Александр Теущаков - Перстень с трезубцем Страница 53

– Нет, пусть остается открытым, а то нам придется обходить дальним коридором, чтобы снова попасть в главную башню.

Подойдя к опасным плитам в полу, Илона остановилась. Гаспар, увлеченный рассматриванием подземного коридора, не заметил, как графиня быстрым движением руки, заблокировала рычаг в стене.

Вашар, осторожно ступая и держась на расстоянии, двигался за ними следом. Вот впереди послышался звук открываемого замка и прозвучал голос графини:

– Вадаш, держись в стороне, если хочешь дожить до того момента, когда письма окажутся в твоих руках, – в ее голосе звучали веселые нотки, видимо она нагоняла страх на барона.

Раздался скрежет дверных петель, и Андор услышал, как барон вскрикнул от неожиданности. Это сработала ловушка – четыре пики, выскочив в дверном проеме, преградили путь в помещение.

– Что, страшно!? – засмеялась Илона, протискиваясь между стеной и крайней пикой, – иди за мной и ничего не трогай руками, если хочешь жить, – продолжала она запугивать барона.

Вашар остановился за дверью и прислушался, видимо графиня водила по помещению Гаспара, показывая сокровища. Открыв ларец, она взяла письма и указала барону на дверь:

– Все барон, посещение закончено, прошу покинуть комнату, – шутливо произнесла она.

Вашару пришлось быстро вернуться к винтовой лестнице. Графиня решила продолжить разговор с бароном в другом месте, уводя его из сокровищницы.

Оказавшись в помещении для пыток, Илона зажгла еще один факел и села на каменную скамью. Она протянула оба письма барону. Прочтя их, и вместо того, чтобы вернуть, он засунул письма к себе под одежду.

– Верни письма, Вадаш. Сначала заплати за них, а потом можешь пользоваться.

– Может, поговорим, – игнорируя слова графини, барон подошел к ней вплотную, – а то потом некогда будет, да и не с кем.

– Что ты… – графиня не успела договорить, как Гаспар грубо развернул ее и, очутившись позади, придавил горло рукой. Скомканной тряпкой заткнул ей рот. Затем он заломил графине обе руки назад и с силой подтолкнул к свисавшим с потолка цепям. Накинув кандалы на руки графине, он затянул их накрепко и медленно стал поднимать подвешенную пленницу. Она издала не членораздельные звуки, пытаясь освободить рот от куска ткани. Гаспар зафиксировав цепь, сел на каменный стульчик.

– Вот ты и попалась пташка, сейчас мы с тобой поговорим, а потом я тебя оставлю здесь под присмотром крыс. Веди себя тихо, если не хочешь, чтобы я залил тебе в рот порцию раскаленного свинца, здесь я вижу его еще много.

Илона, кивком головы, дала согласие, что будет молчать. Руки ныли от растяжки, казалось, что плечевые суставы вот-вот вывернутся. Носки сопог едва касались пола.

– Вадаш, ты в своем уме! – произнесла она гневно, когда он освободил ей рот, – я отдала тебе письма, чего же ты еще хочешь? Моей смерти?!

– Вот именно, ты много знаешь и потому опасна для меня, сейчас я кое-что тебе расскажу, а затем отправлю к твоему отцу, он заждался тебя, – хохотнул барон.

– Ты не выйдешь из замка, тебя убьют мои люди, так что не делай глупостей и отпусти меня пока не поздно.

– А где эта грань – между рано и поздно? Я бы давно избавился от тебя, да все ждал, когда ты дашь согласие на наш брак. После того, как ты сменила свое имя, я понял, что у меня нет шансов стать графом. Сейчас, когда мы с тобой одни, никто не помешает мне сказать всю правду. Да, это я подослал убийцу к твоему жениху – этому ничтожному «Пся крев». Твой отец хотел, как-то иначе повлиять на него, но я решил, что будет лучше, если он исчезнет навсегда.

– Это ты так расчищал путь к моему сердцу?! – вскипела Илона.

– И к вашему богатству тоже. Граф при жизни хотел, чтобы я женился на тебе, но когда он узнал, что я состою на тайной службе у Габсбургского короля и склоняю его на сторону Фердинанда, то обвинил меня в предательстве. Он оскорбил меня, и прогнал как собаку. Ох! Как я ненавидел его в тот момент! Его, графа Ласло и всех подобных им дворян. Ишь, удельные «князьки», независимости им захотелось. Псы!

– Барон, отпусти мне руки, больно! – попросила графиня.

– Нет уж, болтайся. Такой ты мне больше нравишься, чем спесивой и причудливой барыней. Ты хотела правду – так получи ее. Да! Это я предупредил Хаджи бея, что граф Жомбор в замке и даже указал место, где его можно подкараулить. Теперь ты довольна? Это я навел турка на твоего отца.

Ребека замотала головой и зарычала:

– Пес! Мерзкий, отвратительный предатель!

– Ха-ха-ха! – засмеялся в ответ Гаспар, – злись змея, разбрызгивай свой яд, да вот только недолго тебе осталось. Сейчас я тебе такое устрою, еретичка! Напомню все «прелести» инквизиции.

