Зофья Коссак - Король-крестоносец Страница 47

Оба прыснули. Однако, отсмеявшись, Ренальд согнал улыбку с лица и сказал:

– Шутки – шутками, но не кажется ли вам, государыня, что нам все же следует больше считаться с Римом, и главное – обуздать беспутного патриарха? Может быть, король призовет его и строго запретит творить блуд?

Сибилла широко открыла глаза.

– То-то матушка разгневается! Разве вы не знаете, что Ираклий – ее любимец?

– Как не знать! Всякому известно, что только стараниями королевы Агнессы Ираклий и сделался патриархом… Но раз он так низко пал…

– Нет, – отрезала Сибилла. – Матушку обижать нельзя. И потом… Уж слишком многого требует Рим от бедных служителей церкви! Почему не позволить им маленьких человеческих слабостей? Почему…

Она не договорила, так как в этот миг с треском распахнулись входные двери и в зал стремительно ворвался Жерар де Ридефор; за ним, раздуваясь от злости, как индюк, поспешал великий магистр госпитальеров Роже де Мулен. Только после обоих гроссмейстеров вошел король Вит в короне и горностаевой мантии. Двое пажей, которые обязаны были прокладывать королю путь, шагали сзади, весело пихая друг друга локтями.

Когда Вит наконец взгромоздился на королевский трон, Сибилла сердито прошипела ему на ухо:

– Сколько можно учить тебя, как подобает держаться королю? Твое ли это дело – разбирать вздорные ссоры у дверей?

– Я хотел их помирить…

– И при этом допустил, чтобы оба вошли перед тобой? Неслыханно!

– Пусть их – слава Богу, что они вообще вошли! Послы уже час как дожидаются…

Вит утер со лба пот и, поерзав на троне, приказал Ренальду из Сидона ввести послов Саладина.

От султана прибыл длиннобородый, суровый эмир Ибн аль-Имад в сопровождении нескольких шейхов. Посреди зала совета посланники остановились, глубоко кланяясь королю.

– Государь просит вас приблизиться, – сказал им Ренальд, исполняющий обязанности толмача.

Они расселись за низкими столиками напротив королевского трона. Вит в знак приветствия чуть приподнялся, опершись о подлокотники, после чего осведомился о здоровье своего друга Саладина.

– Хвала Аллаху, здоровье Повелителю Правоверных служит отменно, – проговорил эмир медленно, так, чтобы Ренальд успел перевести королю каждое слово. – Но душа Повелителя Правоверных омрачена печалью.

– Какова же причина печали великого султана? – спросил Вит со вздохом, наперед зная ответ.

– В твоей власти устранить эту причину, о великий король! Уповая на тебя, Повелитель Правоверных отправил меня, недостойного, к твоему двору, сказав: «Вот третий король франков, к которому обращаю я слова приязни. Первый, Мурри, – тут Ренальд обратился к своему государю с разъяснением, что таким именем называли сарацины короля Амальрика, и продолжил переводить речь посланника без малейшей запинки, – был благородным и великодушным соперником. Второй, прокаженный, был львом. Надеюсь, что третий не уступит им в доблести и мудрости!»

– Я рад буду исполнить желания султана, – заверил его Вит.

– О великий король франков! Хищный шакал бродит среди твоих рыцарей. Корень всего зла, причина раздоров между державой Повелителя Правоверных и твоим королевством – известный тебе владетель замка аль-Акрад, который мы зовем Камнем Пустыни. Недавно он учинил разбойный набег на побережье Красного моря, разорил цветущий приморский край и дерзко двинулся на Мекку. О Аллах! Кощунственная рука потянулась к святой Каабе. Хотя нападение отбили, страх остался. Правоверные боятся совершать ежегодный хадж, предписанный нам Кораном! Никто больше не чувствует себя в безопасности в своем же доме! Нигде нет покоя верным сынам Пророка – и это во время мира, который ты, король, обещал соблюдать! Сокрушаясь над несчастьями своих подданных, Повелитель Правоверных молился три дня и три ночи, прося Пророка вразумить его. И вот что внушил ему Пророк…

– Я сожалею о вылазке рыцаря Ренальда Шатильонского, предпринятой им помимо моей воли! – перебил Вит.

– Повелитель Правоверных не сомневается, что король франков не знал об этом набеге, – учтиво ответил эмир. – Но вот что внушил Повелителю Правоверных Пророк: пусть король в залог мира даст во владение Ренальду Шатильонскому другой замок, а Камень Пустыни препоручит честному рыцарю, который не нарушит присяги!

– Султан за нас решает, кому каким замком владеть?! – выкрикнул с угрозой великий магистр де Ридефор.

