покраснела и, по-видимому, сильно болела, бедолаге оставалось только с комичной гримасой потирать ее об одежду.

Затем молодые люди предложили игру под названием маттачини{101}, во время которой один из господ подскакивает, прыгает и жестикулирует,— а все остальные повторяют его движения. Дамы, конечно, являются только зрителями такого сумасбродства. Участники забавы снимают сюртуки и остаются в жилетах. В таком костюме молодые люди с хорошим телосложением выглядят еще более привлекательно, но худосочный, бесплотный скелет, у которого нет ни икр, ни голеней, ни бедер, просто напоминает обезьяну. Озорную игру возглавил двоюродный брат герцогини Изабеллы — граф Троило Орсини, высокий, красивый мужчина в расцвете молодости и такой грациозный, что все женщины сходят по нему с ума. Он придумывал самые сумасбродные прыжки, позы и жесты, и если блестящему юноше с изящным сильным телом, который может позволить себе все, это идет — он не выглядит смешным и нелепым, то даже самое простое движение нашего посланника казалось безобразным и отвратительным. Вы можете представить себе веселье и радость озорной молодежи, женщин и девушек; я еще никогда не видел, чтобы благородная великая герцогиня столько смеялась. Смех превратился в хохот, когда сумасбродный Троило начал пинать впереди стоящего партнера. Как вращающееся колесо, это движение прошло с огромной скоростью по кругу: некоторые, получившие пинок, падали, другим грозило падение, но хуже всех было бедному Конегиани, чья длинная нескладная фигура от сильного пинка сгибалась, как лук. Гримасы, которые он при этом корчил, невозможно описать. Но и он не упускал возможности отплатить своим партнерам, так что даже вспотел, как и все остальные; а великая герцогиня была настолько захвачена весельем и безудержным смехом, что сразу же после этой игры была вынуждена покинуть зал. Все снова оделись, и посланник, упоенный радостью, присел у ног своей обожаемой донны Изабеллы, воображая, как он был неотразим во время игры. Дама сердца пожимала ему руки, хвалила его ловкость, и он был в восторге.

— А супруг донны Изабеллы тоже играл в эти остроумные игры? — спросил дон Джузеппе.

— Вы, наверное, не знаете, — ответил чужеземец, — что герцог Браччиано несколько лет назад покинул Флоренцию: если этот уже пожилой человек не на войне, то предпочитает жить как перекати-поле. Говорят, он никогда не любил свою супругу, как и она его. Нашего князя Франческо тоже никогда не увидишь в покоях своей супруги, когда у нее люди. У великих подобное происходит довольно часто, как вы, наверное, знаете из своего опыта. Позвольте мне, однако, перейти к той странной истории, к которой все сказанное было лишь вступлением, знакомством с героями.

Напротив квартиры посланника жила красивая девушка — содержанка молодого Троило, которая дружила с возлюбленной падуанца, друга нашего Конегиани, что естественно для молодых особ, воспринимающих жизнь легкомысленно. Старый посланник ежедневно видел сокровище Троило из своих окон и, поскольку по натуре был человеком достаточно ветреным, влюбился в нее. Ему самому казалось странным, что в его сердце рядом с высокой страстью к герцогине нашлось место для легкой влюбленности еще в одну женщину, и он решил подшутить над молодым человеком.

Поскольку с каждым днем посланник все активнее оказывал озорной малышке знаки внимания в виде подмигиваний, воздушных поцелуев и разных ужимок, она рассказала об этом своему Троило. Тот обрадовался: Конегиани открылся ему с новой стороны. Он приказал маленькой Лизе притвориться благосклонной к старику, как будто она поддается его очарованию, и подать надежду, что со временем может уступить его ухаживаниям. Веселого падуанца и его молодую легкомысленную Джаннину Троило тоже посвятил в свои планы, чтобы легче было привести в исполнение задуманное.

Падуанец рассказал обо всем своей двоюродной сестре — донне Изабелле, новость рассмешила ее, и она сразу одобрила его намерения — назойливые ухаживания старика ее утомили, ей надоело играть роль нежной возлюбленной на глазах всего двора.

Маленькую Лизу уговорили передать через подругу влюбленному, что она согласна провести с ним ночь; девушки зайдут в гости к посланнику, и после ужина она останется с ним наедине. Все было подготовлено.

Как раз за два дня до этого из Ливорно приехала молодая, безобразного вида, рабыня, которая, неизвестно для каких целей, понадобилась во дворце. Особенно примечательным было ее лицо: сильно косящие глаза и непропорционально большой рот; кожа отливала шафранно-желтым оттенком, такой цвет кожи достается потомкам при смешении черной и европейской расы — детишки получаются страшнее своего темного родителя. К слову сказать, рабыня отличалась довольно крепким и ладным телосложением.

Одетая в мужское платье, чтобы не привлекать к себе внимание и не быть узнанной чужими слугами, донна Изабелла в сопровождении Троило направилась к дому посланника, взяв с собой и вышеупомянутую рабыню. Троило, хорошо известный и любимый в доме за свою обходительность, разбудил в нижних покоях, занимаемых слугами, одного из них. Рабыня, говорившая только на своем варварском наречии, между тем разделась. Молодой человек провел всех троих по узкой лестнице во внутренние покои, а оттуда в спальню посланника. Слуга немного понимал язык дикарки и сумел объяснить ей, что она может спокойно расположиться на постели. Женщина охотно легла в удобную постель и сразу же заснула здоровым крепким сном. Слуга ушел, а Троило с Изабеллой прислушивались к шуткам и громкому смеху, доносившимся из соседнего зала. Старик сидел около своей возлюбленной Лизы, пил и ликовал; здесь же были его приятель падуанец со своей подругой Джанниной. Наливая Лизе вино, старик выкрикивал: «Выпей этого благородного «Монте-Пульчиано»! Как часто донна Изабелла угощала меня бокалом этого вина! Неужели ты не чувствуешь, малышка, что я, повелитель такой благородной дамы, опускаюсь до тебя и тебя возвышаю».

Пир закончился, и Джаннина, отведя старика в сторону, прошептала ему: «Позвольте, почтенный друг, Лизе уединиться сейчас в спальне, она разденется и встретит вас в темноте, — пощадите ее стыдливость».

Конегиани согласился, приказал слугам удалиться, предвкушая свое счастье. Падуанец тоже попрощался. Лиза ждала на лестнице, пока не вернется Джаннина, чтобы покинуть дом вместе со своими друзьями. Посланник в темноте направился в свои покои. Лег в постель, немало удивленный тем, что его подружка спустя всего лишь несколько минут уже так крепко спит. Сначала он счел это за притворство, но крепкий и здоровый храп вскоре убедил его в обратном. Раздосадованный, он довольно долго будил заснувшую женщину. Наконец она проснулась и, заметив рядом мужчину, который, как ей казалось, хотел совершить над ней насилие, принялась истошно кричать на своем непонятном варварском наречии. Посланник в ужасе вскочил с постели и, теряя самообладание, стал звать слуг и требовать, чтобы принесли свечи. Проснулся весь дом. Прибежали слуги со свечами и увидели дрожащего полуодетого посланника. Пока он приходил в себя, рабыню поскорее увели, поверенный слуга отдал ей внизу платье. Старик, ошеломленный, сотрясаемый нервной дрожью, упал в кресло, ничего не соображая. Каково же ему было, когда вдруг перед ним выросли две фигуры, и в одном из мужчин он узнал свою высочайшую повелительницу донну Изабеллу! Ему казалось, что пол проваливается под ним.