Виктор Поротников - Митридат Страница 45

Разговор Митридата со Стефаном продолжился в трапезной за чашей вина.

Митридату не терпелось узнать побольше о матери и сестрах. О них он и начал расспрашивать Стефана.

Стефан охотно делился с племянником тем, что знал.

— Царица Лаодика прошлой весной родила сына, которому дала имя Махар. Она безвыездно живет в Амисе. Там же находится Антиоха, вернувшаяся этим летом из Диоскуриады. Тирана Провака, ее мужа, сограждане лишили власти, восстановив в своем городе демократию. Провак бежал к гениохам, но повздорил с ними и был убит варварами. Мне кажется, Антиоха сама строила козни против нелюбимого супруга, иначе она не гордилась бы тем, что ухитрилась не зачать от него ребенка. Что касается младших сестер, Роксаны и Нисы, обе они живут в Синопе под строгим надзором евнухов. Я слышал, твой младший брат собирается сделать Роксану своей второй женой, когда она достигнет совершеннолетия. Мнаситей противится этому, зато Гистан предлагает Митридату взять в жены и Нису. Гистан очень сильно настроен против Антиохи, подозревая ее в симпатиях к тебе, Митридат. Но Антиохе симпатизирует Гергис. К тому же эллины Амиса стоят за нее горой. Не знаю, чем уж Антиоха так очаровала их…

Когда стемнело, Митридат удалился во внутренний дворик. Ему хотелось побыть одному, чтобы осмыслить все услышанное в беседе со Стефаном.

Значит, у него есть не только дочь, рожденная Статирой, но и сын, одновременно являющийся ему братом.

«Махар… Моего сына зовут Махар, — размышлял Митридат, отмеряя неторопливыми шагами каменные плиты двора. — Махар по-персидски значит „герой“. Интересно, на кого он больше похож — на меня или на мать?»

Митридату казалось, что минуло не два года, а целая вечность с той поры, когда он последний раз видел Антиоху, обнимал и целовал мать. Ему вдруг нестерпимо захотелось увидеть эту прекрасную женщину, давшую жизнь его сыну, бывшую для него плохой матерью, но непревзойденной любовницей.

— О чем вы тут шепчетесь? — спросил Тирибаз, неожиданно появившись в комнате, где уединились Митридат и Сузамитра.

Митридат и Сузамитра обернулись к Тирибазу.

— Мы обсуждаем, как выгоднее использовать плененного Багофана, — сказал Митридат.

— Причем так, чтобы сам Багофан не догадывался об этом, — добавил Сузамитра с хитрой миной на лице.

В этот миг в лицах обоих было столько наивного коварства и юношеского нетерпения немедля пустить его в действие, что Тирибаз невольно улыбнулся в душе. Когда-то и он был таким же молодым и нетерпеливым.

— Неужели вы думаете, будто Багофан настолько прост, что позволит обвести себя вокруг пальца? — присаживаясь на стул, промолвил Тирибаз.

— Мы хотим устроить побег Багофану, — заявил Митридат, — пусть он расскажет Мнаситею, где мое войско пережидает зиму. Я убежден — Мнаситей обязательно постарается нас уничтожить, внезапно нагрянув в Гимниаду. Багофан сам станет подбивать Мнаситея на это!

— А мы тем временем устроим ловушку где-нибудь на подходах к Гимниаде, — с горящими глазами вставил Сузамитра, — разобьем войско Мнаситея в клочья!

— Задумано неплохо, — проговорил Тирибаз, с хрустом разминая свои темные заскорузлые пальцы с желтоватыми поломанными ногтями. — Только я советую вам все-таки убить Багофана, а к Мнаситею отправить Стефана. Стефан скажет македонцу, будто Багофан жив и ждет от него спасения. Заодно Стефан укажет Мнаситею ближайшую дорогу к Гимниаде.

— Ты забыл, что Стефан повздорил с Мнаситеем, — заметил Тирибазу Митридат, — македонец может не поверить ему. А Багофану он непременно поверит.

— А если Багофан, наоборот, убедит Мнаситея не нападать на Гимниаду, тогда что? — резко спросил Тирибаз. — Резон в этом есть и немалый. Здешние горы и равнины чужие для эллинов. Они победили нас в долине Хилиокомон, где много селений и хорошие дороги, а в этом крае дорог нет и селений мало. Племена вокруг дикие и воинственные, им все равно кого грабить и убивать — была бы добыча.

— Но Тирибаз… — пытался возражать Сузамитра.

— Митридат сам уверил Багофана в том, что он не сын Лаодики, — перебил Сузамитру Тирибаз. — Значит, Мнаситей и Багофан убеждены в том, что настоящий старший сын Лаодики давно мертв и они ведут войну с самозванцем, войско которого скоро разбежится само собой.

