Северный лес - Дэниел Мейсон Страница 37

Таким образом, когда ей написали из соседнего штата, умоляя разобраться с озорными духами, Анастасия была одна. “Озорные” – это, конечно, соблазнительно, однако ее первым порывом было отказаться. Тон письма был истерическим, даже из нескольких строк стало понятно, что женщина, которой якобы являлись духи (хозяйка дома), просто сумасшедшая. Ехать далеко, сезон неудачный. А главное, она редко, очень редко бралась за дома с привидениями. Если уж показывать чудеса, так пусть единственной, кто слышит духов, будет она сама.

И все же она устала от бесконечной череды рыдающих родителей, искавших утешения после гибели чада. Как ей хотелось чего-то потруднее! К тому же место, куда ее пригласили, славилось богатыми имениями, автор письма, судя по фирменному бланку, владел той самой фабрикой, что изготавливала пуговицы на ее туфлях, гонорар был щедрым, а аппетиты ее – огромными.

– Это Эдем, мадам Росси. Серенгети Массачусетса. Охотничий рай. Только взгляните на эти стены. Белохвостый олень. Черный медведь. Рыжая рысь. Лось. Каждый экземпляр взят в этих самых лесах. Вам скажут, что в Новой Англии их истребили, что если вы хотите охотиться на что-нибудь крупнее кролика, то вам придется ехать далеко, но это лишь доказывает, как упорно люди не видят того, что у них под носом. Да, кстати, добавки? Моя жена и кусочка в рот не возьмет. Она питается воздухом.

Это было в первый вечер. Они сидели в столовой, а над ними, вокруг обеденного стола, висели головы животных. На камчатной скатерти стояло охотничье рагу. Муж – в смокинге, красный от вина, жара камина и светских усилий. Жена – бледная, как фарфор, и такая же застывшая. Где-то в доме была еще девочка, цветом лица в мать и с отцовскими волосами, мелькнула в дверном проеме, а потом ее выпроводили. Разговор был для взрослых.

– Благодарю вас, мистер Фарнсворт.

Изящным жестом он зачерпнул блестящую кашицу и шлепнул ей в тарелку.

Хвойный привкус, пояснил он, это дикобраз.

– Так на чем я остановился?

– На Эдеме.

– При первом же взгляде, мадам Росси, я сразу все понял. Мы возвращались из Адирондака и решили сделать крюк через эти горы. – Он обвел рукой пейзаж за окном. – Только представьте: август, весь лес – пышный зеленый ковер. Когда перевал закончился, перед нами раскинулась долина, и с этой минуты я знал, что все было предрешено. В земельном управлении сказали, что владелец умер семь лет назад, а его наследники покупателя еще не нашли. Он попытался прыгнуть выше головы – начал строить второе крыло, но разорился, – и безумцев, желающих повторить его ошибку, не нашлось. Для местных это слишком большой размах, а для ньюйоркцев слишком далеко; в доме жила лишь его старая сиделка. Я сразу увидел, какие у этого места широкие возможности. Это будет не просто летний домик, но частная гостиница. Первостатейная, понимаете? Для людей высшего сорта. У дома красивый каркас. Купил его за бесценок, позволил старушке забрать все, что она хотела, вывез оставшийся хлам, доделал второе крыло. У каждого номера своя тема, свое животное – вы сегодня ночуете в “Сурке”. В лесу за домом было полно яблонь, настоящие заросли, два месяца расчищали землю под крокетную площадку. Уже дал объявление в охотничьи журналы. На всю страницу: “Гостиница «Горный лев»”. – Он съел кусочек мяса и ткнул вилкой в воздух. – Это еще не все. У моего знакомого есть связи с президентом… Знаю-знаю, связи есть у всех, но мой парень и Рузвельт – давние друзья. Я пригласил его на следующий охотничий сезон, и, между нами говоря, его ответ был… весьма обнадеживающим. – Мистер Фарнсворт улыбнулся и похрустел суставами, разминая пальцы. – Только представьте себе: “Президентский номер”.

Он обхватил руками свой огромный живот и откинулся назад. Громадные уши, зеленые глаза, нос с едва заметными следами давнишней драки, салфетка заправлена за воротник – на миг всем своим видом он выражал довольство. Пока не взглянул на жену.

– Но… возникла загвоздка.

– Карл, это непристойно!

Это были первые слова миссис Фарнсворт. Она сидела напротив Анастасии – губы полураскрыты, глаза полузакрыты, длинная черная коса уложена на голове и заколота черепаховым гребнем. Представительница совершенно иного вида, нежели ее супруг. Пальцы нерешительно касаются стола. На плечах белый кружевной платок, такой легкий, что при каждом движении ее собеседников он колыхался, рискуя угодить в карминное рагу.

На самом деле платку ничто не угрожало, поскольку на тарелке его хозяйки лежал лишь нетронутый ломоть хлеба. Да, совершенно иного вида. И как только они скрестились?

– Эмили… – начал мистер Фарнсворт.

– Над нами будет смеяться вся Новая Англия.

Мистер Фарнсворт перевел взгляд на Анастасию. Вот они и добрались до причины, по которой ее сюда выписали. Вино, угощенье, камин: наслаждаясь пиром, она почти забыла, что приехала по делу, и, незаметно сняв туфли, лениво растирала ступню о львиную лапу стола. Теперь же она села прямо.

– Надо полагать, речь идет о призраках?

Миссис Фарнсворт повернулась к ней со слезами на глазах:

– О да!

В повисшем молчании Анастасия посмотрела на миссис Фарнсворт, затем на мистера Фарнсворта, затем мистер Фарнсворт посмотрел на Анастасию – на всю Анастасию целиком – и снова на свою жену.

– Расскажи ей, голубка моя, – попросил он.

Миссис Фарнсворт замотала головой:

– Она же видела письмо. И от этих разговоров про охоту мне становится дурно. Нельзя ли мне прилечь? Может быть, завтра я найду в себе силы.

– Ерунда, дорогая! Позволь тебе напомнить, что это была твоя идея. У мадам Росси, вероятно, и без нас клиентов много.

Анастасия, уже слегка опьяневшая и приятно озадаченная неприкрытым вниманием мистера Фарнсворта к ее бюсту, почувствовала, что настал ее выход, и, потянувшись через стол, накрыла руку миссис Фарнсворт ладонью. Постаравшись принять как можно более серьезный вид, она сказала:

– В письме ваш супруг упоминал, что вам докучают призраки. На этом все. – Анастасия взглянула на мистера Фарнсворта, и тот ободряюще кивнул. – Не могли бы вы изложить подробности?

– Ах, мадам Росси. Вы решите, что я сошла с ума.

– Вовсе нет, миссис Фарнсворт, – сказала Анастасия. – Общеизвестно, что даже в самых твердых материях атомы не касаются друг друга. Между ними полно пространства для иных миров. – Она выдержала паузу. Ее губы перемазались в жире, и она облизнула их. Ей захотелось еще тарелку охотничьего рагу. Еще бокал вина. – Лишь те из нас, кто испытал на себе влияние астрального плана, знают силу посланий с той стороны. Это и привилегия, и тяжкое бремя, –