Роберт Крайтон - Тайна Санта-Виттории Страница 4

Тут можно читать бесплатно Роберт Крайтон - Тайна Санта-Виттории. Жанр: Проза / Историческая проза, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Роберт Крайтон - Тайна Санта-Виттории читать онлайн бесплатно

Роберт Крайтон - Тайна Санта-Виттории - читать книгу онлайн бесплатно, автор Роберт Крайтон

Священник взял на себя труд подсчитать, сколько жителей носило фамилию Пьетросанто. В 1634 году в Книгу было занесено сорок шесть человек с такой фамилией. Три столетия спустя в Санта-Виттории насчитывалось тридцать восемь Пьетросанто, но в это число не попали трое ушедших на войну и пропавших без вести. После всех войн, болезней, мора и глада, пожаров, оползней, междоусобиц и кровавой мести, не прекращавшихся в течение трех столетий, после наводнивших страну желтовато-зеленых мундиров американских солдат, количество Пьетросанто в городе сократилось на пять человек («Спасибо господу богу и за то!» — сказал бы тут каменщик Баббалуче), и при этом почти все оставшиеся Пьетросанто жили в тех же самых домах, на тех же самых улицах и отдыхали в тени тех же самых деревьев — такие же солидные, дородные и такие же упрямые и тупоголовые, как все в их роду.

В 1634 году в городе насчитывалось тысяча сто шестьдесят восемь душ. Три столетия спустя стало на тридцать девять душ меньше. В 1934 году в Книгу было занесено то же самое количество новорожденных, но смертей — на две меньше, что можно было отнести за счет чудес современной науки, а также искусства городского врача Лоренцо Бары. Недаром Санта-Виттория избрала своим девизом: «Обратись к доктору Баре и умри». За последние десять лет только девять человек отправились на тот свет, не прибегнув к его содействию.

Факты есть факты, и чаще всего это вещь мертвая, но один факт тем не менее начинал угнетать священника. Чем больше он просматривал все знакомые имена, тем яснее ему становилось, что, за исключением этого болвана — сицилийца Итало Бомболини, он был единственный, кто обосновался в Санта-Виттории по доброй воле.

Каждый попадает сюда естественным путем — из чрева матери. Каждый уходит отсюда в деревянном ящике через Толстые ворота прямо на кладбище за городской стеной, расположенное чуть выше виноградников, уступами спускающихся с горы. Весь отрезок времени, заключенный между этими двумя событиями, все трудятся на виноградниках, выращивают лозу, делают вино, и каждый живет как может.

Падре Полента непременно стал бы утверждать, что он не спал. Людям, страдающим бессонницей, бывает крайне неприятно, если их застают спящими, — можно подумать, что, когда они разгуливают с мешками под глазами, это как-то укрепляет их чувство собственного достоинства. Но если говорить правду, то Полента вовсе не слышал, как загрохотал велосипед по булыжной мостовой, и молодому парню, толкавшему перед собой этот велосипед, пришлось позвать раза три-четыре, прежде чем священник подошел к окну.

— Если кто-нибудь собрался помирать, — крикнул священник, высунувшись из окна, — он не опоздает сделать это, и когда рассветет!

— Никто не помирает, падре. Это я, Фабио, Фабио делла Романья.

Падре остался у окна, потому что семейство Романья было одним из тех немногих семейств, которые в глазах священника обладали кое-какими достоинствами. Они ежегодно жертвовали приходу большой сочный круг сыра, а раз в два-три года — и бочонок вина.

— Чего тебе надо?

— Я хочу ударить в колокол, падре. Хочу поднять на ноги весь город.

— До рассвета осталось всего два часа.

— Это по поводу Муссолини, падре.

— По поводу кого?

— Дуче! — что есть мочи крикнул Фабио.

— Ну что там такое с дуче? Ты хочешь, чтобы я спускался вниз в такой туман из-за дуче?

— Он умер, падре! — крикнул Фабио. — Дуче умер! Священник отошел от окна и окинул взглядом обшитые деревом стены своей комнаты. Комната показалась ему, какой-то чужой. Он затеплил сальную свечу и записал в своем дневнике:

«2 ч. 25 мин. пополуночи. Кавальканти оказался Ф. делла Романья. Я узнал, что умер дуче!»

Он взял свечу и начал спускаться вниз по крутым каменным ступеням темной винтовой лестницы колокольни. Фабио поджидал его в дверях. Он порядком вспотел и очень устал, но вид у него был счастливый.

— Вы бы поглядели на них в Монтефальконе, — сказал он. И принялся расписывать, как люди танцевали на улицах и жгли портреты Муссолини и фашистские знамена, и как солдаты покинули казармы, и как спалили главное полицейское управление, а карабинеры, даже и они, ушли в горы.

