Т. Браун - Весеннее пробуждение Страница 34

– Прошу прощения, мисс Виктория. Я не знала, что вы сегодня приезжаете. – Она зажала рот рукой, словно сболтнула не то, и Виктория вопросительно подняла бровь. – То есть я хотела сказать: Гарету, мистеру Джонсону, негде встретить Рождество, а раз вы уехали и Элинор ушла, вот я и подумала, то есть… – Сюзи сложила перед собой руки и опустила голову. – Мне очень стыдно, мисс Виктория.

– И поделом.

– Тогда я откажусь от места.

При этих словах мужчина даже в лице переменился, и Виктория впервые обратила на него внимание, забыв на минуту о служанке. Он неловко вертел в руках кепку. Небольшого роста, чуть выше Сюзи, и старше ее лет на десять. Зато под взглядом Виктории он выпрямился и не опустил голову.

– Что вы можете сказать в свое оправдание, мистер Джонсон?

Он еще выше задрал подбородок и смело взглянул ей в глаза:

– Прошу прощения, что вошел в дом без вашего приглашения, мисс. Но я не жалею о том, что поцеловал Сюзанну, если вы об этом. Мы не сделали ничего дурного. Я люблю ее и готов жениться, но она все время отказывается. Говорит, еще слишком молода, чтобы понять, чего хочет, и не допустит, чтобы я решал за нее.

От удивления Виктория заморгала, и тут из гостиной выглянула Пруденс.

– Что происходит? – в растерянности спросила она.

Виктория взмахнула рукой:

– Спрашивай у Сюзи, я сама ничего не понимаю.

Служанка гордо представила своего ухажера, и Викторию снова поразило его самообладание в таких неловких обстоятельствах. Гаррет повернулся к ней:

– Я бы не хотел, чтобы Сюзанна потеряла из-за меня место, мисс. Моя семья живет в Йоркшире, и Сюзанна не хотела оставлять меня на Рождество в одиночестве. Она всего лишь проявила доброту.

– Я не собираюсь увольнять Сюзи за это, хотя было бы лучше, если бы она не сочла нужным вас прятать. Просто я думала, как мне с ней повезло и что без нее мы как без рук.

Впервые в голубых глазах мужчины промелькнуло негодование.

– Подозреваю, что вы поступите, как и все богатые дамы: просто найдете себе другую служанку. Но мне пора.

Он кивнул Пруденс и Виктории и сжал руку Сюзи:

– Увидимся в среду вечером, как всегда.

Сюзи кивнула, и он ушел.

– Так вот чем ты занята в выходные? – накинулась на нее Виктория. – Ах ты, хитрая лиса!

Сюзи попробовала скрыть улыбку, но попытка не удалась. Она явно гордилась своим кавалером. Засвистел чайник, и Сюзи погнала девушек в гостиную.

– Идите отдыхайте, я принесу чай и печенье. Вы же с ног валитесь.

Когда они снова уселись в кресла, Пруденс тут же перешла в наступление:

– Ты хотела сделать признание.

Виктория вздохнула. Все равно рано или поздно придется все рассказать.

– Когда ты попросила меня обратиться к Колину, я не стала этого делать. Я пошла к дяде Конраду.

На лице Пруденс мелькнула боль, и Виктория почувствовала себя несчастной.

– Почему?

– Потому что никто не заказывает симфонию у флейтиста. В таких случаях обращаются к дирижеру. Дядя Конрад обладает связями и властью, каких Колину не увидеть еще долгие годы. Я знала, что ему ничего не стоит организовать перевод Эндрю, а вот Колину это вряд ли бы удалось.

Пруденс опустила взгляд на свои руки:

– Ох, Вик. Ты же знаешь, что он обо мне думает.

– А ты знаешь, что думаю я. Ты – Бакстон. И дело не только в воспитании, хотя нас растили одинаково. В тебе столько же фамильной крови, сколько и во мне.

– Мир устроен совсем по-другому, – покачала головой Пруденс. – По крайней мере, твой.

Ее слова отдавали горечью, и Виктория подошла к Пруденс, опустилась на колени рядом с креслом и обвила ее руками.

– Это не мой мир, и он меняется. Ты сама это знаешь. Дядя Конрад купил Ровене аэроплан. Какие еще доказательства тебе нужны?

Пруденс всхлипнула и засмеялась одновременно.

Виктория посмотрела на нее снизу вверх:

– Пру, он даже не задумался. Сказал «да, конечно». И когда я написала ему о ранениях Эндрю, в ответном письме он попросил отсылать ему все счета, которые не оплатит армия.

Пруденс уставилась на огонь, и Виктория молча наблюдала, как играют на ее красивом лице отсветы пламени.

– Что мне делать, Вик? Все так изменилось.

– Ты будешь любить мужа и ребенка и заботиться о них в меру своих возможностей. Все будет так же, как если бы с Эндрю ничего не случилось. Тебе не следует торопить события, как и всем нам.

