Наталья Павлищева - Королева Виктория. Женщина-эпоха Страница 32

Некоторое время назад был человек, который мог влиять – лорд Мельбурн, но он оказался настолько очарован королевой, что Виктория попросту подмяла под себя всю решимость лорда Мельбурна, и он перестал быть ограничителем.

Вот этого ограничителя и не хватало королеве Виктории.

Ужин, как и вечер, был привычно долгим. Королева ужинала в узком кругу и могла не стесняться, а потом съела огромный кусок мяса, как всегда плохо прожевывая и почти не запивая. Тяжелая пища в большом количестве могла бы пройти для желудка незамеченной, если бы после этого королева прогулялась или потанцевала. Но ужин был без танцев, а для прогулки не самая хорошая погода, стоял октябрь, сильный холодный ветер швырял в лицо мелкие брызги дождя.

Она легла спать недовольной, проснулась вообще в мрачном настроении. Немного полежала, прислушиваясь к коликам в боку и с отвращением ощущая горечь во рту и тяжесть в желудке. Вставать и что-то делать совсем не хотелось.

Не хотелось вообще ничего – вставать, умываться, одеваться, чистить зубы, видеть кого-либо, принимать какие-то решения… В детстве она капризничала, когда ее заставляли все это делать, но тогда было совсем другое, чисто детское упрямство. Теперь королева хандрила, депрессия донимала ее не первый день, все вокруг казались скучными и надоедливыми, улыбки неестественными, еда невкусной, музыка излишне громкой, а погода вообще ужасной…

Вдруг королева вспомнила, что сегодня день приезда кузенов из Бельгии. Вот еще! Нужно улыбаться, делать вид, что ты рада, о чем-то говорить… Не радовало даже новое платье, которое сшили нарочно к такому дню. Конечно, будет вечер в честь их приезда, будут танцы, но даже сама мысль о танцах уже тоже не радовала.

Чего не хватало этой молодой, пока вполне здоровой, хотя и с некоторыми проблемами, девушке, богатой, облеченной огромной властью? Она и сама не знала чего, какой-то упорядоченности, что ли…

Виктория страшно нервничала, сама не понимая почему, попало всей прислуге, невольно оказавшейся под рукой, капризы у королевы следовали один за другим весь день. Окружающие только вздыхали.

Кузены приехали к вечеру, было решено не устраивать им торжественный прием, чтобы не смущать, все же это кузены.

Виктория вышла встречать их на крыльцо, этого казалось достаточно. Потом будет ужин в семейном кругу, потом, возможно, пара вечеров с танцами и прощание, королева надеялась, что братья сразу поймут, что им хотя и рады, но не настолько чтобы оставлять навсегда.

Рядом с Викторией стояла герцогиня Кентская, ведь приезжали ее племянники, сыновья старшего брата. Мерзли и дамы свиты, переминались с ноги на ногу джентльмены. Сама королева мало чувствительна к холоду, это иногда доставляло очень большие неудобства придворным, потому что жить с постоянно открытыми даже при пронизывающем ветре окнами не каждый может. А уж горничные и прислуга простывали на сквозняках изо дня в день.

К дворцу подкатила карета, в которой ехали принцы. Карета не была предназначена для дальних поездок, потому багаж принцев пока оставался в потру, его должны привезти позже. Конечно, они чувствовали себя не слишком хорошо после дальней дороги, к тому же будучи одетыми в дорожные костюмы, смотревшиеся непрезентабельно на фоне ярких нарядов придворных дам и самой королевы.

Виктория хмуро смотрела, как из кареты выходят молодые люди, как они начинают подниматься по лестнице…

Нет, погода ничуть не переменилась, по-прежнему дул пронизывающий ветер с мелкими брызгами дождя, по-прежнему над головой было хмурое серое небо, и даже бок болел по-прежнему. Но что-то все же изменилось, потому что ни ненастье, ни боль в боку были уже не важны.

Это… Альберт? Он сильно возмужал и похорошел (Боже, куда ж еще?!). Теперь это был стройный красавец с подтянутой фигурой, длинными ногами, прекрасным цветом лица, к тому же так похожий на дядю Леопольда, бывшего для Виктории образцом мужской красоты. Высок, но в меру, чтобы не чувствовать себя рядом с ним совсем низкорослой, а уж когда кузен поднял на нее свои голубые глаза и улыбнулся чувственными губами, красивую форму которых подчеркивали усы… Причем здесь плохая погода, о которой вдруг принялась сетовать герцогиня Кентская?!

