Эпоха харафишей - Нагиб Махфуз Страница 43

— Мне выпал шанс поблагодарить тебя лично…

Слегка оправившись от своего смущения, он произнёс:

— А также и для меня, чтобы заверить, что я к твоим услугам.

— А что с Бикром?

— Я не забыл о своём долге в отношении него, но его и след простыл.

— Когда он вернётся, как ты считаешь?

— Насколько я его знаю, он слишком горд. Так что, боюсь, его отсутствие продлится ещё долго… Как дети?

— Хорошо, как и следовало ожидать.

Хидр слегка поколебался и сказал:

— Я хотел бы купить особняк Аш-Шубакши, если позволишь!

Ридвана немного нахмурилась:

— Ты хочешь помочь деньгами жене банкрота?

Он запинаясь, пробормотал:

— Мне срочно нужен дом…

Затем уступил:

— В любом случае, твои дети — наши общие дети…

Внимательно глядя на него, она сказала:

— Благодарю за твои добрые намерения…

Она на миг замолчала, а потом спросила:

— Забыл ли ты мои прошлые ошибки?

Он поспешил ответить:

— Кто несёт на себе груз прошлого, споткнётся на пути…

— Но забывается ли прошлое на самом деле?

— Да, если нам будет лучше его забыть…

— Я не знаю…

— Если бы было не так, то я бы не вернулся, и эта наша встреча не состоялась бы…

В её прекрасных глазах появился настороженный взгляд:

— Ты и впрямь пришёл ради покупки дома?

Он скрыл своё замешательство, что на миг стало угрозой, и ответил:

— Да…

— Но ты же знаешь, что дом всё ещё в собственности Бикра, который отсутствует!

Лицо его покрылось румянцем:

— Мы, возможно, найдём решение…

Она лишь покачала головой с сомнением, и он предложил:

— Хотя бы позволь мне помочь тебе…

Она гордо ответила:

— В обоих домах достаточно драгоценностей, чтобы мы могли вести безбедную жизнь.

— Но я тоже несу за вас ответственность.

С непостижимым взглядом в глазах она сказала:

— Мне помощь не нужна, благодарю.

Он покорно опустил голову и сделал жест, означающий, что встреча их подошла к концу. Она в тревоге спросила:

— А может, ты пришёл с иной целью?

Он изумлённо посмотрел на неё, и она дерзко сказала:

— Чтобы проучить и наказать меня?

Он искренне возмутился:

— Упаси Боже! Такая мысль мне никогда не приходила в голову!

Она замолчала, и он пылким тоном продолжил:

— Я был честен с тобой…

Напряжение на её губах рассеялось, и место его занял покой. Она решила перевернуть страницу и сказала:

— Ты преуспел, будучи в изгнании, хвала Аллаху!

— Да, я использовал все те накопления, что взял с собой…

— Нас радует, что ты счастлив, без сомнения…

Он на миг сделал паузу, а потом продолжил:

— Успех не всегда приносит счастье…

— Эту истину я и сама узнала уже, однако что запрещает тебе быть счастливым?

Он многозначительно молчал, и тогда она смутилась:

— Нам тоже не хватает счастья…

Он пробормотал:

— Какое проклятие!

— Госпожа Сания неоднократно повторяла, что на нас лежит проклятие…

По тому, как он старался избегать расспросов о матери, она поняла, что ему известно о её судьбе, и пожалела, что сказала это. Но он продолжил:

— Наверное, она была права…

Ридвана с сожалением сказала:

— Она считала, что я сама и есть проклятие…

Он понизил голос:

— В несчастье мы склонны к преувеличению…

Она смело сказала:

— Признаю, я была плохой, я была к тебе несправедлива…

Он пробормотал:

— Нечего возвращаться к прошлому…

С прежней смелостью она добавила:

— Никто на самом деле не признается в своих чувствах…

Он не нашёл, что ответить на это, и она продолжила:

— Даже если чувства эти искренние…

Вот и настал тот момент, на что он так долго и безнадёжно рассчитывал. Возможно даже, именно за этим он и пришёл сюда. А возможно, и вообще вернулся в переулок. И именно из-за этого так и не отведал вкуса счастья.

Поддавшись удовольствию, он сказал:

— Иногда люди умышленно отрицают свои чувства…

Светлые глаза её загорелись от любопытства и раздумий. Она спросила:

— Что ты имеешь в виду?

Он молчал, терзаемый чувством совершаемого греха, и она вновь спросила:

— Что ты имеешь в виду?

Он изумлённо переспросил:

— А что я сказал?

— Что иногда люди умышленно отрицают свои чувства… Не пытайся увиливать…

Он молчал, продолжая увиливать от ответа, но она, опьянённая внезапным восторгом, сказала:

— Со своей стороны, я никогда их не отрицала…

Он продолжал молчать, и тогда она с ещё большим энтузиазмом добавила:

— Ну, не молчи. Говори, зачем ты пришёл?

Он слабо выдавил из себя:

— Я же говорил…

— Я имею в виду твои последние слова…

Словно делая признание, он ответил:

— Я сказал даже больше, чем следовало…

Теряя здравый смысл, она воскликнула:

— Что следовало? И чего не следовало? Зачем ты пришёл? Разве не для того, чтобы сказать это?

Он рушился прямо на глазах.

— Вначале это было проклятие, но теперь это уже безумие…

Её подстрекательная красота, словно поток, уносила все страдания. Она сказала:

— Расскажи мне всё откровенно и ясно…

— Но ты и сама всё понимаешь…

— Это не важно. Расскажи мне своими словами.

Он посмотрел на неё мягким взглядом, словно выливающим признание. И этот взгляд побуждал струны её души исполнять сладостную мелодию. Её красота вспыхнула, и как искры от огня, разлетелась повсюду, облекая её