Ирина Даневская - Путь к власти Страница 40

– Мария Медичи шлет вам письмо.

Генриетта быстро просмотрела его.

– Продолжайте, милорд, – вздохнула она. – Наша матушка обожает интриги и не успокоится, пока не отправится в ссылку.

– О, если бы я знал, что известия вас так расстроят, я бы утопил в море эту проклятую бумагу! – огорченно воскликнул Джон. – Но продолжаю свой рассказ. Так вот, моя королева, при французском дворе существуют две партии – роялисты и кардиналисты. Поскольку первые не терпят тех, благополучие которых тесно связано с пребыванием у власти господина де Ришелье, то понятно, что с отставкой Его Преосвященства душевное спокойствие роялистов заметно возрастет. Его Высочество герцог Анжуйский стоит во главе сторонников короля. Именно он раскрыл мне некоторые детали французской политики. Так вот, Ришелье планирует экспедицию в Ла-Рошель, чтобы отменить Нантский эдикт и уничтожить гугенотское самоуправление. Подготовка к войне полностью завладела вниманием кардинала, и, пользуясь этим, герцог Анжуйский планирует совершить государственный переворот, заручившись поддержкой испанского короля. Мир или война приведут к отставке Ришелье.

– Какое счастье, – тихо проговорила Генриетта, – что у короля Англии нет брата… Впрочем, талантов герцога Анжуйского хватит, чтобы взбудоражить всю Европу! Теперь я понимаю, что делает Мари в Лотарингии. Я уверена, что герцог Шарль уже потерял голову и дал себя вовлечь в заговор против Франции. Счастье, что Англия не будет втянута в эту авантюру…

– Да, Ваше Величество, это действительно счастье, – продолжил Джон. – Впрочем, есть и более приятные новости – моему брату все-таки удалось создать сильную проанглийскую партию во Франции. А Ваше Высочество там вспоминают с восхищением и величайшим уважением.

– Скажите, со страхом, – улыбнулась Генриетта. – Впрочем, это радует. У вас есть еще письма для меня?

– Да, от некоего маркиза де Валенса. Последнее я получил на улице Бетизи, выполнив все ваши указания.

– Благодарю вас, виконт. Вы сделали даже больше того, на что я рассчитывала. Даже подвергли опасности свою жизнь. Откуда эта рана в предплечье?

– Вы заметили? – покраснел Джон. – Это пустяк, царапина.

– И при каких обстоятельствах вы обзавелись этим «пустяком»?

– Мне бы не хотелось… Но, впрочем… У меня вышла ссора с неким графом де Бутвилем, который оказался в то же время, что и я, на улице Бетизи.

– О небо! Вы ведь не убили его?

– Не успел. Показались гвардейцы кардинала, и нам пришлось уносить ноги… Неужели Вашему Величеству так дорог этот господин? – удивился Джон, заметив, как изменилось лицо королевы.

– Он командовал моей французской гвардией… Вы очень огорчили меня, виконт, в особенности тем, что сочли для себя возможным пренебречь моими поручениями в угоду собственному самолюбию. А если бы на месте Бутвиля оказался подосланный убийца? Ваша жизнь для меня слишком много значит, чтобы я приветствовала подобное безрассудство.

– Я рад слышать эти слова, государыня, – со счастливой улыбкой произнес Джон. – Я согласен драться по нескольку раз в день, чтобы еще раз их услышать.

– Только попробуйте, и вы услышите кое-что другое!

Королева, смеясь, дернула за шнур, который был проведен в комнату Элениты. Баронесса вошла и присела в грациозном реверансе.

– Я к услугам Вашего Величества…

И тут же радостно вскрикнула, увидев Джона. Виконт стремительно обнял любимую.

– Отлично, – сказала Генриетта. – Я благодарю вас, милорд, за службу и с легким сердцем отпускаю в объятия баронессы. Элен, я постараюсь обойтись без ваших услуг целых два дня.

Королева улыбкой проводила влюбленных и вернулась к бумагам. Вести от главы «Черных капюшонов» были тревожными и надолго поглотили ее внимание.

Глава 28. «…того хочет Бог»

Джордж Вилльерс, герцог Бэкингемский, десятки раз перечитывал письмо Анны Австрийской, тщетно надеясь, что неправильно истолковал его смысл. Увы! Ошибиться было невозможно – это был призыв начать военные действия.

– Что за дело Анне до французских протестантов? – растерянно спрашивал себя первый министр, не зная, что и подумать. – Почему Англию должно заботить то, что кардинал Ришелье решил служить мессу в Ла-Рошели? Меня больше волнует неблагодарный Элиот, который забыл, что обязан мне адмиральским чином, и сейчас вместе с другими дураками из палаты общин расшатывает землю под моими ногами. Вся эта свора – Уэнтворд, Селден, Пим, Дигс – не успокоится, пока не затравит меня, но я им этого не позволю. Они требуют расследования моих мнимых преступлений! Пускай стараются. Если меня можно в чем-то обвинить, то только в большой снисходительности к этим «патриотам», которые желают сами управлять Англией, поправ права законного государя.

