АБ МИШЕ - ЧЕРНОВОЙ ВАРИАНТ Страница 37

Я не имел понятия, в чем провинились мальчики, только потом я узнал, что они бросились на эсэсовца, избивавшего прикладом старуху.

Дети молча ждали решения своей судьбы. Эсэсовец вынул изо рта сигарету и подошел к восьмилетнему мальчику. Два других эсэсовца схватили несчастного и положили его руку на стол.

Эсэсовец прижал горящую сигарету к руке мальчика, в комнате запахло горелым мясом. Мальчик закричал, но садист продолжал вдавливать сигарету в его руку. Мальчик отчаянно вертел головой, лицо его свело от боли. Минуты через три он потерял сознание. <...> Кто-то

из солдат вынес мальчика.

Второй мальчик пытался вырваться из рук охранника, но тот держал его крепко. Один из

эсэсовцев включил на столе Эйхмана электрическую настольную зажигалку и поднес к ней длинную иглу. Он держал иглу над зажигалкой до тех пор, пока она не раскалилась. Затем он подошел к старшему мальчику и воткнул ему иглу в глаз. Мальчик не потерял сознания, крики несчастного были слышны даже после того, как эсэсовцы увели его из комнаты.

Эйхман с довольной улыбкой откинулся на спинку большого кожаного кресла”.

“...Черты характера: весьма активен, общителен, целеустремлен; обладает сильной волей твердостью; восприятие - острое, сообразительность - отличная.

Знание и образование: отличные, особенно в специальных областях...”

“...- Да, теперь вы меня не забудете, - произнес он негромко. - <...> Евреи - бич человечества. Их нужно уничтожить. А единственный способ их уничтожить - это истребить молодежь... Старики погибнут сами”.

“Особые достоинства и способности: умеет вести переговоры, хороший организатор...”

Когда метод расстрела, - говорит ХАУЗНЕР, - был признан неудовлетворительным, возникла идея истреблять евреев газом. Первые опыты провел Глобоцник в Польше. Убедившись в эффективности нового метода, Эйхман лично съездил к Глобоцнику и сообщил ему, что его эксперименты будут отныне использованы в широком масштабе. Вместе с Гессом Эйхман выбрал подходящее место для строительства газовых установок в Освенциме и посетил также лагеря смерти в Треблинке и Хелмно, чтобы проверить их работоспособность. Он был доволен новым методом... Он и его подчиненные занялись заготовкой газа синильной кислоты.

В начале 1945 года, незадолго до окончания войны, Эйхман еще проектировал истребление остатка евреев в газовых камерах Терезиенштадта, которые предполагалось устроить там по его инициативе, - хотя к тому времени в других местах они уже перестали действовать.

“... Особые недостатки и слабости: нет...”

“... Эйхман кивком подозвал к себе еще кого-то из эсэсовцев и показал ему на плачущего младенца. Эсэсовец подошел к ребенку, нерешительно взглянул на него и, запинаясь, пробормотал:

- Мне очень жаль... Но я не могу... Ведь он еще совсем маленький...

Лицо Эйхмана побагровело от ярости:

- <...> Я дам вам урок: нельзя быть таким мягкотелым - ведь в конце концов речь идет о еврейском ребенке. - Он встал с кресла, вынул из кобуры пистолет и с улыбкой направился к ребенку. Потом он повернулся ко мне и сказал: - Смотрите внимательно... Теперь вы

меня никогда не забудете, влиятельный еврей. - Он прижал дуло к голове ребенка и... спустил курок. - Вот как нужно делать такие вещи. - После этого он обратился к провинившемуся эсэсовцу. - А теперь идите к своему начальнику. Я дам вам такую работу, от которой

ваши нервы придут в порядок”.

“... Мировоззрение:

а) Степень убежденности: глубокая.

б) Ораторские данные: отличные.

в) Отношение к национал-социалистической идеологии:

принимает безоговорочно.

<...> Имеет все данные для роста.”

“ <...> Пистолет был так близко от головы ребенка, что капли крови попали на дуло. Эйхман... бросил пистолет стоявшему рядом эсэсовцу.

- Почистите, - сказал он и добавил, указывая на пол, залитый кровью. - Пусть уберут эту гадость. - Потом он повернулся ко мне и сказал: - Мясо этого ребенка бросят моим псам, а кости будут перемолоты и использованы на мыло и удобрения”.

“...Общий вывод: великолепный и энергичный работник, обладающий большими способностями для руководящих должностей в специальной области, особенно ценен как организатор... В своей области признанный авторитет...”

“Вырвавшись из рук охранников, я бросился на Эйхмана. Ловко отскочив, он схватил второй пистолет, лежавший на письменном столе, и ударил меня по голове”.

“...имеет спортивные значки СА, имперскую спортивную грамоту”.

“Меня втолкнули в машину и привезли в Освенцим.

- Добро пожаловать на вашу новую родину, - насмешливо приветствовал меня эсэсовец. - Здесь вы не будете одиноким... Ваши жена и дети прибыли уже час назад.

