Жюльетта Бенцони - Французская лилия. Роман о замках Страница 29

Сюлли в своих «Мемуарах» потом рассказал, что, когда король показал ему роковую бумагу, он схватил ее и разорвал.

– Ты что, с ума сошел? – вскричал Генрих.

– Да, – ответил Сюлли, – но я не один такой во Франции.

Тогда, не говоря ни слова, король поднялся к себе в кабинет и написал второе точно такое же обещание, затем прошел мимо министра, будто не замечая его, потребовал коней и поспешил в Мальзерб, где на целых три дня заперся в спальне со своей возлюбленной. Он решил приступить к созданию ребенка незамедлительно.

Генриетта, ставшая теперь маркизой де Вернёй, чтобы обеспечить себе благословение небес, подарила базилике Нотр-Дам де Клери, служившей местом паломничества Людовика XI, младенца из серебра, которого позже монахи переплавили в крест. Но ей не суждено было носить корону Франции на голове. Действительно, она ждала ребенка и уже была почти уверена в осуществлении своей мечты, но сильные переживания стали причиной преждевременных родов, в результате которых на свет появился мертвый мальчик… Впрочем, Сюлли тогда уже готовил брак своего короля с Марией Медичи.

Увы, женившись, Генрих так никогда и не покинет женщину, родившую ему троих детей, но ни на миг не прекращавшую организовывать всяческие заговоры против него. Король дважды прощал ее, а семейство д’Антраг отослал в Мальзерб. Генриетта осталась могущественной, но, по ее мнению, недостаточно: в конце концов она сговорилась с королевой, герцогом д’Эперноном и Испанией, и результатом этого сближения стал роковой удар Равальяка…

После стольких заговоров Мальзерб нуждался в глотке свежего воздуха и надежде. В 1719 году владение было куплено канцлером де Ламуаньоном, но славу замку принес не он, а его сын Гийом.

Взявший имя бесконечно любимой им земли, господин де Мальзерб, адвокат, советник в парламенте, председатель Высшего податного суда, несколько раз министр, без сомнения, являлся одним из самых честных и благородных людей всего XVIII века. Прослужив Людовику XVI, Мальзерб ушел от дел после своего последнего срока, но, несмотря на шестидесятилетний возраст, добился сомнительной чести защищать своего короля перед Национальным Конвентом. Он храбро и с благородством взялся за эту защиту, которая, впрочем, не принесла ему счастья. А потом Террор заставил его заплатить за подобную преданность: в 1794 году адвоката вместе со всей семьей арестовали, бросили в тюрьму и казнили. Казнь состоялась 22 апреля на площади Свергнутого Трона, которая сейчас называется площадью Насьон.

В замке сохранилось немало вещей этого выдающегося человека: библиотека, работы по праву, юриспруденции, статусу евреев и протестантов, статьи о свободной прессе, труды по ботанике, которую он просто обожал. Но Мальзерб хранит воспоминания и о другом писателе.

В момент ареста преданного адвоката и его семейства увели также и его дочь, мадам де Розамбо, и его внуков (в числе которых была Луиза де Пеллетье де Розамбо, мать Алексиса де Токвилля), господина и госпожу де Шатобриан, брата и невестку великого писателя. Но двух маленьких мальчиков молодой пары не тронули: Луи и Кристиан, дети шести и восьми лет, были спрятаны в прелестном домике, до сих пор находящемся в глубине парка, рядом с Гранж-о-Дим.

Этих двух детей поручили заботам гувернантки, любимым занятием которой было изготовление гобеленов. Поэтому в руках она всегда держала огромный клубок шерсти, который сматывала снова и снова, не давая ему размотаться совсем. В конце концов по окончании Революции эта храбрая женщина решилась, наконец, размотать весь клубок, вытащив оттуда фамильные драгоценности.

Говорят, сам Шатобриан часто приезжал в Мальзерб проведать осиротевших племянников, и в этом тихом доме, послужившем им убежищем, на великого писателя часто снисходило вдохновение.

Часы работы

С 4 июля по 26 августа с 10.00 до 16.00

Закрыто по субботам, воскресеньям и праздничным дням.

http://www.ville-malesherbes.fr

Марёй-Ан-Бри (Mareuil-En-Brie)

Любовные приключения юной узницы

В тени зеленой ждет меня приют,

Зовет меня любовь, и музы мне поют,

И не хочу еще я умирать.

Подходила к концу первая половина марта 1794 года. По всей Франции свирепствовал Террор. В Париже, на площади Свергнутого Трона, гильотина каждый день уничтожала огромное количество жертв. Ежедневно отрубали шестьдесят, семьдесят или даже восемьдесят голов, оставляя истекающую кровью массу между красивыми домами-близнецами, недавно выстроенными архитектором Леду. Трудно даже сравнить с чем бы то ни было это безумие, эту ненависть к ближним, охватившие всех. И тем не менее посреди всего этого ужаса находились люди, пытающиеся обрести счастье. Самое удивительное, что принадлежали они к аристократии, даже к самым благородным по происхождению ее представителям.

