Юрий Вахтин - Приговор Страница 59

  Митин увидел, что Лариса делает маневр, хочет поставить машину в тень деревьев.

  - Да, это наши пенаты. Скромно для бывшего второго человека области. Сейчас аппетит у партработников поярче выделиться. Не стесняются и не отказывают себе в роскоши, даже за счет природы. Но отец всегда скромностью отличался. Говорил: "Пусть у замов моих это как подобает, а увидят у Воробьева, сразу кривотолки. Ограбил область, обобрал народ".

  - Наверное, он прав, твой отец, - согласился Митин, - я не очень хорошо с ним знаком, к сожалению. Что-что, а создать образ врага у нас в стране умеют. Так было и, к сожалению, наверное, так и будет всегда. Это уже русская идея.

  Вышли из машины, навстречу шел поседевший в футболке и шортах отец Ларисы. Поздоровался с Митиным, они почти ровесники. Воробьев всего на два года старше. Тоже воевал, дошел до Вены, но служил переводчиком, при штабе армии. Помогло хорошее знание немецкого языка в школе, а затем на ускоренных курсах младших офицеров. Пошли на дачу. Сергей Павлович показывал гостю свой сад, клубнику разных сортов и трудно произносимых названий. Называл сорта, говорил об урожайности и вкусовых качествах. Все это он говорил с любовью, со знанием дела, словно он всю жизнь работал садовником, а не занимал высокие должности в облисполкомах. Пришли в беседку, искусно сделанную по китайскому стилю в глубине сада, в мангале уже тлели угли. Ароматно пахло дымом и свежим мясом. Наверное, этот запах знаком еще с древности, когда наши предки подчинили себе огонь и стали готовить мясо.

  - Это самая древняя еда. Еда предков, - любил говорить о шашлыке Сергей Павлович, - это потом уже стали добавлять специи при приготовлении шашлыка.

  Сели за стол. Сергей Павлович предложил тост за знакомство.

  - Я, конечно, слышал об адвокате Митине. И Ларисочка о вас много говорила, но официально, так сказать, мы только сегодня познакомились.

   Федор Федорович не возражал, но понемногу. Он не большой любитель...Хозяин ушел в постройку и вышел с бутылкой венгерского вина.

  - Мы помягче выпьем, - пошутил он, - для поддержания разговора.

  Подошла Лариса, села, положив руки, как девчонка, меж коленей. Все, наверное, думали об одном, и хозяин, налив в рюмки, предложил:

  - Давайте первый за Александра... Помянем.

  Все встали, выпили по русскому обычаю, не стукаясь за Александра.

  - Пусть земля ему будет пухом, - проговорил Сергей Павлович.

  Он любил зятя за прямоту, за честность, за порядочность. Лариса заплакала. Федор Федорович по-отцовски обнял ее за плечи, ласково погладил по голове. Может, о такой девчонке и мечтал всю свою жизнь адвокат, но своих детей у него не было, хотя чужую боль он переживал как свою. Разговор сначала совсем не шел, наверное, давил груз недавно пережитого горя в семье Воробьевых. Первым разговор начал Сергей Павлович:

  - Федор Федорович, скажи как человек, всю свою жизнь проработавший в системе правосудия. Лариса после пережитого сможет объективно выносить приговоры или в подсознании в каждом преступнике она будет видеть потенциального убийцу?

  - Сергей Павлович, если так думать, можно и в каждом человеке видеть потенциального убийцу. Но человек рождается человеком. Убийцей он становится. И доказательствам ученых о генетических склонностях некоторых людей к убийству я не верю. Это очередная утка. На ней многие защищают докторские диссертации. Конечно, маньяки - это больные люди, их нужно лечить с детства. Отклонение от норм - это еще не доказательство преступных признаков. И ученые, и композиторы, писатели, тоже не всегда входят в рамки нравственности. Недаром говорят: "от гениальности до безумия - один шаг". Но где он, этот шаг? Как вовремя остановиться и не сделать его? Я думаю, время поможет Ларисе. Выйдет на работу. Я ее знаю, она честнейший человек, и себя она не станет обманывать. И я, старый, буду рядом, возникнут вопросы, спросит. Да и я сам спрошу, не поскромничаю, всегда посоветую, если смогу - помогу. Не будет получаться, добро пожаловать к нам в контору. Я сейчас, правда, временно ее даже возглавляю.

  - Да, Федор Федорович, правда о вас говорят: вы душа-человек. И говорите вы, наверное, что и все говорят, утешая Ларису. Но как-то все у вас по-другому, от ваших слов веет теплом, человечностью веет. Это, наверное, тоже дар - убедить человека.

