Александр Майборода - Гостомысл Страница 61

— Теплая рыба, — сказал Лисий хвост и принялся осторожно отламывать куски рыбы, высматривая рыбьи кости у огня.

Тишила положил свое копье на землю, взял другую рыбу и принялся ее объедать.

Как только облака окрасились в розовый цвет и стало немного видно, старшины двинулись в путь.

А вскоре солнце уже поднялось над деревьями на берегу. Ночной туман, словно боясь горячих лучей, прятался в камыши.

Утренняя река ласково шептала тихой волной убаюкивающую песню.

Тишила сидел на корме, осторожно подправляя веслом, словно боясь спугнуть тишину с реки, движение лодки.

А Лисий хвост, пристроившись на носу на куче трав и веток, так что над бортом виднелась одна голова, рассуждал:

— К зиме в город вернутся многие жители, которые сейчас готовят запасы к зиме. Если даны и дальше будут так притеснять горожан, то недолго они просидят в городе. Народ быстро обозлится. А там уж разбираться не будут. С нашими людьми лучше не связываться: вроде и смирны, а только тронь, и костей не соберешь.

Тишила вздохнул и проговорил:

— А наши дома, наверно разграблены.

Лисий хвост рассудительно заметил:

— Даны, на зиму глядя, жечь город не будут. Не такие уж они и дураки. Поэтому наши дворы никуда не денутся.

— Добро заберут, — сказал Тишила.

— Ну и пусть. Я свое золото и серебро спрятал. А на золото все приобретешь заново, — сказал Лисий хвост.

— Я тоже спрятал золото и серебро, когда увидел, что даны подходят к городу, — проговорил Тишила и пожаловался: — А вот бабам не успел сказать, чтобы они уходили из города. Наверно, даны побьют их.

— Зачем? — удивился Лисий хвост. — Какая польза от дохлой бабы — только воздух будет портить.

— Но... Даны их будут обижать, — сказал Тишила.

Лисий хвост махнул рукой.

— Не сотрутся! — грубо сказал.

— Жалко женку. Я привык к своей, — сказал Тишила.

По лицу Лисьего хвоста пробежала тень, но, натужно рассмеявшись, он беззаботно проговорил:

— А сотрутся, так других найдем: баб у нас навалом, этого добра пруд пруди.

— А дети? — сказал Тишила.

— Детей жалко, — согласился Лисий хвост и замолчал.

Он смотреть куда-то далеко, где остался город. Так он смотрел с полчаса, затем приподнялся с встревоженным выражением на лице и приставил ладонь ко лбу, прикрывая глаза от солнца.

— Однако кто-то идет за нами, — наконец вымолвил он.

Тишила повернул голову и посмотрел назад. Действительно, за поворотом реки мелькнула черная точка.

— Ив самом деле, за нами кто-то идет, — сказал Тишила.

В глазах Лисьего хвоста появилось обеспокоенность.

— Далеко, жаль, не рассмотреть, — сказал он.

— Может быть какой-либо купец, — предположил Тишила.

— Может быть, — сказал Лисий хвост и опустился на лавку.

С минуту он молчал, наблюдая, как нос лодки разрезал струи воды.

Но вот впереди показался очередной поворот, и лодку течением стало прибивать к берегу.

Тишила поворотом весла подправил движение лодки, стараясь, чтобы она держалась середины.

Лисий хвост подал голос:

— Купцы, это хорошо... догонят, пересядем к ним... хоть хлеба дадут... а то без хлеба еда не еда.

— А если это не купцы? — предположил Тишила.

— Да кто же здесь еще может быть? — раздраженно возразил Лисий хвост, которому не понравилось предположение товарища.

— А даны? — сказал Тишила.

— У них сейчас в городе дел навалом. Потом, как же они могли нагнать нас так быстро, если они вышли из города на рассвете? — успокаивая себя, сказал Лисий хвост.

— Они могли переночевать на берегу неподалеку от нас. Не зря же я слышал шум в лесу, — сказал Тишила.

— Если бы это даны шумели, то они напали бы на нас, когда мы спали, — сказал Лисий хвост.

— Да, ну, а все же? Если они все-таки послали погоню за нами? — сказал Тишила.

— Делать им больше нечего, как гоняться за нами, — зло возразил Лисий хвост, приподнялся и снова, приложив ладонь ко лбу, стал вглядываться вдаль. Через некоторое время уже обеспокоенно проговорил:

— Кажись, однако, нагоняют.

Тишила отвлекся от управления лодкой, обернулся и заметил:

— Никак парус поставили: ветер-то попутный.

— Нам бы тоже пригодился парус, — промолвил Лисий хвост, не отрывая взгляда от преследующего судна. Но вскоре река сделала поворот, и судно исчезло из виду.

