Николай Абин - Прыжок самурая Страница 7

Настоящий самурай должен заботиться о крепости тела ничуть не меньше, чем о крепости духа. Эту нехитрую истину он впитал с молоком матери. Как бы ни складывались обстоятельства, свой день Каймадо всегда начинал с зарядки. Даже в мрачном подвале ОГПУ, где ему пришлось провести несколько дней после перехода советско-китайской границы, он не изменил своей привычке. Путь Меча – боевое искусство, которым владеют немногие, не прощает лености.

Идеалом Каймадо был Великий мастер боевых искусств, бог и дьявол одновременно Коро Абэ, ушедший из жизни так и не побежденным. В свои шестьдесят он сумел устоять даже перед Большим воином, молодым и дерзким Такамотой, которому помогал сам сёгун, Великий полководец, покоряющий варваров, подаривший Такамото свой меч, как говорят, обладающий колдовской силой.

Этой схватки с нетерпением дожидались многие самураи. У крепостной стены было не протолкнуться. Свободной оставалась только маленькая площадка, посыпанная желтым речным песком, именно на ней должны были произойти решающие события.

Когда горизонт на востоке робко окрасила бледно-розовая полоса, толпа взревела. В воздухе пахло кровью. Кто – кого: этот вопрос занимал каждого из присутствующих. Порыв ветра, налетевший с гор, разорвал в клочья туман, и взорам предстали две фигуры, поблескивающие легкими доспехами. Большой воин Такамото и Коро Абэ, издав грозный клич, двинулись навстречу Великой славе. О смерти в этот момент никто из них не думал. По правилам поединка сначала они мерили друг друга взглядами; во взглядах концентрировалась сила духа, без которой немыслим настоящий боец. Молодой Такамото прелюдию к бою проиграл, он первым опустил глаза и потянулся к мечу, рассчитывая взять реванш просчитанным мастерством ударов. Коро Абэ отступил на шаг, не торопясь подобрал края широких брюк хакама, заправил за пояс и привычным движением выхватил из-за спины короткий изогнутый фамильный меч, катану. Теперь он был готов к поединку.

Такамото первым ринулся в атаку, и над площадкой поплыл тягучий, сладостный для воинов звон металла. В лучах восходящего солнца волшебный меч Такамоты сверкал как молния, выпады были смелыми и опасными. Коро Абэ вынужден был отступить под натиском молодой силы. Казалось, еще чуть-чуть, и меч Такамоты достигнет своей цели, но многоопытный боец каким-то чудом все же ускользал от смертельного удара.

Такамота продолжал наступать. К ужасу самураев, болевших за Абэ, молодой воин выбил меч из рук старика. Осталось нанести последний удар, и Такамота может праздновать победу. Но удар пришелся в пустоту. Коро Абэ, упавший на песок, на удивление легко проскочил под мечом противника, затем прыгнул ему на спину и кувырком увлек вниз. Такамото ничего не сумел предпринять. Удар «лапа барса» разорвал ему горло.

Мертвая тишина над поляной была взорвана восторженным ревом. Но старый Абэ остался невозмутимым. Он молча подобрал меч противника, оставив собственный лежать на земле – потерянное в бою оружие больше не может служить хозяину. Поединок у стен старинного замка в очередной раз подтвердил главную истину боевых искусств – когда соперники равны, когда тела одинаково тренированы и мечи остры, победить может только дух.

Каймадо все эти годы неукоснительно следовал заветам Великого мастера, упорно, изо дня в день он закалял свой дух и тренировал тело. И сейчас, повернувшись к востоку, он подставил лицо солнцу, развел руки в стороны, подобно лепесткам лотоса, и застыл как изваяние. Медитация пробуждала в каждой клеточке его тела силу, которой должно было хватить не на один поединок.

Минута, другая, третья… Наконец Каймадо открыл глаза, сделал глубокий вдох и, как крадущийся барс, плавно заскользил по лужайке. Следующие десять минут он посвятил борьбе с воображаемым противником. Молниеносные выпады вперед и назад сопровождались веером ударов, один защитный блок сменял другой. Короткая пауза – и упражнения повторялись. Мастерство надо оттачивать, только в этом случае оно станет мастерством. Со стороны Каймадо напоминал гигантского паука, готового сразить сотни врагов.

