Александр Майборода - Путь на юг Страница 51

Дело было ясное — морскими разбойниками и не пахло. Те бы подняли такой шум, что все население переполошилось бы.

Хотя, когда вышли в море, Девятко вспомнил, какие проблемы он получил в дружине князя Буревоя из-за недостаточно тщательной разведки, поэтому для надежности он все же поспрашивал встретившихся рыбаков.

Но те ничего заслуживающего внимания не сообщили. Правда, один из рыбаков что-то пробормотал о кораблях, прошедших в утреннем тумане на юг. Но сколько было кораблей и кому они принадлежали, рыбак толком ничего не мог сказать. Кроме него, никто никаких кораблей не видел. По всему выходило, что рыбаку приснились корабли.

К тому же Девятко был уверен, что он не мог не встретить корабли, идущие к Руссе. Поэтому он с чистой совестью приказал кормчему возвращаться в Руссу.

Пообедав, Девятко прилег на подстилке у мачты вздремнуть.

Когда до Руссы осталось всего ничего, кормчий неожиданно сказал:

— Боярин, корабли.

Девятко встрепенулся:

— Где корабли?

Кормчий рукой показал в сторону южного берега:

— Вон.

Действительно, вдоль берега шли три корабля. На мачтах кораблей развевались знакомые знамена.

— Тю, это же словенские знамена! — сказал Девятко и, почесав затылок, с изумлением проговорил: — Но не может быть этого. Гостомысл сидит в Кареле без дружины. Как его корабли могли сюда попасть, если даны сидят в Словенске?

Тем не менее, Девятко приказал догнать корабли, что было сделано без особых затруднений, так как корабли шли неспешно.

Догнав корабли, Девятко увидел знакомые лица.

— Мороз, да ты ли это? — воскликнул Девятко, заметив боярина Мороза.

— А ты ли это, Девятко? — в свою очередь крикнул Мороз.

Через минуту корабли сблизились, так что можно было спокойно переговариваться.

— Мороз, вы как здесь оказались и куда идете? — спросил Девятко.

— Вот идем по поручению князя с посольством в Руссу, — сказал Мороз.

— Какого еще князя? — небрежно спросил Девятко.

— Известно какого — князя словен Гостомысла, — гордо ответил Мороз.

— А как же вы прошли мимо Словенска? Как вас даны пропустили? — спросил Девятко.

Мороз рассмеялся:

— Нет в Словенске никаких данов.

— А куда же они делись? — спросил Девятко.

— Так князь Гостомысл прогнал их, — сказал Мороз.

— Как? У него же и дружины нет. Не может быть, — изумился Девятко.

— Так и есть, — сказал Мороз, и Девятко увидел на корабле еще одно знакомое лицо, при виде которого он поежился, словно по его спине пробежал ледяной сквозняк.

— И что вам надо в Руссе? — спросил Девятко, внезапно охрипшим голосом.

— Тебе это надо знать? — спросил Мороз.

— Я дружинник князя Радосвета, и потому должен знать, кто и с какой целью идет в Руссу, — сказал Девятко.

— Вот князю Радосвету я все и скажу, — проговорил Мороз и усмехнулся.

— Хорошо, — сказал Девятко и, заметив, что корабли подошли к устью Ловати, приказал кормчему ускорить ход, чтобы прибыть в Руссу раньше посольства Гостомысла.

Глава 76

От послеобеденного сна князя Радосвета разбудил дежурный отрок. Приоткрыв дверь и заглянув в комнату, он тихо позвал:

— Князь Радосвет, просыпайся!

После обеда князь спал столько, сколько ему нужно было, и слугам было запрещено отрывать его от сна. Так что, если отрок решился побеспокоить князя, то, следовательно, на это у него были веские причины.

Князь Радосвет открыл глаза и спросил:

— Что случилось?

— Тебя хочет срочно видеть боярин Девятко, — сказал отрок.

Радосвет вспомнил, что вчера вечером он приказал Девятко сходить на разведку к Волхову По его расчету Девятко должен был вернуться ближе к вечеру, но, похоже, он поспешил вернуться с важными вестями.

Радосвет сел на кровати и потянулся. Отрок продолжал заглядывать в приоткрытую дверь.

Радосвет проговорил:

— Пусть Девятко зайдет.

Отрок убрал голову, и в комнату вошел Девятко. Вид у него был заметно встревоженный.

— Боярин, что случилось? — спросил князь.

Девятко остановился у окна, из которого была видна пристань.

— Я ходил к Волхову и никого не видел... — начал он.

— А чего тогда обеспокоился? — спросил Радосвет.

— А когда возвращался, то почти у самой Ловати встретил три корабля под флагом Гостомысла.