— Вот и пускай Багофан поведает Мнаситею, что у Митридата-самозванца осталось всего несколько сотен воинов, — сказал Сузамитра. — Мнаситей обязательно попадется на такую приманку.

— Пусть ему об этом расскажет Стефан, — стоял на своем Тирибаз, — а Багофана нужно убить. Мнаситей без Багофана не столь опасен, поймите же это. Уничтожать надо не войско, а предводителей.

Митридат и Сузамитра переглянулись.

— Ладно, — тряхнул кудрями Митридат. — Будь по-твоему, Тирибаз. Отдаю Багофана в твои руки.

— Вот это царское решение, клянусь Истиной! — воскликнул Тирибаз и легко, будто мальчик, вскочил со стула.

Багофана убили ночью, тело вывезли за город и тайно закопали. Стефан, узнав, какой помощи от него ждут, пришел в сильное замешательство. Он не отличался храбростью, и даже малейшая опасность приводила его в трепет. Дожив до сорока четырех лет, Стефан лишь однажды участвовал в сражении и то при первой же возможности сдался в плен, не считая это позором для себя, так как всю жизнь предпочитал кровопролитию занятия риторикой и любовные похождения.

— Не трясись, — успокаивал его Тирибаз, — с тобой поедет Артаксар. Он наплетет Мнаситею, что якобы бросил самозванца, поскольку все вокруг уходят от него, не получая жалованья и устав от поражений. Ты только поддакивай ему, больше от тебя ничего не требуется.

— Познакомься, дядюшка, — сказал Митридат и указал на молодого военачальника в персидском кафтане. — Это Артаксар. Он тоже царского рода. Не смотри, что он молод. Артаксар бывал в таких переделках, какие тебе и не снились.

— Я верю, верю… — пролепетал Стефан, кивая головой. И тут же озабоченно спросил: — А если Мнаситей станет расспрашивать про Багофана, что я ему отвечу?

— Скажешь, что Багофана усиленно стерегут, и он не смог бежать вместе с вами, — ответил Тирибаз. — При этом добавляй, что ты и сам-то ни за что бы не выбрался, если бы не Артаксар. Тебе придется крепко запомнить разные мелкие детали на тот случай, если Мнаситею придет в голову допрашивать вас с Артаксаром порознь. Я знаю, Мнаситей не глуп, но ведь и ты тоже не простак. А, Стефан?

Тирибаз дружески хлопнул упитанного вельможу по плечу.

Стефан еле устоял на ногах и изобразил на мясистом круглом безбородом лице кислую улыбку.

Спустя несколько дней Тирибаз с отрядом всадников проводил Стефана и Артаксара до горных проходов, ведущих в долину реки Лик. Эта река впадала в еще более полноводную реку Ирис, орошающую долину Хилиокомон. Пробив горный хребет Париадра, Ирис несла быстрые воды на более низкую приморскую равнину, разделяясь на два рукава при впадении в Понт Эвксинский.

— Если не найдете Мнаситея в Амасии, значит, ищите его по ту сторону Париадра, на побережье, — напутствовал перед расставанием Тирибаз двух «перебежчиков», одетых в одежды скифинов.

Мнаситей попался на уловку Митридата и повел своих наемников к Гимниаде. Лазутчики, разосланные повсюду предусмотрительным Тирибазом, загодя предупредили Митридата о приближении вражеского войска.

— Наконец-то, — возрадовался Митридат, — я разделаюсь сненавистным Мнаситеем!

Тирибаз предлагал напасть на наемников Мнаситея в горных теснинах, с ним соглашались Фрада и Сузамитра. Однако Маргуш и военачальники скифинов не желали начинать битву в горах: по их поверьям в темных лесистых ущельях обитали духи зла. К тому же горное эхо пугало степных лошадей. Поскольку конные отряды Маргуша составляли больше половины всего воинства Митридата, ему пришлось уступить вождю скифинов и ждать Мнаситея на равнине близ Гимниады. Неожиданно в стане Митридата объявился Артаксар.

Радостно возбужденный, он рассказал о том, как ему удалось обмануть Мнаситея, завести его войско в горы, туда, где удобнее всего было устроить засаду.

— Я сделал все, как было условлено, — молвил Артаксар, недоуменно глядя на Митридата и Тирибаза. — Почему вы не напали навойско Мнаситея в горах? Чего вы дожидаетесь здесь, у Гимниады?

Тирибаз только выругался в ответ и отвернулся. Митридат поведал Артаксару о страхе скифинов перед горами и спросил о Стефане.

— Ты вернулся без него, где он?

— Стефан изобразил недомогание, и Мнаситей отпустил его в Синопу вместе с Диофантом, — ответил Артаксар. — Диофант возглавит гарнизон Синопы, а Стефан будет при нем секретарем.

Еще через день войско Мнаситея расположилось станом напротив лагеря Митридата.