— Теперь, верно, примутся за церкви, — сказал Полента. — Так уж повелось.

Фабио запротестовал.

— Да вовсе нет, падре, народ пошел в церкви, чтобы помолиться, — сказал он.

— Так я и поверю.

— Чтобы возблагодарить господа за свое освобождение, падре.

— Так я и поверю. Ладно, ступай звони в колокол.

Он позволил Фабио подняться на колокольню, но не стал помогать ему разыскивать в темноте веревки колоколов.

— Ищи сам. Я не намерен подсоблять тебе, — сказал священник. Его отношение к Муссолини было двойственным. С одной стороны, существовал Латеранский договор*; дуче подписал его и тем самым сделал для церкви больше, чем любой другой итальянский правитель, но дуче был дурак и шут гороховый, а Полента ничего так не презирал в людях, как глупость и шутовство. Будь он на месте господа бога, говорил священник, — всех скоморохов отправил бы на самое дно преисподней.

Презрев туман, он зашагал через Народную площадь к храму святой Марии Горящей Печи, чтобы быть на месте в случае каких-либо беспорядков. Он уже приближался к фонтану, когда его окликнул Фабио.

* Соглашение 1929 года между Италией и папой Пием XI, выделявшее Ватикан в независимое государство.

— Ох, падре! Какое счастливое утро наступает наконец для Италии!

И колокол зазвонил; его звон прокатился над всем городом — свободный и неистовый, — и задрожала колокольня, и зазвенели стекла в окнах домов, выходивших на площадь. Однако ни одна живая душа не выглянула из дома. Фабио бросился к храму святой Марии.

— Где народ? — крикнул он священнику. — Что случилось с народом?

— Ты слишком надолго уезжал учиться, — сказал Полента. — Они больше не верят призывам колокола.

Прошедшим летом, когда ударили в колокол, весь народ сбежался на площадь тушить пожар. И тут вспыхнули факелы и все увидели, что их окружают чернорубашечники из монтефальконских казарм.

«Ну вот, теперь мы приступим к сбору недоимок по налогам», — сказал офицер. И они обшарили все карманы и все дома в Санта-Виттории и не оставили в городе ни единой лиры.

— В нашем городе пожаров не бывает, — сказал Фабио священник. — Поэтому теперь, когда звонит колокол, все встают и покрепче запирают двери на засов. Вот такие христиане живут в этом городе.

Но как-никак, а правда — она свое скажет. Когда звон колокола затих, Фабио принялся бегать по площади, останавливаясь перед каждым домом и уговаривая всех выйти наружу, ибо он принес хорошие вести, и мало-помалу в окнах начали зажигаться огни, и уже то один, то другой Пьетросанто, которые почти все жили в переулках, выходящих на площадь, стали приотворять двери своих домов, а приглядевшись получше и убедившись в том, что это и вправду Фабио мечется в тумане по площади, решились наконец выйти.

Для того чтобы понять, что такое Санта-Виттория, нужно уразуметь одну вещь. Если в Санта-Виттории что-либо становится известным, это становится известным всем и каждому в Санта-Виттории, едва только оно успеет произойти. Одни объясняют это слишком тонкими стенами домов, вследствие чего все, что говорится в одном доме, слышно в другом, проникает сквозь его стены в третий и распространяется дальше вниз — но всему Старому городу, и вверх — по всему Верхнему городу. На взгляд же других, это происходит потому, что все в городе находятся в родстве друг с другом, в жилах всех течет одна и та же кровь, и потому у всех одно и то же и на душе и в сердце и, с кем бы что ни случилось, всем до этого есть дело. Словом, как бы там ни было, но стоило членам семейства Пьетросанто появиться на Народной площади, как в тот же миг там собралась толпа.

Они заставили Фабио подняться на ступеньки храма святой Марии. Пьетро Бык, самый старый, но все еще самый сильный из Пьетросанто, повесил велосипед Фабио на каменную черепаху фонтана, так что луч велосипедного фонарика отлично освещал фигуру парня. Тень Фабио упала на фасад храма, и, когда он поднял руку, собираясь заговорить, черная тень руки на каменной стене была никак не меньше двадцати футов в длину.

— Великое событие произошло сегодня! — громко крикнул Фабио.

Голос у него был слабый, под стать его худому телу, но чистый, и все его услышали.

— Великое событие для нас. Великое событие для Италии.

Люди подались вперед, чтобы лучше расслышать, что скажет Фабио, ибо добрые вести не столь частые гости в наших краях.

— Бенито Муссолини, тиран, умер! — крикнул Фабио. Ни звука не раздалось из толпы в ответ. Фабио был явно озадачен. Слышали они, что он сказал, или нет, спросил он и опять не получил никакого ответа. Тем не менее Фабио знал, что они слышали.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.