Наталья Павлищева - Княгиня Ольга Страница 64

Князь кивнул:

— Знаю. В императоры метит. Пусть себе, если станет, мне оттого не хуже. А на Болгарию пойду не один. Не только Калокир по чужим теремам разъезжает, к уграм Добромир отправился сговариваться, чтоб вместе выступили. Мне не нужна вся Болгария, нужен только выход по Дунаю. Болгары тоже не все, как Петр, в глаза грекам заглядывают, есть и те, кто супротив, которые ближе к нам.

Ольга покачала головой:

— Святослав, в своей земле дел много, я уж стара, устала, надо у себя порядок наводить. Ты все по дальним землям воюешь, а в Киеве кто?

Княгиня стояла рядом с сыном, тому вдруг очень захотелось зарыться, как в самом раннем детстве, лицом в ее одежду, чтоб погладила рукой по волосам. Но он испугался такой слабости, тоже встал, через силу улыбнулся:

— Ты еще не стара, княгиня, в Киеве ты хозяйка. А я для вас новые земли завоюю.

В голосе Ольги слышалась горечь:

— Князь, правь своей землей. Достаточно ведь! Твои отец и дед на Царьград ходили только дань брать да купцов устраивать. Зачем тебе чужая земля?

Святослав снова сел. Как объяснить матери, что он задумал? Она любит Киев, Новгород, свой Вышгород, а ему мало, ему нужны просторы, он хочет всю землю от Ладоги до устья Дуная, от угров до Хазарии, вернее, тех земель, где она была; главное, он хочет, чтобы русичи в самые дальние земли ходили не как побирушки с опаской, а хозяевами. Сейчас его, русского князя, боятся все вокруг, ждут, куда он направится воевать. Это хорошо, никто не посмеет тронуть русских купцов. Но то ли главное? Большую дань можно взять один раз, можно заставить ее платить долго, но придет другой правитель, и снова придется воевать. А он хочет закрепить за собой земли, чтобы понимали, что он у моря навсегда! Святослав удивлялся, почему этого не понимает его мудрая мать.

— Сейчас купцам одного Царьграда мало, нужен весь мир, а значит, нужны пути торговые, и через Болгарию тоже. Там много тех, кто против царя Петра, что грекам продался, хочу часть земель себе взять, чтоб могли из Руси товары возить свободно, да и из других стран тоже. Хватит уже грекам сидеть собакой на сене, сколько можно им в глаза заглядывать?

Ольга смотрела на своего давно взрослого сына и понимала, что тот прав, но как не хотелось матери снова отпускать его в дальний и опасный поход, снова оставаться одной с внуками в беззащитном Киеве! Все сердце изболится, пока от него весточки дождешься. Князь в рати удачлив, но матери от этого не легче.

Святослав усмехнулся:

— А Калокир… у него свои цели. Хочет быть императором? Пусть будет, мне не жаль. Он мне полезен, знает много.

Княгиня вздохнула:

— Не верь грекам, не всегда говорят, что думают.

— Помню про то, — захохотал князь. — От них всегда предательства ждать можно, цареградцы мастера за спиной договариваться.

Только об одном так и не решилась спросить сына — почему так и не ходит в ложницу к Преславе, хотя видит, что тоскует та. Неужели так и не простил минутной слабости, одного взгляда на брата? Неужели у ее сына так жестоко сердце?

Глава 71

Даже перед уходом на болгар Святослав попрощался с женой коротко и просто, детей тоже лишь обнял, а матери поклонился поясно. Понятно, князь не очень любил прощания, но мог бы хоть заночевать у Преславы, а не среди своих воев. Глядя вслед сыну, Ольга только вздохнула: сердцу не прикажешь, если оно отвернулось от жены, кто повернет?

А сама Преслава решила, что на сей раз ждать не станет и пойдет к Анее. Она не сделала этого, пока князь был дома, все надеясь, что обойдется без помощи колдуньи, что князь сам придет. Не пришел.

Но и Преслава своего решения сразу не выполнила, сначала заболела, потом под Киевом появились печенеги. Но главное, ей запретила ходить туда сама княгиня. Запретила, пока Святослава нет в Киеве. Ольга уже не старалась примирить сына с женой, устала, хотелось покоя. Есть два внука, и ладно. Не два, три, еще и Володимер, тот, что Малушей рожден. Впервые княгиня Ольга задумалась — не ошиблась ли, отправив ключницу подальше от сына? Может, стоило оставить рядом, пусть не женой, но чтоб привязать Святослава к дому? И вздохнула: нет, не привязать свободного князя женскими чарами, не будет от такой ворожбы толку. Может, потому сначала предложила, а потом запретила Преславе ходить к Анее…

Молодая княгиня подчинилась, но задумку свою не оставила, решила пойти, когда свекровь про разговор забудет. Так и сделала, но уже после смерти княгини Ольги, когда Святослав был на Дунае, ворожила скорее из желания досадить мужу да и его брату, чем от любви, которая угасла. Пошла не к Анее, а к другой, да и колдовала сразу на обоих! Знать бы Преславе, чем та ворожба обернется, но обиженное сердце не всегда справедливо, ему хочется отмщения любой ценой. Цена получилась страшной, ворожея свое дело знала хорошо. Узнав о гибели обоих братьев, Преслава сгорела от душевной тоски в одночасье, но ни Святославу, ни Улебу это помочь уже не могло.