В тридцати лье от Парижа[32], на границе между Бри и Шампанью, изящные стены замка Марёй, владения, полученного семейством де Куаньи после свадьбы, укрывали двух любовников, которые, похоже, забыли обо всем, кроме своих чувств. Они были настолько увлечены друг другом, что внешний мир для них словно и не существовал. Они ничего не видели. Ничего не слышали. Они находились как бы вне происходивших событий.

Ей было двадцать, а ему – двадцать пять. Природа одарила их вопиюще щедро! У них было все: красота, ум, молодость, знатность и достаточно средств, чтобы не заботиться о завтрашнем дне. Она – это Эме де Франкето де Куаньи, герцогиня де Флёри, то есть бывшая герцогиня, так как совсем недавно она воспользовалась новыми законами, чтобы развестись. Она была невысокого роста, но идеально сложена, с великолепными каштановыми волосами, отливающими золотом, с нежными бархатными глазами, чересчур большими для ее личика. Кроме всего прочего, она обладала неотразимой улыбкой и невероятной самоуверенностью. За четыре года, что она состояла в браке с герцогом де Флёри, ее красота покорила весь город и то, что осталось от двора. И она без зазрения совести пользовалась этим: едва выйдя замуж, она стала изменять своему мужу с обольстительным герцогом де Лозеном, который, по слухам, был любовником самой Марии-Антуанетты. Впрочем, такую же репутацию имел и дядя сумасбродной герцогини, неотразимый Анри де Куаньи.

Ее любовник в Марёй-ан-Бри – это граф Казимир де Монрон, высокий рыжий юноша, хорошо сложенный и с лазурными глазами, оттененными розовым, немного детским лицом. Но это еще не все. Граф был самый настоящий сердцеед. Остроумный, беззаботный, дерзкий – женщины называли его «красавчиком Монроном», а его друг Талейран – «Иисусом из преисподней», ведь побед на личном фронте у него было больше, чем у Дон Жуана.

Любовь между Эме и Казимиром зародилась в Лондоне, где они оба, но не сговариваясь, укрылись после трагических событий сентября 1792 года. До этого момента они были едва знакомы. Зато де Монрон хорошо знал герцога де Флёри, который был командиром его полка и одним из постоянных партнеров по игре в карты.

Супруги де Флёри не так давно совершили путешествие по Италии, в котором Эме попыталась забыть своего возлюбленного де Лозена, перешедшего на сторону Революции и ставшего генералом Бироном. Она нашла утешение в объятиях английского посла, лорда Мальмсбери. Кстати, именно он посоветовал ей укрыться в Англии. По дороге Эме удалось снова повидать де Лозена и потребовать раздела имущества, но сентябрьская кровавая бойня настолько ее поразила, что она в компании друзей поспешила отправиться в Лондон. Вскоре она не без удовольствия стала любовницей де Монрона.

Им обоим не нравился ни Лондон, ни образ жизни англичан. Они сильно скучали по Франции, и в январе 1793 года, когда Людовику XVI отрубили голову, они возвратились в Париж. А тем временем частая смена мест жительства сумасбродной герцогини в конце концов привлекла внимание полиции.

16 марта Эме арестовали и привели к офицеру полиции Декуану, который должен был ее допросить. Надо сказать, что сумасбродная Эме с ловкостью истинного дипломата вышла из этой ситуации. Нет, она не эмигрировала! Она уехала из Парижа после сентября, потому что хотела отдохнуть в провинции. Где она была? У себя дома в Марёй-ан-Бри, который получила от матери. Что же касается бывшего мужа, то ее настолько не интересовало, что с ним стало – она попросила незамедлительного развода. Ко всему этому она также добавила, что регулярно платила земельный налог за Марёй-ан-Бри и даже сделала «патриотическое пожертвование».

В результате ее освободили и дали ей развод. И она сразу же поспешила в Марёй, где ее с нетерпением ждал де Монрон. После этого они, наслаждаясь своей любовью, забыли обо всех тревогах.

Тем не менее время от времени между ними происходили ссоры, чем пользовался де Монрон, чтобы поехать в Париж, вдохнуть там свободы и постараться получить некоторые сведения от своего друга Талейрана, еще находящегося в Лондоне. Обычно он скоро возвращался, чтобы вкусить радость примирения. Однако в тот день, 3 марта 1794 года, по возвращении он выглядел настолько озабоченным, что и думать не мог о любовных утехах. Молодой человек только что узнал, что в ближайшее время в Шампани будут проводить очередную проверку, и, конечно же, Марёй станет одной из мишеней. В таком случае – лучше уехать.