Владимир Андриенко - Эхнатон: Милость сына Солнца Страница 37

– Вы должны вышвырнуть из своего дома и из своей постели ту жалкую побродяжку, что уже давно пригрелась там, господин Нехези.

Нехези был искренне удивлен осведомленностью этой женщины. Откуда она знает про Мерани?

– Я не совсем вас понял, госпожа.

– Да все вы поняли, Нехези. Не стоит строить из себя дурака, которым вы не являетесь. Я могла бы заменить вам её в постели. Это достаточно откровенное предложение?

– Да, – залепетал растерявшийся писец. – Но достоин ли я такой чести?

– Это мне решать. И нахожу вас вполне достойным.

"Да она старше моей матушки, – про себя подумал Нехези. – Вот неожиданная напасть. Но грубить ей не стоит. Все-таки фигура при дворе Эхнатона".

– Я польщен вашим предложением, госпожа, но по-прежнему считаю себя недостойным такой чести. Я всего лишь писец у моего господина Эйе.

– Что? – лицо Небти изменилось до неузнаваемости. Она ждала совсем иного ответа. В одно мгновение его исказила злоба и она престала быть красивой. – И вы посмели сказать такое?

– А что такого я сказал и чем я вас обидел? – не понял Нехези её гнева.

– Таким женщинам как я не отказывают! Поскольку я решила, что вы будете моим, значит так и будет.

– Но высшие силы могут и передумать, почтенная госпожа. Такое с ними часто случается, – Незези решился на откровенную дерзость.

– В этот раз они будут на моей стороне, Нехези. И для следующей встречи найди более любезные слова для меня.

Сказав это Небти удалилась, гордо подняв голову. Нехези остался в саду один. Ему было над чем поразмыслить. Но появился слуга и предал ему приказание фараона снова явиться в зал для церемоний.

Нехези быстро исполнил волю владыки и предстал перед его взглядом.

– Ты как оказалось еще и храбрый воин, Нехези. Мой военачальник Маи доложил мне только что о твоей храбрости под стенами Семне. Жаль что мне ранее не доложили о твоем геройстве. Это тебе мы обязаны нубийской данью? За фараоном долги не пропадают. Я всегда награждаю за верность и за отвагу. Так велит мне мой господин Великий Атон. Божественное солнце дарит каждого своими лучами и я его первый слуга дарю своими милостями верных мне. За мужество я дарю тебе, писец Незези, титул Друга фараона. Это самое почетное звание в Египте и никто до самой смерти не сможет отнять его у тебя.

Нехези рухнул ниц пред троном. Это отличие поднимало его на небывалую высоту в Египте.

– Поднимись, Нехзези, Друг фараона! – прозвучал голос Эхнатона. – Я полностью доверяю тебе и продолжай служить мне и Атону верно, и твоя служба не будет забыта. Я дарую тебе как друга фараона право на возведение гробницы за государственный счет в окрестностях Ахетатона.

– Слово и воля фараона! – провозгласили глашатаи.

– Имеющие уши да услышат!

Мерира вечером тог же дня сидел в своей роскошной спальне среди драгоценной мебели и смотрел на свою любовницу Небти. Никто не мог более разгорячить его кровь кроме этой женщины. Просто вулкан страстей в постели и абсолютно лишена всякого стыда. Он сам некогда еще совсем девочкой учил её премудростям любви.

– Ты доволен, мой господин? Я сумела ублажить тебя? – спросила она. – Или хочешь еще?

– Нет, нет, Небти. Не сейчас.

– Ты устал? Но я сейчас разгоню твою тоску, – она погладила рукой его выпуклый живот и ладонь опустилась вниз.

– Погоди, – он мягко убрал её руку. – Ты лучше скажи мне – Нехези заглядывался на царскую дочь? Правда? Тебе это не показалось?

– Конечно. Все мужчины не сводят глаз с девчонки Анхесенатон. Что они в ней такого находят? Разве можно сравнить её с настоящей женщиной? Такой как я? Скажи можно?

– Нет. Нельзя. Ты лучшая любовница в Египте. Однако, царевна чудо как хороша. И много есть таких, что в мечтах называют её только своей госпожой. Но мне нужно оружие против этого противного щенка. Он может стать опасным. Фараон сегодня слишком отметил его. Друг фараона это не шутка. И теперь никто не смеет назвать его ничтожным писцом. Он каждому может бросить в лицо фразу: "Я Друг фараона".

– Что, мой господин? – не поняла Небти. – Что я слышу? Ты боишься Эйе?

– Нет, конечно, но он кое-что раскопал на меня. Я и не ждал от него такой прыти. Он напугал меня во время нашего последнего разговора в Фивах.

– Значит, он может навредить даже тебе? Так?

