Сергей Сиротинский - Путь Арсения Страница 39

— Время-то, Михаил Васильевич, какое—война! Я начну ее, историю, изучать, а тут меня поленом да по шее, — засмеялся Листратов.

— Ну, уж и по шее, да еще поленом, — рассмеялся Новицкий.

— Конечно, лучше бы историю изучать в школе, — продолжал Фрунзе. — Вот сегодня мы осматривали мечети Шах-и-Зинда, Регистан, знаменитые мавзолеи, построенные по приказу Тамерлана. А что'мы знали о Тамерлане в школе? Самое большее — что он, как Аттила и Чингис-хан, был «бичом божиим», в своих завоевательных походах обратил полмира в кладбище. Знаем еще, что он был хромой.

Михаил Васильевич, как всегда, говорил ровно, не повышая голоса. Он любил историю и, рассказывая, увлекался тем, что говорил.

— Конечно, Тамерлан, как и Чингис-хан, деспот, жестокий деспот. Жестокий и кровожадный, но талантливый полководец. В своих завоевательных походах много зла причинил он и нашим предкам. Он совершил тридцать пять походов. Начав с покорения Персии, он вторгся в Грузию; в ко*нце четырнадцатого века, через тринадцать лет после Куликовской битвы, напал на Русь, дошел до Ельца. Это был путь крови, огня и разрушения. Он завоевал Индию, Малую Азию...

— В те времена легче было воевать, — сказал новый штабной работник Семенов. — Низкий уровень духовной и материальной культуры сказывался и на войнах. Собственно, о военной культуре тогда не могло быть и речи.

— Не совсем так,— улыбнулся Фрунзе. — Такие суждения, как ваше, товарищ Семенов, очень поверхностны. Они говорят о незнании исторических фактов. А о чем говорят факты? Мог ли народ — отсталый, не обладающий культурными навыками, опытом — создать такие шедевры искусства, как Регистан, мечеть Шах-и-Зинда, такие технические сооружения, как крепости или замечательные ирригационные каналы? А что касается военного дела, достаточно вспомнить систему организации войск еще у Александра Македонского, его знаменитые фаланги! С военной точки зрения их армии были передовыми армиями своего времени. Они отличались железной дисциплиной, владели более действенным и удобным оружием, совершенной системой снабжения; и Чингисхан и Тамерлан прекрасно владели искусством стратегии и тактики. Вот, к примеру, боевые построения войск, существовавшие во всех европейских армиях чуть ли не до последнего времени, в основе своей повторяли боевые порядки, созданные Тамерланом. Известно, что еще Наполеон перед своей экспедицией в Египет тщательно изучал историю походов Александра Македонского, Чингисхана и Тамерлана. А какую огромную роль сыграли в военном искусстве введенные монголами крупные соединения легкой конницы! И нам, товарищи, тоже не мешает знать военную историю.

Наступила пауза. Новицкий теребил свои усы, Семенов тоже молчал.

Подождав, Фрунзе заговорил снова:

— Небезинтересно вспомнить, как оценивал свои походы сам Тамерлан. Существует рассказ о беседе его со знаменитым персидским поэтом Хафизом. Узнав, что Хафиз находится среди пленных персов, Тамерлан велел привести его к себе. Поэт, грязный, оборванный, предстал перед «железным хромцом». Все думали, что Тамерлан осыпет Хафиза милостями. Но неожиданно хан начал гневно упрекать поэта за стихотворение, в котором Хафиз, обращаясь к возлюбленной, писал: «За родимое пятнышко на твоей щеке я отдам Бухару и Самарканд».

— Я, — воскликнул Тимур, — покорил своим мечом величайшие царства мира, чтобы умножить богатства и блеск Бухары и Самарканда, а ты швыряешь их из-за родимого пятнышка на щеке твоей возлюбленной!

— Великий хан, — ответил скорбно Хафиз, — не гневайся на меня! Я тяжко пострадал из-за такой моей щедрости и впал в бедность. Посмотри на мое платье...

Все засмеялись. Фрунзе поднялся из-за стола, подошел к открытому окну и остановился около сидевшего тут Семенова.

— Так что, товарищ Семенов, — заключил эту необычную беседу Михаил Васильевич, — историю знать надо. Как ни чужды нам цели захватнических походов древних полководцев, но отбрасывать их опыт, их стратегию и тактику боя нельзя. Есть чему поучиться и у старых русских полководцев, наших предков. Александр Невский разбил лучшие европейские войска своего времени — шведов и немецких рыцарей, Дмитрий Донской разбил Мамая. Их сражения заслуживают того, чтобы о них помнили. А в заключение скажу: мы все плохо знаем историю, поэтому и недооцениваем ее.