Глава 72

Князь был абсолютно прав, византийский император Никифор Фока, пригласивший Русь повоевать с Болгарией, довольно скоро понял, что киевский князь слишком силен и опрометчиво было приглашать к своим границам такого сильного соседа. Тотчас начались новые переговоры Византии с царем Петром, Константинополю оказался нужен противовес русским дружинам на Балканах. Тем более что довольно скоро стало понятно: Калокир ведет двойную игру, стремится занять императорский трон в Византии.

И занял бы, потому как наступление на Болгарию Святослава было очень успешным. Но приятели недооценили византийскую хитрость. Стоило Никифору понять, что его посланник не спешит возвращаться от князя домой, император понял двойную игру Калокира и предпринял свои шаги. В дело пошла обычная для Византии тактика подкупа. Теперь уже печенегов. Отрабатывая полученные деньги, печенеги впервые появились под стенами Киева.

К княгине примчался всадник, по тому, как он загнал коня, было ясно, что торопился и дело важное. Ольга вышла на крыльцо с бьющимся сердцем, такие вести могли быть только от Святослава:

— Что?! С князем что?

— Здрава будь, княгиня. Я не от князя, на Киев печенеги идут, недалече уже, вели людям ворота запирать.

— Что?! — не поверила своим ушам Ольга. Откуда печенеги? С ними же у Святослава сговор! А воевода Претич с дружиной по ту сторону Днепра, в самом Киеве почти никого из воев.

Но многоопытный Асмуд, старый ее товарищ, уже взял командование в свои руки, он приказал помочь бегущим от печенегов людям скорее войти за крепостную стену и закрыть ворота. И без объяснений стало понятно, что примчавшийся смерд не ошибся — к Киеву подходили печенеги. Едва волочащие ноги, обожженные и оборванные поляне, входившие в крепостные ворота Киева, своим видом показали горожанам, что их ждет. Давно у Киева не было такой беды, князья не подпускали набежников к городу, Игорь не единожды бил их далече, Святослав то бил, то дружил. Что же теперь, куда девалась эта дружба? Видно, правильно говорят: степняк он и есть степняк, дружит с тем, кто заплатит больше.

Князь был далеко на Дунае, но город мог выдержать долгую осаду, кроме того, Ольга и Асмуд рассчитывали, что на помощь придет с той стороны Днепра Претич со своими воями. Однако печенеги уже стояли шатрами вокруг Киева, а Претич что-то не торопился. В самом городе нарастало недовольство, князь точно бросил своих людей, он с сильной дружиной в дальних землях, а под стенами столицы набежники. Выжидали все — и сами печенеги вокруг костров под Киевом, и киевляне за стенами, и воевода Претич на той стороне Днепра. Княгиня возмущалась: он-то чего ждет?! Асмуд тоже не мог понять поведения воеводы, конечно, печенеги многочисленны и сильны, но не маленькому же гарнизону Киева отбивать степняков! Сам Асмуд уж совсем стар, только и может, что распоряжаться, а на коня не сядет, ноги почти не слушают. Если б не это, сам поскакал бы к Святославу за помощью или против печенегов с мечом в руке.

Княгиня стояла на крепостной стене и смотрела в сторону костров, обложивших Киев со всех сторон. Печенежские кони топтали хлеба, печенежские всадники выглядывали, как лучше приступиться к городским стенам. Что привело князя Курю под стены Киева? У них же со Святославом дружба. Не простил ухода от Тмутаракани? Или просто подкупили греки? Скорее второе, Святослав уже недалече от Византии, воюет успешно, того и гляди наступит грекам на пятки, вот небось и натравили печенегов. Ольга вздохнула: если так, то Калокир неспроста ошивался вокруг князя. У княгини сами собой сжались кулаки. Окажись грек тут же на крепостной стене, Ольга задушила бы его своими руками! Но сейчас главным была не судьба предателя Калокира, княгиня заставила себя не думать о противном греке, она повернулась к Асмуду:

— Сможешь отправить гонцов к князю и к Претичу?