Виктория подумала о Ките, воюющем где-то на чужой земле. Вспоминает ли он о ней? А если его действительно отправили в тыл врага, как она боялась с самого начала? Если с ним что-нибудь случится? Сообщат ли его семье? И соизволит ли миссис Киттредж известить ее? Сердце заныло от тревоги. Она так и не получила ответа на свое письмо и ужасно волновалась. Обычно Кита трудно было упрекнуть в излишней молчаливости. Виктория сжала руку Пруденс и неожиданно взмолилась от всего сердца: «Господи, пусть с ним все будет хорошо. Даже если он возненавидит меня до конца жизни и никогда больше словом не обмолвится. Лишь бы он был жив. Прошу тебя, пусть те сказанные в пылу ссоры слова не станут последними».

Ровена стояла перед мистером Дирксом. Она знала, что выглядит ужасно, но не хотела тратить время на то, чтобы привести себя в порядок. Хотя, возможно, и следовало бы. Всю ночь она провела, согнувшись в три погибели в аэроплане, а когда рассвело и наступил ясный погожий день, подняла самолет в воздух и долетела до завода. Одежда на ней измялась и так и не просохла, волосы спутались.

Мистер Диркс бросил на нее один взгляд и с ходу принялся отчитывать:

– Вы хоть представляете, как мы волновались, когда Альберт совершил посадку, а вы так и не объявились? Я уже собирался высылать людей на поиски. О чем, черт побери, вы думали?!

Она сделала глубокий вдох, чтобы сохранить спокойствие. Не было никаких сомнений, что именно так Диркс разговаривал со своими подчиненными мужского пола.

– Я выполняла свою работу, а она состоит в том, чтобы переправить сюда «BE2» в целости и сохранности. Так получилось, что я взлетела с опозданием после Альберта, и он, вероятно, проскочил грозу. У меня не осталось иного выбора, кроме как приземлиться и переждать ее на земле. – Ровена вскинула бровь. – Или вы предпочли бы, чтобы я рискнула и повела аэроплан в непогоду?

Налившееся кровью лицо мистера Диркса сливалось с рыжими волосами, а вена на виске, казалось, вот-вот лопнет.

– Не дерзите мне! Где вы провели ночь?

– В аэроплане, где же еще. Гроза разгулялась не на шутку, и я не смогла найти укрытие. Да и что мне было делать? Появиться в сочельник на пороге незнакомых людей и попроситься на ночлег? Не говоря о том, что тогда пришлось бы бросить дорогой самолет без присмотра на несколько часов.

Диркс насупился, и Ровена с трудом сдержала улыбку. Она знала, что ее разумные объяснения вызывают у него раздражение, а потому скрестила руки на груди и принялась ждать ответа. Неожиданно для себя она обнаружила, что ситуация ее забавляет.

– Ладно. Отправляйтесь домой встречать Рождество. Вы заслужили отдых, да и моим нервам не помешает покой.

Ровена наклонила голову и дерзко улыбнулась:

– А вы не собираетесь похвалить меня за то, что поступила правильно?

– Нет! – рявкнул мистер Диркс. – И веселого Рождества.

Она засмеялась и вытянула перед собой руки:

– Я в полном порядке, видите? Неужели нам больше не нужно переправлять аэропланы? Зачем тогда вы отсылаете меня домой?

Мистер Диркс с размаху стукнул кулаком по столу:

– Почему вы не можете просто сделать то, что вам велят? Я уже говорил, что дам вам пару выходных. Все, разговор окончен. Я отвезу вас домой, чтобы вы встретили Рождество с семьей. Увидимся послезавтра, тогда и поговорим об аэропланах!

Ровена отдала честь, и он с ворчанием подхватил пальто и сумку. Должно быть, Диркс собирался провести праздники с Уэллсами. Ей хотелось узнать, отпустят ли Джонатона домой на Рождество, но она не стала спрашивать. Это не ее дело, и не важно, что Джон сгоряча наговорил на той улице в Брайтоне.

Она устроилась поудобнее в «роллс-ройсе» мистера Диркса и прикрыла глаза. Мысль о небольшой передышке казалась манной небесной. К тому же тетя Шарлотта и дядя Конрад будут волноваться, если она не появится к рождественскому ужину. Дорога займет около четырех часов при условии, что мистер Диркс второпях не проколет шину. Она едва успеет привести себя в порядок к столу.

Ровена проснулась через пару часов и спросонья не сразу поняла, где находится. Должно быть, мистер Диркс останавливался, чтобы накрыть ее одеялом. Несмотря на выстуженный изнутри автомобиль, Ровена не замерзла.

– Я думал, вы решили превратиться в Спящую красавицу, – пробурчал он.

– Где мы? – спросила Ровена, оглядываясь.

Солнце висело низко над горизонтом, и машина ехала вдоль голых, залитых закатным солнцем холмов.

– Примерно в часе езды от Кембриджа. Уже недалеко.