Штурм Бухары

К половине 1920 года был ликвидирован Закаспийский фронт — основная база белогвардейцев и интервентов в Туркестане. В феврале народное восстание в Хиве свергло власть хивинского хана; весной и летом 1920 года поднялось против эмира население Бухарского ханства. Вспыхнул ряд восстаний. Войска эмира свирепо расправлялись с восставшими.

Опираясь на английскую помощь, эмир готовился выступить против Советской власти в Туркестане. В городе Старая Бухара скопилось много белогвардейцев, они обучали армию эмира. Английские империалисты снабжали ее оружием.

— Видит Аллах, во всех бедах наших виновны красные советы, — говорили декханам агенты эмира.

В середине августа четвертый съезд Бухарской коммунистической партии обратился к М. В. Фрунзе и В. В. Куйбышеву, руководителям Туркестанской комиссии ВЦИК, с просьбой оказать поддержку бухарскому народу в его борьбе за свободу и независимость. Неожиданно в самой комиссии раздались «предостерегающие» голоса:

— У эмира сорокатысячная, сильная армия, английские и афганские офицеры, а части Красной Армии, находящиеся в Туркестане, по численности не достигают и четверти этой армии. Надо занять позицию невмешательства, не раздражать эмира и англичан.

Фрунзе и Куйбышев внимательно слушали длинные речи «осторожных». Наконец, слово взял Михаил Васильевич.

— Занять позицию нейтралитета — это значит позволить эмиру удушить революцию бухарского народа. Вслед за этим эмир и иностранные интервенты обрушатся на Советский Туркестан. Начнется долгая и изнурительная война. Наш долг — немедленно идти на помощь восставшим, не дать армии эмира вторгнуться в пределы Советского Туркестана...

С горячей речью в защиту позиции Фрунзе выступил Куйбышев. «Осторожничавшие» противники их, разоблаченные впоследствии как предатели и иностранные шпионы, злорадствовали, предсказывали Фрунзе неизбежное поражение. Один из них крикнул:

— Вы будете отвечать за гибель Советской власти в Туркестане!

— Едва ли мне придется нести ответственность за помощь бухарскому народу в его освободительной борьбе,— твердо ответил Фрунзе. — Мы должны действовать как революционеры и большевики.

Но положение складывалось действительно неблагоприятно. В городе Старая Бухара эмир сосредоточил армию в 17 тысяч конных и пеших солдат, великолепно вооруженных англичанами. В ближних к Бухаре районах находились крупные отряды эмирских военачальников — беков. Эти отряды насчитывали более 27 тысяч штыков и сабель.

М. В. Фрунзе мог выставить против этой армии всего около 10 тысяч штыков и сабель. Вообще боеспособных войск в его распоряжении было недостаточно; вместо 37 тысяч бойцов пехоты, положенных по штатам фронта, налицо было лишь 11 тысяч 614 человек. Вместо 7200 бойцов конницы — только 5384. Одновременно на других участках фронта Фрунзе должен был сдерживать натиск басмаческих отрядов, охранять линию железной дороги и советские города на всем пространстве от Ташкента до Красноводска.

В эти дни Фрунзе и Куйбышев не выходили из штаба. Они изучали район военных действий, проверяли и наносили на карты маршруты красных войск. Разрабатывая план Бухарской операции, Фрунзе задумал ее как охватывающий короткий и стремительный удар. Наступление и разгром войск эмира намечалось осуществить четырьмя группами: с запада — Чарджуйской, с юга — Каганской, с северо-востока — Катта-Курганской и специальной группы, действующей от Самарканда. Идея операции заключалась в стремительном движении войск с заключи-• тельным штурмовым ударом по Бухаре. План операции предусматривал также недопущение помощи эмиру из-за границы. Эта задача возлагалась на Аму-Дарьинскую флотилию, гарнизоны городов Керки и Термеза и расположенные вдоль границы части 1-й армии.

26 августа Фрунзе отдал приказ начать военные действия. Красная Армия встретила на» своем пути неслыханно трудные преграды. Войска шли пустынными и безводными районами по раскаленным пескам. По приказу эмира был закрыт главный водный распределительный канал. Вода в арыках исчезла. Бойцы страдали от жары и от жажды. 27 августа бухарский революционный отряд занял город Чарджуй. Войска эмира отступали. Опираясь на численный перевес своей армии, приспособленность ее к местным условиям, эмир надеялся заманить красные войска вглубь Бухары, окружить их там и уничтожить.