– Султан просит короля как друга… Но если король не уважит его справедливой просьбы, султан перестанет верить в его добрые намерения. Повелитель Правоверных – отец своим подданным, и он не может спокойно смотреть на их страдания. Не поможет ему король франков – он защитит их сам… силой оружия!

– Саладин грозит разорвать мир? – с тревогой спросил Вит.

– Клянусь Аллахом! Мир уже разорван – и не по вине Повелителя Правоверных! Вы слышали, на каких условиях султан обещает забыть о новом вероломстве рыцаря из аль-Акрада.

– Но Ренальд Шатильонский никогда не откажется от Кир-Моава, – беспомощно возразил Вит.

Эмир Ибн аль-Имад снисходительно улыбнулся.

– Насколько нам известно, он не услышал пока ни слова упрека! Если ты, король, прикажешь, а он воспротивится, тебе довольно лишь объявить его мятежником – и Повелитель Правоверных сможет покарать его, не нарушая мира, который он с тобой заключил. Это все, что мне поручено объявить.

Он замолчал.

Вит вопрошающе взглянул на Сибиллу. Та поморщилась в знак несогласия. Король обвел взглядом лица баронов, собравшихся в зале. Великий магистр де Ридефор завертел головой: «Не уступать! Не уступать!»

Вит задумался.

– Эмир Ибн аль-Имад, – сказал он наконец, – наш ответ мы дадим вам завтра.

Посол глубоко поклонился.

– Надеюсь, ответ этот окажется благоприятным! – проговорил он. – Повелитель Правоверных неохотно берется за меч, но если его вынудят, он будет биться до полной победы…

Посольство удалилось. В зале совета поднялся шум.

– Угрозы?! Эти язычники посмели нам угрожать?! – надрывался Жерар де Ридефор.

– Мы не можем ввязываться в войну! – доказывал Балиан Ибелин. – Мы не готовы!

– Добрый рыцарь всегда готов к войне! По какому праву неверные нам указывают, кому каким замком владеть?!

Роже де Мулен, взявший за правило во всем перечить великому магистру тамплиеров, поддержал Балиана.

– Требования их справедливы – раз уж мы неспособны обеспечить мир на границе… – заявил он.

– Мир? Да кому он нужен!

Неожиданно вмешался король.

– Саладин прав, – сказал он весьма твердо. – Рыцарь де Шатильон поступил бесчестно.

– Возражаю! – вскричал Жерар де Ридефор. – Рыцарь де Шатильон покрыл славой оружие франков! Из речей этого эмира можно было понять, какой страх нагнал он на неверных! Он не обвинений – похвалы достоин…

– Он нарушил мир, – стоял на своем король.

– К войне нас толкает! – подхватил Балиан.

– Войны бояться нечего. Разобьем их, как под Монжисаром!

Вит размышлял.

«Это же точь-в-точь как если бы я обещал соседу, что не буду спускать собак в его лесу, – соображал он, – а потом спокойно смотрел, как мои псы там бегают, пугая дичь!

Он мне:

– Да позовите же их – к ноге! к ноге!

А я:

– Ату! Ату! Так и тут…»

Это простое сравнение еще более укрепило его уверенность в своей правоте, и он повторил:

– Подобный набег без объявления войны – не рыцарский поступок, и я при первой же возможности готов высказать это Ренальду Шатильонскому в лицо.

Рассеянно молчавшая до сих пор Сибилла резко повернулась к мужу.

– Ты с ума сошел?! Через две недели мы едем к нему на свадьбу Изабеллы – а ты вздумал оскорблять хозяина!

– Я на свадьбу не поеду, – решительно отказался Вит.

Сибилла застыла, меря непокорного супруга гневным взглядом.

– Глупости! – обрела она наконец дар речи. – Ты и сам отлично знаешь, что поедешь! Как можно? Я так этого ждала! Уже и платье готово… Лучшие музыканты и певцы королевства приглашены… Целый месяц танцев! А ты – не поеду… Поедешь! А послы с чем к нам пожаловали, с тем пусть и возвращаются.

Но Вит был в этот день в строптивом настроении.

– Повторяю: рыцарь де Шатильон поступил бесчестно, и на свадьбу его пасынка я не поеду. А с Саладином надобно договориться.

– Может, еще и извиниться перед ним? – рассмеялся великий магистр тамплиеров.

– Он прав.

– Неверный правым не бывает!

– Этот неверный – рыцарь не хуже нас! Я, король, запрещаю…

Великий магистр вскочил с места.

– Король?! – зашипел он. – Королишка! Что ты тут петушишься? Я посадил тебя на трон, и стоит мне пальцем пошевелить, как от тебя и следа не останется…

Рыцари просто онемели от подобной наглости, а Лузиньяна словно обухом по голове ударили.