...он сказал правду, ...моя жена, сын и дочь были сожжены в крематории Освенцима [5, с. 151; 87,1962, № 12, с. 223-224,232-233].

ЭЙХМАН:

В Освенциме Гесс показал мне все, и в заключение - ров, где... лежали трупы удушенных евреев; их затем обливали легковоспламеняющейся жидкостью и поджигали - они жарились словно жаркое... [48, № 9, с. 124].

ВИСЛИЦЕНИ (сотрудник и приятель Эйхмана):

...я видел Эйхмана в конце февраля 1945 года... Он сказал тогда, что если война будет проиграна, то он покончит жизнь самоубийством. <...> Он сказал, что он с улыбкой прыгнет в могилу, так как он с особым удовлетворением сознает, что на его совести около 5 млн. человек [3, т. 1, с. 848].

Из книги “Освенцим глазами СС”:

Эйхман... после капитуляции Германии скрывался...... ему удалось выехать в Италию и на Ближний Восток, а оттуда в Аргентину. 11 мая 1960 года он был схвачен в Буэнос-Айресе членами... организации Израиля, которая давно разыскивала Эйхмана и тайком перевезла в Иерусалим. Там состоялся судебный процесс над Эйхманом, он длился с 11 апреля по 15 декабря 1961 г. [49, с. 296].

ЭЙХМАН (в 1961 г., на судебном процессе):

Я считаю уничтожение евреев одним из наичудовищнейших злодейств в истории человечества [88, с. 273].

ЭЙХМАН (в 1957 г., на свободе):

...если бы из 10,3 миллиона евреев было убито 10,3 миллиона, то я был бы счастлив [48, № 8, с. 116].

ЭЙХМАН (в 1961 г.):

...группа людей, к которой я принадлежал, отдавала приказы. Она заслуживает, по моему мнению, наказания за чудовищные преступления, за страдания жертв. Такой жертвой являюсь я [88, с. 338].

ЭЙХМАН (в 1957 г.):

...я не чувствую вины, так как для меня... было первейшей обязанностью выполнить свой долг перед народом и отчизной [48, № 10, с. 122].

ЭЙХМАН (в 1961 г.):

Я прошу прощения у еврейского народа... я чувствую стыд, когда вспоминаю ущерб, нанесенный евреям, и преступления, совершенные против них [88, с. 339].

Из книги “Освенцим глазами СС”:

Эйхман был приговорен к смерти через повешение... Труп Эйхмана был сожжен, а пепел рассыпан в открытом море [49, с. 296].

МЮЛЛЕР (начальник гестапо, шеф Эйхмана):

Если бы у нас было 50 Эйхманов, мы наверняка выиграли бы войну [48, №8, с.115].

Сподвижники

А. РУДНИЦКИЙ:

“Старик”, “король Хаим Первый”, “кайзер” - по-разному его называли в гетто. <...> Сразу после захвата Лодзи в 1939 году немцы, собрав [еврейскую] общину, назначают семидесятилетнего старика ее руководителем. <...> До войны он был мелким фабрикантом, правым сионистом, филантропом. Происходил, по-видимому, из Литвы... по-польски говорил не очень хорошо, по-немецки - не лучше.

После назначения в старика словно другой дух вселился. Он становится диктатором ста шестидесяти тысяч людей, скученных в самом грязном, самом нищенском районе... Его портреты висят в школах, учреждениях, магазинах. Дети пишут ему льстивые послания, то же делают и взрослые. Открытие каждого нового места работы начинается с традиционной формулы, что своим основанием оно обязано Румковскому. Он посещает школы и фабрики, позирует среди детей, добивается славы их благодетеля, появляется на свадьбах и благословляет новобрачных. Открывает общественные кухни, за счет кухонь и подачек обеспечивает себе поддержку политических группировок. Отдавая предпочтение одной кухне перед другой, он разжигает соперничество, разделяя людей, укрепляя себя. Это ему удается без труда: лодзинским гетто правит единственный бог - картофель. Уже даже не хлеб, хлеб слишком дорог, а картофель, его шелуха становятся рыночным товаром. <...> Румковский собирает специалистов... Его приближенные берут в тиски все, что живет и движется в гетто. Возникает государство в государстве, фашистское государство в миниатюре и карикатуре. Внешне благополучные организационные формы имеют сердцевину, распухшую от голода. Немецкие коммерсанты выкупили тот город и тех людей у гестапо, чтобы выжать из них все за ничтожное количество брюквы и картошки. <...> Из-за голода город теряет всякую способность сопротивляться, голод убивает людей, и Румковский может делать все, что угодно. С первой минуты город предоставлен сам себе, им никто не интересуется, ни одна политическая партия снаружи не ищет контакта, никто не помогает. <...> Это место вымирает с первой минуты. Из-за отсутствия связей с внешним миром даже золото здесь как нигде теряет цену, его нельзя откусить, нельзя поменять на хлеб...