Он накинул на щиколотки графини кандалы и крепко затянул их, затем к ее ногам прикрепил тяжелый камень. Приподняв графиню выше, барон снова зафиксировал цепь.

– Все, Гаспар, хватит, я буду молчать. Отпусти, слышишь! Мне больно!!! – закричала Илона.

– А теперь отвечай, ты общаешься с графом Ласло?

– Нет, ты же знаешь – он мой враг.

– Не обманывай меня, Берток передал, что ты связывалась с ним. Так да или нет?

Барон поднялся, чтобы натянуть цепь.

– Да-да! Он иногда помогает мне.

– В чем?

– Он помог мне вернуть замок, королева добилась от султана благосклонности и меня, как Жомбор Илону приблизили к Трансильванским дворянам.

– У-у, собаки! Как бы я хотел, чтобы и Ласло болтался с тобой рядом, но ничего, скоро ему представится такая возможность, он, как и его отец закончит на дыбе.

Илона притихла на миг, а затем спросила:

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что графа Ласло, мы со Шрузом уничтожили.

– Так это ты выкупил графа у турок?! Значит смерть Ласло – это твоих рук дело?

– А что тебя так разволновало, ведь Ласло были вашими заклятыми врагами или после того, как граф помог тебе, ты стала лестно отзываться о них. Да, я выкупил его у Хаджи – бея и привез в Токай. Через месяц он сдох под пытками. Нет его больше! Я зарыл графа на заднем дворе, как собаку. Двух своих врагов я отправил на тот свет, теперь настала твоя очередь.

Барон, поднявшись, подошел к графине и взял тряпку, чтобы заткнуть ей рот.

Что-то сверкнуло сбоку и обрушилось на него. Гаспар чудом успел увернуться и увидел, как сабля ударила в пол, высекая искры. Он успел схватить стоявшую возле стены алебарду и прикрылся от следующего удара. Отскочив на середину помещения, барон пытался разглядеть в сумраке, кто же напал на него.

Мужчина в плаще и черной повязке ожесточенно наступал, барон отчаянно отбивался от сабельных ударов. Со стороны было хорошо видно – два противника прекрасно обученные искусству фехтования, не уступали друг другу.

Вашар пытался преградить путь барону, рвущемуся к подвешенной графине, и наносил удары по древку алебарды. Гаспар под натиском был вынужден отступить. Размахнувшись в очередной раз, направил свое оружие в висок Андору, но он вовремя пригнулся, и слева, нанес удар перстнем барону под глаз. Алебардой все-таки зацепило левое плечо Вашару, порвав при этом одежду и распоров мышцы. Оружие выскользнуло из рук барона и отлетело в сторону. Отскочив к железной корзине, стоявшей возле стены и одновременно утирая кровь с лица, барон схватил металлическую пластину с цепями на концах и, размахивая ею, контратаковал Вашара.

Андор, отбиваясь, отступил на несколько шагов и споткнулся о каменный стульчик, не заметив его в сумраке. Упав, он едва успел увернуться от цепи, при этом больно ударившись раненным плечом. Барон на миг перестал размахивать пластиной, вглядываясь в открытое лицо противника. Вашар в горячке даже не заметил, как повязка слетела с его лица, но в помещении не хватало света, и потому барон увидел только усы на худощавом лице. Последние действия происходили за спиной Ребеки, она не могла увидеть лицо своего союзника.

Гаспар, изловчившись, ударил Вашара концом цепи в правое плечо, и разоружил его. В голове помутилось от боли, и Андор чуть не потерял сознание. Барон, воспользовавшись замешательством противника, поднял алебарду с пола и острым концом упер ее в грудь поверженного Вашара. Немного отдышавшись, он спросил:

– Кто ты? Тебя наняла Ребека? Отвечай или я проткну тебя насквозь.

– А тебе, не все ли равно барон, теперь мы с ней в твоей власти, – превозмогая боль и стараясь не провоцировать Гаспара, ответил Вашар.

– Что-то мне твой вид знаком, кажется, я где-то встречался с человеком в подобном одеянии. Черная шапка, плащ, повязка на лице – все это говорит о том, что ты разбойник. Покажи свою левую руку, что у тебя на пальце, чем ты меня ударил?

Вашар повернул печатку перстня внутрь ладони и зажал его в кулаке.

– Только после моей смерти.

– Потерпи, немного осталось, скоро ты с ней встретишься, – барон надавил острием алебарды в левую руку Андора и при свете догорающих факелов пытался разглядеть, что прятал поверженный противник. Вашар хотел ударить барона раненной рукой, но он, отбив удар, с силой придавил ногой запястье гайдука. У Вашара от боли помутилось сознание, он почувствовал, как Гаспар пытается сорвать с пальца перстень, но тщетно. Барон каблуком сильно ударил по сжатому запястью Вашара, да так, что хрустнули пальцы. Затем с силой вывернул руку и при слабом отблеске огня попытался рассмотреть изображение на перстне.