– Пока нет, но в будущем кто знает? Сейчас он не станет мне вредить. Ему это не выгодно. Хотя в дальнейшем мы сойдемся с его господином Эйе в борьбе за влияние на фараона. И мне нужно знать, кому он станет помогать.

– Чего проще, подкупи одного из рабов или слуг.

– В его окружении уже много людей. Поди разберись. На это уйдут месяцы или даже годы. Я все сделаю проще. Ты узнаешь это для меня.

– Но он отринул меня. Он не желает приближать меня к себе, – спросила она.

– Приблизит. Об этом я позабочусь. Но ты должна применить к нему все свое очарование. Сделай вид, что влюблена в него и покажи ему на что ты способна в постели. Прикинься этакой невинной овечкой. У тебя это прекрасно получается, Небти. И он клюнет. Хотя он без ума от Мерани. И даже её измена не разорвала их связи. Но я попробую еще раз поссорить их. Все мужчины клюют на уловки красивых женщин. Почему бы тебе не попробовать? К нашему мужскому счастью большинство красавиц набитые дуры, а не то они крепко бы держали нас мужчин в повиновении…

Нехези вернулся домой и сразу же проследовал в покои к Мерани. Она более не скрывалась и жила в его покоях открыто. Друг фараона мог себе такое позволить.

Нехези прошел в комнаты девушки. Он неслышно отворил двери и проскользнул внутрь. Мерани стояла к нему спиной совершенно нагая, и в её руках Нехези увидел змею! Он содрогнулся всем телом и приник к резному портику.

Женщина шептала какие-то заклинания и прижимала голову змеи к чаше. Она собирала яд!

"Да она занимается запрещенным ныне колдовством. Если Мерира захотел бы её извести, то ему стоило бы только подсмотреть этот ритуал. Она сейчас призвала себе на помощь совсем не божественный свет Атона. Она молиться темным богам подземного мира. Хорошо бы слышать её слова".

И она, словно отвечая ему, стала говорить громче:

– Пусть напитает яд змеи зубы мести и богиня Сехмет обрушит месть на врагов моих. И пусть познаю враги боль и горечь мой мести.

Нехези стало страшно. Он совершенно не знал женщину, спасенную им из Сфинкса.

– Мерани, – прошептал он. – Мерани, что ты делаешь?

– Ты слышал мои слова, Нехези? – не оборачиваясь, спросила она его.

– Да. Я невольно был свидетелем твоего ритуала. Это колдовство. Так?

– С чего ты взял что я занимаюсь колдовством, Нехези?

– Заклинания и змея! Это каждому понятно.

– Змея? Но видел ли ты змею?

– Она до сих пор в твоих руках, Мерани!

– Так ли это, Нехези? – женщина протянула к нему змею и Нехези с ужасом увидел, что в руках её простая сучковатая палка-посох. – А слова заклинания могли тебе послышаться. Человеческие органы чувств несовершенны.

– Я никак не могу понять кто ты, Мерани? Чем больше я узнаю тебя тем страшнее мне с тобой общаться. Но если жрецы Атона прознают о том, что в Ахетатоне кто-то обращается к черным богам преисподни, которых они окрестили злыми демонами, то того жжет страшная смерть после пыток.

– Ты хочешь напугать меня, Нехези?

– Нет. Только предупредить. Я то тебя не выдам, но в доме моего господина Эйе много слуг и рабов. А они имеют глаза и уши. Опасайся их. Среди них может быть человек Мерира. Да что там может! Наверняка есть и не один.

– Мне бояться слуг и рабов? – усмехнулась женщина. – Это они пусть меня бояться, Нехези…

На следующий день чати фараона Эйе задал пир в своем доме для знатных вельмож. Гостей он принимал в гостиной зале с колонами и все присутствующие были рассажены за маленькими столиками в соответствии с занимаемым рангом.

Здесь был верховный военачальник Маи, главный архитектор Бек, придворный парикмахер, хранитель ларца с царскими благовониями, начальник придворной гвардии, колесничий фараона, хранитель царских сандалий, хранитель царского попугая и другие знатные лица. Был приглашен и Нехези.

Эйе выделил для обслуживания гостей 20 красивых рабынь, что ходили между столиками практически обнаженные. Египтяне не имели вилок и если мясные блюда руками (но они пользовались за столом ножами для резания мяса и ложками для жидких блюд) и потому им постоянно подавали салфетки, которыми они вытирали руки. Кроме того, вначале трапезы и в её конце каждому гостю подавался таз с ароматизированной водой для омовения рук.

Обед у него состоял из нескольких перемен, как у самого фараона. Вначале подали мясо быков и диких коз, затем последовали рыбные блюда, жаренные гуси и мясо диких уток. Все это запивали вином и пивом. Затем последовали сладкие дыни, финики и другие фрукты.