Впрочем, короля нужно отвлечь от этого проклятого дела. Чем же? Чем? О, негодяи! Они забыли, как сами называли меня «спасителем отечества», когда я отговорил короля от союза с Испанией, а испанский посол потребовал мою голову…

Но это мысль! Еще римские императоры устраивали зрелища, чтобы устранить беспорядки в стране. Нужно чем-то занять этих крикунов в парламенте и отвлечь внимание короля от чтения доносов, иначе в один прекрасный день он решит, что от меня проще избавиться, чем защищать. И будет прав, поскольку первый министр должен решать проблемы, а не создавать их…

– Чего тебе? – удивился Бэкингем, наконец-то заметив Патрика, который уже добрых пять минут ожидал, когда герцог обратит на него внимание.

– Милорд, письмо от госпожи де Шеврез.

– Великолепно! – воскликнул Бэкингем, вырывая послание из рук секретаря. – Думаю, прекрасная герцогиня ответит на мои вопросы.

Герцог оказался прав – письмо Мари действительно объяснило то, чего Анна не решилась написать, причем так удачно, что Бэкингем решил последовать совету любимой женщины и объявить войну Франции.

Впрочем, это решение созрело после тяжелой внутренней борьбы. Милорд понимал, что Генриетта Французская сочтет его поступок предательством. Герцогу очень не хотелось терять дружбу Ее Величества, но любовь и честолюбие одержали верх – перчатка была брошена.

Желая переложить всю ответственность за начатые военные действия на французов, Бэкингем решил действовать тайно. Между королем и Генриеттой еще существовали трения, вызванные прежними проступками короля, который некогда позволил герцогу удалить из страны почти всю ее французскую прислугу. Бэкингем запомнил, что Франция даже и не пыталась протестовать против подобной несправедливости. Он не знал, что Ришелье это доставило несколько приятных минут, и кардинал был рад, что кто-то попытался «сбить спесь с этой гордячки»… Поэтому у Бэкингема был шанс заручиться поддержкой короля.

В этот раз обстоятельства были на стороне герцога. Муж леди Боссуэл оказался не вполне покладистым человеком. Он влюбился в свою очаровательную супругу, и, не желая больше делить ее с королем, увез Мари-Мадлен в собственное поместье в Шотландии. Чарльз метал громы и молнии, развлекая двор подробностями этой пикантной истории, а иностранные дипломаты посылали своим государям шифрованные депеши с описаниями злоключений Его Величества.

В руки Генриетты попала копия такого послания, которую она показала королю, призывая его проявить благоразумие. К чести Чарльза, он последовал советам жены. И через время утешился в объятиях… Люси Карлейль. Эта дама, вернувшись в Англию, укрылась от гнева герцога в королевской спальне. Поскольку эта особа не обладала способностью к интригам, Генриетта возражать не стала. Но вскоре ей пришлось горько пожалеть о собственной уступчивости.

Герцог, не желая ссориться с королевой, выбирал окольные пути, чтобы спровоцировать конфликт. Он приказал капитанам английских торговых судов захватывать купеческие корабли французов, а сам, будучи верховным лордом-адмиралом, отклонил все присланные французскими дипломатами жалобы. К своему огромному неудовольствию, Бэкингем увидел, что Франция смотрит на все это сквозь пальцы, не считая эти нарушения торговых договоров достаточным поводом к разрыву отношений.

Более того, Ришелье направил в Лондон дипломатическую миссию во главе с маршалом Бассомпьером. Кардинал уже заключил мирный договор с Испанией и желал уладить внутренние беспорядки в стране, раз и навсегда разделавшись с гугенотами-заговорщиками. И война с Англией была ему совершенно не нужна…

Узнав о приезде Бассомпьера, герцог припугнул Люси. Содрогаясь от возможной мести бывшего любовника, графиня обещала оказывать ему всяческую поддержку. И выполнила свое обещание – подстрекаемый Бэкингемом и любовницей, Чарльз согласился поддержать английскую интервенцию на континент.

Для королевы же выступление герцога перед парламентом стало настоящим потрясением.

– Нам необходимо пресечь на корню планы Франции по строительству морского флота, – заявил герцог. – Испанцы и голландцы спят и видят, как бы лишить англичан преимущества на море. Так неужели же мы будем спокойно ждать появления еще одного соперника? Наши братья по вере – наши естественные друзья и союзники. Если мы сейчас придем им на помощь и отрубим французской гидре ее голову, то морская торговля и дальше будет пребывать в наших руках…