Олег Рясков - Записки экспедитора Тайной канцелярии Страница 58

– Judging by all that we've seen so far, we seem to be in some Scandinavian fort. How do we get out of it fast?[77]

– Well, as far as I am concerned, I have a solution for this problem at hand. – секретарь поскреб дно миски коркой хлеба, засунул ее в рот и встал. – I think, the man who turned in the notorious Irish pirate Ann Bony, along with a Russian spy for a good measure, can count on a high prize, or, at least, on help getting back to the shores of England[78].

Атаманша напряглась, но заставила себя улыбнуться:

– Good joke![79]

Самойлов пока не понимал, о чем говорили его спутники, но недобрый блеск в их глазах заставил его насторожиться. Генри встал, потянулся, похлопал себя по животу и самодовольно заявил:

– It’s – not joke! This is a way home! Oficer![80]

И он, громко крича, кинулся к небольшому отряду военных.

Энн, схватив с прилавка тесак и опрокинув стол, метнулась за англичанином:

– Bastard![81]

Однако было поздно – секретарь, сорвав со столба листок с изображением Энн, указывал на нее и Самойлова пальцем:

– They are pirates![82]

Глава VIII,

в коей мы понимаем, что фокусы иногда могут убедить фортуну и заставить поменять решение

Прибежавшие солдаты окружили Ивана и Энн. Число стражей порядка было слишком велико, чтобы сопротивляться. Наши герои положили шпаги на землю. Секретарь, довольный собой, опустил большой палец вниз. Энн улыбнулась ему обольстительной улыбкой и повыше натянула перчатку на правой руке. Солдаты, поняв, что разбойники не будут оказывать сопротивления, успокоились. А зря.

Внезапно атаманша схватила табурет и с размаху запустила им в стоящего рядом гвардейца. Тот взвыл от боли. Самойлов последовал ее примеру. Завязалась потасовка. Иван действовал решительно, орудовал шпагой, укладывая шведов одного за другим и ловко уворачиваясь от ударов. А Энн, кажется, даже нравилось, что в этот день удалось не только плотно пообедать, но и так славно повеселиться.

Секретарь наблюдал за схваткой со стороны. Дипломатия не терпит вооруженных конфликтов.

Но едва ему показалось, что наши герои вот-вот возьмут верх, как он отчаянно замахал руками, призывая шведских солдат к бою. Один смельчак бросился на девушку, но она огрела его медным ковшом по лбу. Другой поспешил на помощь товарищу, но был сбит с ног размашистым ударом дубины. Затем массивная кружка полетела секретарю в живот, тот согнулся пополам. Но тут пиратке и самой не повезло: швед ранил ее в руку. Ивана тоже теснило несколько человек. Из-за спин гвардейцев Энн увидела довольное лицо секретаря. Он со злорадством показал ей язык. Да уж, язык у него был длинноват. Мог бы и не демонстрировать. Она и так давно это поняла. Наконец стволы десятка ружей нацелились на наших героев, лишив их возможности передвигаться. Энн оценила безвыходность ситуации и подытожила:

– Финита ля комедия.

Секретарь ткнул кулаком в листок с портретом преступницы – большее дипломатический этикет не позволял.

Казнь была назначена на этот же день.

– Ferbereda![83] – крикнул сержант, и гром барабанов огласил площадь.

Веревки с двумя петлями, свисавшие с перекладины, казались черными на фоне яркого неба. Палач накинул петлю на шею Самойлова, потом Энн.

– Strange, I was foretold of another death![84] – словно и не страшась того, что сейчас произойдет, сказала пиратка.

И тут на крыльце дома появился не вполне трезвый начальник форта в сопровождении гостей. Он улыбнулся собравшимся на площади. Давненько в его форте не происходило ничего чрезвычайного. А сегодня и гости собрались почтенные, и вино оказалось отменным, и представление, именуемое казнью, пришлось как нельзя кстати.

Самойлов посмотрел на новых зрителей и, к величайшему изумлению своему, узнал среди них несколько знакомых лиц: Вангувера, его ассистентку, Софью Белозерову с тетушкой и свою Вареньку. Она смотрела на него глазами, полными ужаса. Не так представляла она встречу с любимым.

– You won't believe this[85], – обратился начальник форта к Вангуверу, – we just captured the pirates! Among them a woman![86]

– Well, the opposite sex was always regarded for their love of violence. I would know – I got two sisters.[87] – Вангувер, как всегда, был невозмутим и обходителен.

Он покосился с улыбкой на сестер. Швед оценил шутку и рассмеялся. Но вдруг посерьезнел и добавил:

– Today we’ll rake their ranks! Their destiny is predetermined. By the way, it seems the second hoodlum turned out to be Russian[88].