— Может, пристать к берегу и спрятаться? — подумал вслух Тишила.

Лисий хвост раздраженно сплюнул в воду и сказал:

— Неплохо бы. Но тут берег голый, лодку негде спрятать. А уходить в лес? До снега не выберемся в жилые места. Места тут дикие. Нет, надо все же посмотреть, кто за нами идет. Вдруг и в самом деле какие купцы?

Последние слова Лисий хвост уже проговорил с тоской, потому что он уже и сам не верил, что следовавшее за ними судно было и в самом деле купеческим.

Купцы ходят на ладьях, а сзади шел струг. На струге купцу товар негде положить, струг — военное судно.

Он начал прикидывать, что делать, когда струг нагонит их, как вдруг он выскочил из-за поворота.

По флагам, собачьей голове на носу и щитам уже не приходилось сомневаться, что это было военное судно данов.

Корабль с наполненным ветром парусом шел по течению, к тому же команда часто орудовала веслами, потому корабль двигался очень быстро — словно летел по воде.

— Это за нами! — воскликнул Лисий хвост и схватился за меч.

Тишила стал лихорадочно грести к недалекому берегу.

Он правильно рассчитывал, — если на воде для двоих человек уцелеть никаких шансов не было, — все решит численный перевес, — то на берегу, если хорошо постараться, все же можно отбиться и уйти в лес. Далеко в лес даны вряд ли пойдут, — они воины моря.

Однако время было упущено — корабль данов уже был совсем близок, и с него некоторые лучники начали уже пускать стрелы.

Стрелы совсем немного не долетали до лодки и падали в воду, но как только первая стрела попадет в лодку, за ней испуганной стаей поднимется целая туча стрел.

Остальные лучники уже были наготове и целили в беглецов, натянув тетивы. В любое мгновение они могли выпустить добрую сотню стрел.

Под таким смертельным градом никто выжить не сможет.

К счастью, усилия Тишилы вознаградились, — лодка врезалась в берег, когда стрела упала, не долетев пяти шагов до нее.

На берегу стояла огромная сосна. Не теряя времени, старшины вывалились из лодки и рванулись за спасительное дерево. И вовремя, так как вокруг них в землю начали втыкаться стрелы.

Добежав до дерева, Лисий хвост и Тиши л а, прижались к липкому от смолы стволу. Они понимали, что надо бежать дальше, в лес, но от страха они не могли сделать и шагу, только в ужасе смотрели на впивающиеся в дерево стрелы.

А даны тем временем подошли к берегу и начали высаживаться.

Старшины поняли, что пройдет еще немного времени, и даны их схватят.

— Мы пропали! — прошептал трясущимися побелевшими губами Тишила.

Глава 56

Закончив кровавую забаву с казнями, Готлиб почувствовал голод и подал знак рукой.

У его плеча тут же склонился один из слуг, стараясь не упустить ни малейшего слова конунга.

— Скажи Олаву, что скоро иду обедать, — коротко сказал Готлиб, и слуга исчез.

— Живучие же они! — с удивлением проговорил Харальд, заметив движение на теле одного из казненных.

— Дикари всегда живучие. Чтобы их убить, им мало отрубить голову, их надо еще и подтолкнуть, — сказал Готлиб.

— Это ужасно, — сказал Харальд.

— Ты так думаешь? — спросил Готлиб, бросив удивленный взгляд на Харальда. Отметив, что у Харальда бледное лицо, Готлиб сказал: — Вот уж чего-чего, а сентиментальности за тобой не замечал.

— Я о том, что они такие живучие, — сказал Харальд.

— А-а! — сказал Готлиб. — А я думал, что ты уже стар стал. В старости все становятся впечатлительными.

— Эй! Добей их. —- крикнул Харальд палачу, который убирал свой инструмент в деревянный ящик, и вернулся к разговору с конунгом. — Знаешь, конунг, мне иногда кажется, что мы слишком жестоки с местным населением.

— Сколько тебе лет, Харальд? — спросил Готлиб.

— Не знаю. Мои родители умерли от голода, когда я еще был маленький. Чтобы выжить, я жил на причале, там всегда кусок гнилой еды найдется. А когда подрос, стал воином. Думаю, что мне около пятидесяти лет, — сказал Харальд, и на его глазах блеснула слеза.

— Да, ты стал старый, — сказал Готлиб.

— Я стар, но я не слаб — моя рука еще крепко держит меч, — сказал Харальд.

— Знаешь, Харальд, думаю, после этих казней дикари долго не поднимут голову, — сказал Готлиб.

— Сомневаюсь, — покачал головой Харальд. — Возможно, мы зря казнили старшин.

— Почему? — спросил Готлиб.

— А кто будет управлять людьми? Мы воины, наше дело брать дань, а не пасти коров, — сказал Харальд.