Как Исландия изменила мир. Большая история маленького острова - Эгиль Бьярнасон Страница 41

коротал время, играя мелодии на аккордеоне для команды. Корабль обогнул северное побережье Исландии при сильном встречном ветре, и молодой Тор Йенсен увидел, как высокие айсберги «уносятся вперед с ветром и течениями». Его, пораженного фантастическим пейзажем, осенило, что он практически ничего не знает о стране, в которой собирается жить. Теперь было уже слишком поздно возвращаться. Он должен был провести на незнакомом острове как минимум два торговых сезона.

Впоследствии ему суждено было стать самым богатым человеком Исландии.

В то время датский язык был настолько распространен в Исландии, что работавшие там датские бизнесмены не утруждали себя изучением исландского. Однако Тор Йенсен был убежденным самоучкой. Выросший среди 11 братьев и сестер с матерью-одиночкой, он учился в школе-интернате для детей-сирот и сразу после школы отправился на обучение в Северную Исландию. Там он использовал любую возможность, чтобы лучше понимать своих исландских клиентов, пока не чувствовал с ними родство. В магазине, где он работал, продавались газеты, и Тор принялся изучать по одному слову зараз, начиная с заголовков. Он быстро учился и понимал исландский все лучше и лучше. Хотя это кажется естественным, в то время это был действительно предпринимательский подход. Датские бизнесмены никогда раньше не удосуживались спрашивать у обычных исландцев, что им может понадобиться. По прошествии первого года Тор узнал об одной из общих потребностей региона: людям не хватало чистых тетрадей. Им нужны были пустые страницы, на которых можно было писать важную информацию, поэтому Тор приступил к изучению основ переплетного дела.

Во время учебы и работы в магазине Тор познакомился с местной девушкой по имени Маргрет. Они поженились и переехали в Рейкьявик, а затем вместе воспитывали 12 детей.

Хотя сегодня достижения Тора Йенсена могут показаться стандартным подходом бизнесмена, его методы в то время были не иначе как революционными. Он рационализировал способы производства и исключил всех посредников. При поддержке своего бывшего датского работодателя наладил грузовые маршруты на материк, экспортируя рыбу и импортируя торговцев. Он купил собственный ярусник[43], чтобы ловить треску, и перерабатывал улов в бакалао на своей рыбной фабрике, обойдя сотни фермеров, владевших рынком до него. Тор модернизировал молочное животноводство и производил до 200 тысяч галлонов молока в год, что превышало возможности более 80 обычных исландских фермеров. Он начал продавать дешевую импортную продукцию в больших количествах намного раньше, чем Costco, американский крупногабаритный магазин, сегодня владеющий одним из самых оживленных складов в пригороде Рейкьявика.

Успех Тора был неоднозначным. Как и в любом бизнесе, были хорошие и плохие годы. Бывали действительно очень непростые. Его первое судоходное и рыболовное предприятие, получившее название Million Krona Company, обанкротилось всего за семь лет. Но, как бы то ни было, его история стала образцовой историей иммигранта-новатора. Это был человек родом из страны исландских оккупантов, иностранец, который был настолько высокомерен, что утверждал, что его состояние скоро сравняется со всем государственным бюджетом Исландии, что почти и произошло. Он был щедрым со своими сотрудниками, но на своих условиях. Тор активно выступал против профсоюзов и их первого в истории коллективного требования в отношении важного закона Vökulög, который предоставлял морякам минимум 6 часов отдыха на каждые 18 часов непрерывной работы. Его личность была не менее яркой, чем предпринимательская искра. Когда в 1918 году в Рейкьявике разразился испанский грипп, заразивший более половины жителей, он открыл огромную столовую, чтобы всех накормить.

Между тем вместе с богатством скандального трескового магната Тора Йенсена росли и слухи о нем.

Самые известные и злобные сплетни о Йенсене утверждали, что помимо датских корней у него были еще и еврейские. Это было серьезное обвинение в адрес человека в изолированной стране в начале XIX века. В то время островные государства, такие как Исландия и Япония, были одними из немногих оставшихся в мире национальных государств, у которых все еще сохранялась соответствующая этническая идентичность в своем однородном коренном населении. Существовало негласное политическое соглашение о сохранении однородности нации. Во время Второй мировой войны около 90 евреев отправились в Исландию в поисках убежища. Лишь 13 из них было предоставлено убежище, несмотря на то что исландцы знали о ситуации, от которой бежали евреи.

Такого рода «гостеприимство» не было основано на нацистских представлениях о неполноценности евреев, а было скорее всеобщей ксенофобией. Нацистская идеология так и не прижилась в политике Исландии, в основном потому, что у сторонников нацизма не было меньшинства, которое можно было бы преследовать. Однако именно это отсутствие мишени и привело к «клейму евреев». Так предполагает еврейский историк Вильхьялмур Вильхьялмссон, имея в виду акт навешивания ярлыка «еврей» на всех иностранцев без каких-либо доказательств принадлежности к конкретной нации. И семья Торс подходила по всем признакам: смуглые длинноносые иностранцы, основатели синдиката. Таинственное происхождение Тора Йенсена только способствовало этим слухам. На самом деле его датские предки были обычными пролетариями без документов. По словам Кьяртана Торса, правнука Тора Йенсена, лидер так называемой Прогрессивной партии якобы даже отправил агента на материковую часть Европы, чтобы откопать компромат относительно предполагаемых еврейских корней Йенсена.

Агент вернулся с пустыми руками: основателем богатейшей династии его сделал феноменальный успех в индустриализации рыболовства и сельского хозяйства, а не развитие диаспоры. Однако эти обвинения могли сыграть роль в том, что дети Йенсена начали прокладывать путь к переосмыслению своих корней.

Первоначальное имя посла Тора Торса было идентично имени его отца – Тор Йенсен. По словам Гудмундура Магнуссона, биографа семьи Торс, братья и сестры Торс пытались изменить фамилии после того, как один из них поехал в Данию и выяснил, насколько распространена эта фамилия (на самом деле это самая распространенная фамилия в Дании). В то время смена фамилий была законной – писатель Халлдор Гудьонссон, родившийся за год до Тора Торса, сменил фамилию на Лакснесс. В 1915 году все братья и сестры Торс тоже изменили свои имена. В письме, отправленном властям с просьбой о перемене имени, не разъясняется, почему имя нужно было изменить и почему было выбрано именно это имя. Скорее всего, они просто считали фамилию Торс более аутентичной, а его эстетика напоминала «хорошие» исландские фамилии, такие как Тораренсен и Торстейнссон. После 1925 года Исландия перестала разрешать менять фамилии, чтобы сохранить традицию патронимов[44].

Вся эта история с неудавшейся клеветой, агентом Прогрессивной партии на материке и новым именем, придуманным с нуля, почти что трогательна в свете поддержки, которую сын Йенсена, посол Тор Торс, в конечном счете оказал еврейскому народу в самый решающий момент.

* * *

Отца и сына