Вангувер и сам это ясно видел.

– Speaking of faith, do you believe in it's predetermined?[89] – поинтересовался он у офицера.

– As no other![90] – схватив гостя за грудки, пустился в откровения начальник форта. – Day before Poltava battle, I was cursed with fever! As a result I have an honour talking to you here today. From my regiment, only thirteen survived[91].

Выслушав сии неожиданные откровения, Вангувер достал колоду карт.

– What if you think of the certain suit of cards.and five times in succession you'll draw the opposite one[92].

– I hardly think that’s possible![93]

– Nevertheless![94] – настаивал фокусник. – Will you free these hoodlums? Recognizing the fact, that the good Faith herself is in charge of their destinies?[95]

– What a rush![96] – улыбнулся офицер. – You know what? I agree – It seems like a very interesting deal indeed![97]

– Men are such kids! Show ‘em a toy and the world will stop spinning[98], —заметила Энн.

Самойлов бросил на нее полный удивления взгляд. Она не походила ни на одну женщину, которую он встречал до сих пор. Вот и сейчас, с петлей на шее, она все еще продолжает живо интересоваться действительностью.

В полной тишине Вангувер положил карту на перила.

– Let’s play? What suit?[99]

Офицер подумал немного, лукаво улыбнулся и ответил:

– Black![100]

Вангувер перевернул карту, выпала дама червей.

– Next?[101] – постучал длинными пальцами по колоде фокусник.

– Red[102],– вошел в азарт швед.

На перила лег туз треф. Восторженные вздохи раздались вокруг. Самойлов не выдавал своего волнения, только желваки ходили на скулах. Энн презрительно усмехнулась и покачала головой.

– Next![103]

– Black![104]

На перила легла шестерка бубей.

– Еще раз черная, – нетерпеливо произнес офицер.

Последняя карта была девятка червей. Капитан расстроенно поднял брови, рыгнул и крикнул: «Свободен!» – с Самойлова сняли петлю.

Глава IX,

в коей сэр Арнорвиль демонстрирует недюжинные способности в дипломатии, а Вангувер – в распиливании женского тела

Энн проводила глазами освобожденного Самойлова и вдруг запоздало ощутила, как сильно в ней желание жить во что бы то ни стало! Когда вновь забили барабаны, она закричала:

– Last desire![105]

Все повернулись к коменданту в ожидании решения. Тот подумал и согласился.

– I want to speak with him![106] – Энн показала пальцем на секретаря.

– With me?[107] – удивился англичанин.

Пиратка кивнула. Комендант знаком велел секретарю подойти. Тот, удивленно озираясь, поднялся на помост. Посмотрел на свободную петлю, отшатнулся, потом совладал с собой и с независимым видом встал около скамьи, что служила единственной подпоркой для жизни девицы.

– Well?[108]

Энн не смогла наклониться к самому его уху – петля мешала. Но понизив голос, она сообщила ему прелюбопытнейший факт:

– After my daddy’s death only one knows about the gold! It’s me![109]

– Gold?[110] – переспросил дипломат для верности.

– Hey! Do you believe that we looking for shampinons?[111]

Тут же лицо шельмеца приняло совсем иное выражение.

– My Lord![112] – кинулся он к начальнику форта. – It was mistake! I see it now![113]

– Mistake![114] – Нижняя губа коменданта, не совсем еще пришедшего в себя после обильного возлияния за обедом, надулась от обиды.

– Yes! She is not![115] – Секретарь развернул смятый листок с портретом и, ткнув в него, оглоушил шведа весьма веским аргументом: – Do you see? Nouse![116]

– And. is it all?[117] – Нижняя губа задрожала пуще прежнего. – Why we did it before?[118] – комендант расстроенно посмотрел на виселицу.

– Wanna blood? I’ll give it to You![119] – Вангувер с улыбкой указал на свою ассистентку.

Нелегкая работа ума изобразилась на челе офицера. Наконец, одна мысль победила другую, и он не преминул поделиться ею со всеми, кто собрался на площади в этот солнечный день:

– Well, let’s do it! Free her![120] – взмахнул он рукой.

Палач снял петлю с шеи Энн.

– I told you – today is not my day![121] – усмехнулась разбойница.

В этот момент она оступилась и чуть не упала на помост, благо Иван оказался рядом и успел поддержать ее.

– Rescuer![122] – улыбнулась Энн.

И эта улыбка была обворожительной, но нашего героя не тронула. Мысли его были заняты другой, той, что все это время. Глаза Варвары, полные страха и слез, вдруг возникли в его памяти, и сердце бешено заколотилось. Значит, она помнит его, а может быть, даже любит.