  - Зачем его убеждать? - Митин улыбнулся. - Надо ему дать понять и осознать самому, а убеждать... Он согласится, а сделать может по-своему или через неделю все забудет и не захочет считать навязанное мнение своим, - ответил Митин.

  - Но есть же люди, не способные понимать? - не согласился Воробьев.

  - Нет. Нет таких людей, Сергей Павлович. Если честно, человек психически здоров, но к каждому свои методы, свои меры и время. Одним в колонию за решеткой побыть, эта мера придумана изначально как карательно-воспитательная, но воспитательная на чувстве страха. Другого не стоит туда отправлять, ибо сломаешь его совсем. Увы, у нас часто даже за пустяковые дела лишают свободы. Свобода - это после здоровья, наверное, самое дорогое, что есть у человека. Хотя по-настоящему быть свободным невозможно. Есть общество, разные строи и разное общество. Они были всегда.

  - "Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя", - процитировал Сергей Павлович первоисточник КПСС, вождя.

  Налили еще по одной. Сергей Павлович повел гостя показать привитое им дерево. На одной груше четыре разных сорта.

  - Знаете, Федор Федорович, может, это оттого, что я знаю, все плоды питаются от одного корня, хотя и разные сорта, но один привкус в них присутствует.

  - Наверное, так оно и есть, - Митин погладил уже почти созревший плод по красному боку, - если повязаны одним корнем, общее что-то обязательно должно быть. Так и у людей, наверное. Даже муж и жена разные, не родные по крови люди живут вместе много лет и становятся чем-то похожими в своих вкусах, привычках. Что, конечно, при условии совместимости сортов, - пошутил Митин.

  Солнце уже садилось, когда Митин засобирался домой, в город. Хозяева попытались отговорить его и остаться у них на ночь, как раз комната есть на даче отдельная.

  - Нет! Нет! Спасибо, да и Дашка, кошка моя, уже заждалась меня. Она у меня умница и теперь, наверное, сидит на кухне, на подоконнике, смотрит в окно, не иду ли я. У меня окно с кухни выходит на сторону нашего подъезда. Лариса Сергеевна, вы меня подбросите до трассы?

  - Поздно уже, и автобус последний ушел давно. А Лариса выпила, хотя и глоток, но ей в город нельзя, - попытался остановить гостя еще раз Сергей Павлович.

  - Ничего страшного, я на попутной, меня полгорода знает, остановят старику.

  - А другой половине города вы помогли как адвокат, - пошутила Лариса. - Я вас подкину до трассы, Федор Федорович.

  Лариса Сергеевна завела машину. Сергей Павлович тепло попрощался с Митиным, пригласил еще раз приехать, когда созреют плоды. Федор Федорович обещал. Митин сел на переднее сидение, рядом с Андреевой. Машина тронулась.

  - Хорошо у вас на даче, честное слово, я так хорошо и приятно давно не отдыхал. Спасибо за приглашение, я обязательно постараюсь вырваться, - обещал, прощаясь, Митин.

  - Спасибо вам, Федор Федорович, что нашли время для меня, что поддержали, - Лариса замолчала.

  - Бог мой, Ларисочка, чем я вас поддержал, вы сами умнейшая женщина и все поймете, но скажу еще раз, не надо черстветь душой, и один человек еще ничего не значит, из-за одного таить обиду на всех. Я думаю, у вас все получится, вы будете работать и останетесь честным судьей Андреевой. Меркулов, я знаю, не дает вам в производство дела с сомнительным приговором, который уже вынесен до суда и его только надо озвучить.

  Митин улыбнулся и по-отцовски провел ладонью по волосам Ларисы.

  - Это уже легенды, Федор Федорович, я самый обыкновенный советский судья, - Лариса улыбнулась.

  Подъехали к трассе, вышли из машины. Со стороны Урыва в облцентр ехала машина уже с включенными фарами. Лариса подняла руку. Остановилась "Волга", в салоне трое: двое мужчин и женщина.

  - Извините, до города не подбросите? - попросила Лариса.

  - Вас с удовольствием хоть на край света, - пошутил молодой водитель "Волги".

  - Спасибо, но не меня, вот товарища,- улыбнулась Лариса.

  - Товарища тоже подвезем, но если честно - с меньшим удовольствием, чем вас, - снова пошутил водитель.

  Митин сел сзади рядом с женщиной. "Волга" тронулась. Лариса постояла, глядя на удаляющиеся красные огоньки габаритов, пока огоньки не исчезли совсем. Села в свои "Жигули" и снова улыбнулась.

  - Какой прекрасный человек Митин и говорил то же, что и все, но от него веет добротой. Здоровья вам и долгих лет жизни, - вслух произнесла Лариса, - добрый вы наш человек.

  После отпуска Лариса Сергеевна Андреева снова стала работать народным судьей в областном суде.