— Три корабля Гостомысла? — удивленно переспросил князь. — Но Гостомысл без дружины сидит в Кареле. Ты не ошибся?

— И я думал, что Гостомысл сидит в Кареле, — сказал Девятко.

— Ты его видел? — спросил Радосвет, вставая с постели.

— Не видел, — сказал Девятко. — Но кораблями командует боярин Мороз. Я с ним разговаривал.

— Знаю этого боярина. Весьма хитер, — сказал Радосвет и хлопнул в ладоши. — Эй, кто там!

В комнату вошел отрок. Радосвет сел на кровать:

— Помоги надеть сапоги.

Отрок взял у порога сапоги из белой кожи и присел около князя. Радосвет протянул ноги.

— Так он утверждает, что Гостомысл прогнал данов из Словенска, — сказал Девятко.

— И куда они идут? — спросил князь.

— Говорят, к нам, в Руссу, — сказал Девятко.

— Зачем? Неужели за данью? — поразился Радосвет.

Отрок, надев сапоги, поднялся.

— Мороз сказал, что о деле будут разговаривать только с тобой, — сказал Девятко.

— Иди, — сказал Радосвет отроку. Отрок вышел из комнаты, и Радосвет спросил Девятко: — Гостомысл на кораблях?

— Гостомысла нет на кораблях, которые я видел. Но... — замялся Девятко.

— Что — но? — спросил Радосвет. — Есть другие корабли?

— Но на корабле я видел любимого друга Гостомысла. Ратишей его зовут. Он еще мальчишка, ему лет шестнадцать, — многозначительно проговорил Девятко.

— И что же? — не понял намека Радосвет.

— Гостомысл без его советов не обходится и не отпускает его от себя, поэтому Гостомысл точно где-то поблизости, — пояснил Девятко.

— Но если его нет на кораблях...

— То это может означать, что есть и другие корабли, — закончил мысль Девятко.

Радосвет вздохнул.

— Вот кого нам еще не хватало. Наверно, будут о дани говорить. Но одно дело признавать господство над собой сильного князя Буревоя, и совсем другое дело — мальчишка. Зачем нам платить дань мальчишке, у которого даже дружины нет?

— Мороз идет с тремя ладьями, и корабли заполнены воинами, — сказал Девятко.

— Ну, сто — сто пятьдесят человек, из них три десятка воинов? Предположим, что еще столько же кораблей где-то на подходе. Итого не больше полутысячи человек. Нам они не страшны, — небрежно проговорил князь.

Девятко почесал затылок.

— Я тоже не пойму, откуда он взял столько воинов?

Ведь многие дружинники Буревоя погибли в прошлом году, а остальные ушли. Наверно, в дружину пришли к нему карелы.

— Карелы небольшой народ — где им взять столько воинов? Их едва для дружины карельского князя хватает, — возразил Радосвет.

В дверь снова заглянул дежурный отрок и сообщил:

— Князь, начальник стражи сообщает, что к пристани подошли три словенских корабля. Посол князя Гостомысла боярин Мороз требует встречи с тобой.

— Требует? — князь Радосвет рассердился. — Как может требовать тот, кто слабее? Гоните его в шею.

Девятко вмешался.

— Князь, не горячись. Гостомысл мальчишка, но я служил в его дружине и знаю, коварнее этого мальчишки нет на свете человека. Лучше сначала выслушать Мороза.

— Ладно, — неохотно согласился Радосвет и сказал отроку: — Передай начальнику стражи, что пусть Мороз входит в город. Я приму его. И позовите Судишу. Не буду я вести разговоры с посланцем Гостомысла без городского головы.

Отрок хотел уйти, но Девятко остановил его: — Погоди, — и напомнил князю: — Князь, с ним же не меньше трех десятков воинов. Не стоит, чтобы они заходили в город.

— Ну и пусть они остаются на пристани, — сказал Радосвет.

Отрок спросил:

— Так одного боярина Мороза пропустить?

— Это будет открытое оскорбление, — сказал князь и распорядился: — С ним могут идти не больше пяти человек.

— Передам, — сказал отрок и ушел.

Глава 77

С боярином Морозом во дворец русского князя пошли Ратиша, Отер-урмянин и трое норманнов. От пристани до дворца идти было не больше с полчаса, но в горницу к князю их сразу не пустили, пришлось им ждать в коридоре под бдительным взглядом воинов в полном вооружении, занявших места у дверей.

В коридоре не было даже лавок, так что пришлось ожидать приема стоя. Мороз недовольно хмурился. Отер-урмянин встал у окна с невозмутимым лицом.

Ратиша, подождав немного, шепнул на ухо Морозу:

— Что-то долго ждем.

Мороз сухо пробурчал:

— Должно быть, готовятся к приему.

— И оставили нас в коридоре. Это оскорбление, — сказал Ратиша.