Виктория пропала. Окончательно и на всю жизнь! Мгновенно были забыты все и все, осталась в прошлом нежданная и короткая любовь к царевичу Александру, куда-то подевалось твердое решение поскорее отказать Альберту и отправить его обратно в Бельгию, забылась уверенность, что незамужней королеве легче жить. Остался один Альберт.

Он подошел, приветствовал ее с одной стороны просто, как кузен, с другой вежливо – все же королева. Сказал комплимент по поводу прекрасного внешнего вида… Она не поняла, что комплимент не соответствует действительности, что он просто заучен заранее, было не до того. Жизнь вдруг стала какой-то другой, в ней появился Альберт.

Несколько дней Виктория наблюдала за кузенами, но всем было хорошо видно, что выбор уже сделан – это Альберт. Эрнст присутствовал только как компаньон брата. Общительный, разговорчивый Эрнст не смог перебить молчаливого скромного брата, но и не хотел.

Братья были очень дружны и все поверяли друг дружке, что чаще бывает у сестер.

– Она тебе не понравилась?

Альберт вздохнул:

– Я сумею стать хорошим мужем.

– У нашей кузины явно королевский характер, с ней будет необычайно трудно.

И это Альберт понимал, но его сердце пока молчало, он еще не бывал влюблен, не знал, что это такое, а потому не волновался за себя. А уж в том, что влюблена королева, никто не сомневался. Виктория не спускала своих больших голубых глаз с Альберта, словно боялась, что стоит отвернуться, и он растает в воздухе, как мираж.

Виктория зря боялась, Альберт был послушным сыном и племянником, он не собирался бежать от влюбленной по уши королевы, принц сделал свой выбор и собирался, как делал все остальное, честно его выполнять. Он намеревался стать хорошим, терпеливым супругом этой нервной, не всегда выдержанной девушке. А что до любви… то можно и без нее, не всем же жениться, сгорая от страсти к невесте. Когда по расчету – даже лучше. Если расчет верный.

За Альберта рассчитал их общий с Викторией дядя Леопольд. Мальчика с малых лет приучали к мысли, что он станет супругом Виктории, которая в свою очередь станет королевой Англии. Он привык и ничего другого для себя не представлял, это как давно известный выбор профессии, когда ребенок с рождения знает, что будет делать скрипки, как его прославленный отец, воевать, как воевали все родственники, освоит врачебную науку или юриспруденцию просто потому, что все предки занимались именно этим.

Альберт собирался осваивать науку быть супругом королевы, правда, и близко не представляя, что его ждет, потому что быть мужем королевы Виктории оказалось сверх трудным занятием.

Через пять дней Виктория уже сделала свой выбор, твердо решив последовать совету дяди Леопольда и выйти замуж за Альберта Саксен-Кобургсгского, потому что влюбилась в него по уши. Осталось одно – сообщить эту радостную весть самому кузену. В том, что кузен согласен, сомнений не было, он для того и приехал, но как сделать предложение? По этикету Альберт не мог просить руки у самой королевы, отца у нее не было, а с герцогиней Виктория не желала общаться даже по такому поводу. Не просить же ее у лорда Мельбурна? Формально близкий родственник – дядя обоих Леопольд свое согласие уже дал, но предложение должно было как-то прозвучать!

Такой вопрос мог остановить кого угодно, только не Викторию. Если она решила выйти замуж за Альберта, то что такое против такого решения какое-то предложение? Альберт получил записочку с просьбой прийти для серьезного разговора наедине.

Брат Эрнст напутствовал его:

– Не теряйся, ты же видишь, что она готова! Иначе не звала бы. Альберт, ты должен выйти оттуда женихом королевы Англии.

– Что, по-твоему, я должен делать? Схватить ее за плечи и задушить в объятиях?

Эрнст расхохотался:

– Я думаю, она не была бы против, но ты этого не сделаешь из-за своей скромности. Ты хоть поцелуй ее, что ли?

– Как ты это себе представляешь? «Ваше величество, позвольте я вас поцелую»?

– Глупости. Целуешь сначала один пальчик, потом второй, потом запястье, доходишь до локотка, а там уже и грудь недалеко.

– С ума сошел, она же королева!

– Она девушка, влюбленная девушка, братец, а потому готова броситься тебе на шею сама. И ее корона здесь ни при чем.

Виктория, конечно, на шею не бросилась, но предложение сделала сама.

– Я была бы не против обручиться с вами, Альберт.

Вот и все, так решительно и просто. Сам он никогда бы не решился вот так.

Конечно, он что-то говорил в ответ, выражал свое счастье от такого ее решения, обещал стать замечательным мужем, если она осчастливит его своим выбором…