Китай - Эдвард Резерфорд Страница 66

Это было почти признанием.

Должно быть, Агнес понимала, что ему нужно выздороветь.

Когда пришло известие, что приближается муссон, полковник Ломонд объявил, что им следует незамедлительно уехать в горы.

– Мне нужно два дня, чтобы подготовиться и собрать вещи, – сообщила ему миссис Ломонд.

Тем временем по личной просьбе тети Харриет, которая искала себе замену, Агнес осталась в коттедже помочь. В полдень она приехала, чтобы заступить на пост. Вскоре после этого тетя Харриет удалилась побеседовать с двумя сестрами, которые могли бы занять ее место.

Агнес читала Джону около получаса, но он неважно себя чувствовал и прикрыл глаза. Агнес нечего было делать, и она просто села на веранде с книгой.

Днем стало жарче, воздух налился тяжестью и влагой.

Дважды Агнес заглянула к Джону и посидела с ним некоторое время. Во второй раз девушке показалось, что его что-то беспокоит во сне, отчего он ерзает и теребит простыни, но она списала все на погоду.

Ближе к вечеру поднялся ветер. Он сотрясал листву, но в саду не было прохлады. Агнес посмотрела на небо, которое оставалось голубым. Над головой со свистом проносились белые облака.

Вернулась тетя Харриет. Они как раз сели пить чай, когда приехал доктор. В ответ на приглашение составить им за столом компанию он заявил, что хотел бы сначала проверить пациента, и исчез в спальне. Через некоторое время он попросил тетю Харриет помочь ему сменить повязки на руках и переодеть Трейдера.

Когда доктор и тетя Харриет спустились к чаю, у обоих был серьезный вид.

– Боюсь, инфекция. – Доктор надул губы. – По возможности не давайте ему перегреваться. Может начаться лихорадка. В случае жара наложите холодный компресс. Это все, что нам по силам. Я вернусь завтра утром.

В тот вечер с ревом пошел муссонный дождь. На землю обрушился такой ливень, что за считаные минуты сад превратился в пруд. Дождь с яростью барабанил по крыше, как будто хотел пробиться сквозь землю и утопить все и всех.

Агнес села в кресло, ссутулившись. Тетя Харриет сказала:

– То, что нам нужно. Все хоть остынет.

Затем они обе встали и пошли в спальню, где лежал Джон.

Трейдер дремал, хотя Агнес и не понимала, как ему это удается под такой громкий стук дождя. Они договорились, что Агнес присмотрит за Джоном ночью, а тетя Харриет сменит ее утром.

Дождь продолжался до рассвета, когда тетя Харриет пришла ее сменить. Агнес еще не спала, когда доктор пришел перевязать раны Джона и принес с собой какую-то мазь.

– Это средство от инфекции, – пояснил доктор. – Йод и калий. Я сам его изобрел. Почти всегда помогает. – Он улыбнулся. – Как только температура нормализуется, наш больной пойдет на поправку.

В то утро Агнес спала беспокойно. Когда она наконец поднялась с постели, ветер утих, но стало еще жарче. Казалось, дом окутала какая-то нездоровая влажная апатия. Тетя Харриет поставила слугу, чтобы тот обмахивал опахалом больного.

Агнес проснулась ближе к вечеру, доктор уже приходил и снова ушел. Поднялся легкий ветерок, поэтому тетя Харриет дала слуге отдохнуть и открыла окна, чтобы обеспечить в спальне больного циркуляцию воздуха.

Джон лежал совершенно неподвижно. Он не спал, но, похоже, не хотел разговаривать. Наступил вечер, и Агнес зажгла небольшую лампу на столике в углу, лицо Трейдера в ее мягком свете выглядело изможденным. Стоя у окна, Агнес вдыхала запах цветущего в саду жасмина.

– Вы чувствуете аромат жасмина? – спросила она, но Трейдер не ответил.

Спустя полчаса он слегка задрожал. Агнес подошла к кровати и пощупала его лоб. Обжигающе горячий.

Первой ее мыслью было позвать тетю Харриет, но она остановилась. Тетя Харриет выглядела такой усталой, когда они сменялись. В углу стоял кувшин с водой из колодца, еще холодной. Агнес налила воду в таз и намочила два полотенца. Приподняв голову Джона, она положила одно полотенце под шею, а второе расправила так, чтобы оно закрывало лоб. Через четверть часа процедуру пришлось повторить.

Еще через полчаса Агнес на цыпочках спустилась в кладовую, чтобы наполнить кувшин и взять свежее полотенце.

Следующие несколько часов она дежурила у постели больного в одиночку. Всякий раз, когда ей удавалось немного сбить температуру, та вскоре повышалась еще больше. Это пугало Агнес, и она жалела, что рядом никого нет.

Была почти полночь, когда Трейдер начал бредить. Он бормотал что-то бессвязное, слова, насколько могла судить Агнес, не имели никакого смысла. Она задавалась вопросом, стоит ли все-таки разбудить тетю Харриет.

Агнес уже было собралась за ней, как вдруг Трейдер внезапно выкрикнул:

– Я убил его!

– Джон? Что случилось?

– Убил… убил его… Это убийство… Нужно спрятаться.

– Кого убили, Джон?

– Бежать… бежать… прятаться…

– Джон?

– Меня повесят… Прятаться…

Агнес уставилась на него. Что он имел в виду? Она почти забыла про тетю Харриет. Это всего лишь ночной кошмар? Должно быть.

Ей снова удалось сбить температуру. Агнес сдернула простыню, открывая его грудь и живот. Ей хотелось, чтобы пошел дождь.

Трейдер весь горел. Теперь даже нет смысла звать тетю Харриет. Чем она сможет помочь? Агнес знала, что жа`ра бояться не стоит, главное, чтобы температура не поднималась слишком высоко, но подозревала, что до критической точки уже рукой подать. Она протерла грудь и лоб Джона прохладной водой. Он замолчал. Хороший это знак или дурной?

Затем он снова заговорил. Очень тихо в этот раз.

– Агнес…

– Да, Джон, что такое?

– Агнес! – В этот раз это был внезапный крик. – Агнес! Ох, Агнес!

– Да, Джон. Это я, Агнес.

– Ох… – Он широко распахнул глаза и уставился на нее невидящим взором. – Ох, Агнес, дайте мне руку.

Она дала ему руку:

– Все хорошо. Я тут.

– Ах! – Его лицо озарилось улыбкой, словно он увидел ангела. – Тогда все хорошо…

Через несколько минут Агнес поняла, что лихорадка спала.

На следующий день, сидя с матерью в экипаже, который вез их в горы, Агнес клевала носом. Ей хотелось с кем-нибудь поговорить, но с отцом она не стала бы поднимать эту тему.

Только после завтрака, оставшись с матерью наедине, она поведала ей о странном поведении Трейдера.

– Как думаешь, он и правда кого-то убил? – спросила она.

– Очень сомневаюсь, – ответила миссис Ломонд. – Просто кошмар, и все. Когда людей мучают кошмары, они редко говорят о реальных событиях. Я бы на твоем месте выкинула это из головы. – Она с любопытством посмотрела на дочь. – Что с тобой такое, Агнес?

Агнес не ответила. Она не рассказала матери о том, каким тоном Трейдер выкрикнул ее имя. Почему-то не захотелось рассказывать. В конце концов, он ведь практически признался ей в любви. Она была почти уверена, что это правда, а не фантазия, подобная кошмару. И Агнес не знала, что думает по этому поводу.

Это было самое начало июля. Полковник Ломонд с нетерпением