Чуткое ухо уловило стук калитки. Каймадо прервал тренировку и обернулся. По дорожке быстрым шагом шел Кокисан, а за ним тенью скользил смотритель конспиративной квартиры Никамура. Каймадо был искренне рад появлению Кокисана, с этим человеком он познакомился недавно, в свой прошлый приезд в Харбин, но о его успехах в разведке был наслышан и раньше.

Кокисан, бросив оценивающий взгляд на фигуру разведчика, с восхищением сказал:

– Я вижу, вы в отличной форме, Каймадо-сан!

– Благодарю вас. Следовать истине – высший идеал воина, но вторая заповедь гласит – содержи свое тело в порядке.

– Извините, что прервал ваше занятие.

– Ничего страшного. Ваш приход скрасит мой досуг. Сидеть в четырех стенах я не привык. Тем более, мне и словом перекинуться не с кем.

Кокисан хмыкнул:

– О, понимаю вас. Хозяин этого дома, конечно, не Цицерон, зато ему нет равных в другом искусстве.

– Догадываюсь, – коротко сказал Каймадо, не желавший развивать эту тему. – Но все же позвольте поинтересоваться – что вас привело в столь ранний час?

– Указание господина Ниумуры. Он просил ознакомить вас с одним материалом.

– Что-то срочное?

– Нет, но, ручаюсь, вам это будет интересно. Вопрос касается вашего помощника… Может, пройдем в дом?

Каймадо кивнул головой на беседку:

– Там нам будет лучше.

– Что ж, не возражаю, – согласился Кокисан и распорядился: – Никамура, принеси-ка халат господину Каймадо и чай в беседку!

Смотритель склонил голову в поклоне и поспешил в дом. Каймадо отбросил палку, заменявшую ему во время тренировки меч, и вслед за Кокисаном прошел в беседку, скрытую от любопытных глаз кустами персидской сирени. Здесь можно было спокойно поговорить, но Кокисан не спешил открывать портфель, который ни на секунду не выпускал из рук. Несколько минут они вели пустой разговор об изменениях, произошедших в Харбине за последнее время.

Вскоре появился Никамура с подносом в руках и махровым халатом, переброшенным через плечо. Смотритель передал халат Каймадо, молча сервировал стол (к жасминовому ассам деймо он принес сладости из рисовой муки и морских водорослей) и так же молча вышел.

Кокисан разлил чай по чашкам, и они еще какое-то время без слов наслаждались его нежнейшим вкусом. Но затягивать церемонию не хотелось: Каймадо знал о проверке Сержа Воронцова, и ему не терпелось узнать, чем она закончилась. Знал он и том, что автором испытаний для будущих резидентов был Ниумура. «Застенок НКВД», гнездившийся под крышей «советского генконсульства», был отличным мерилом стойкости. Многие, сломившись под пытками, спешили сознаться даже в том, к чему ни имели никакого отношения, другие стойко держались до конца. Первых расстреливали, вторые составляли костяк японской разведки.

Допив свой чай, Кокисан наконец щелкнул застежками портфеля и извлек на свет три листа бумаги, исписанные чьим-то размашистым почерком. Каймадо жадно пробежался глазами по первому листу и покачал головой:

– Но ведь здесь нечего читать!

– Да, действительно нечего, дальше сплошной мат, – улыбнулся Кокисан.

– Выходит, не сломался?

– Держался до конца. Ненависть к красным у него в крови. Такой скорее язык проглотит, чем выдаст нас врагу.

– А что, немые в нашем деле – это совсем неплохо… – Коротко хохотнув, Каймадо продолжил чтение.

Пока он читал, Кокисан наслаждался тишиной сада. Свежая зелень радовала глаз. Над пестрыми клумбами порхали бабочки. Мирная картина, но как быстро она может измениться. За высоким забором, ограждающем сад по периметру, все по-другому. Пыльная улица, чахлые деревца, тревожные звуки клаксонов… И проблемы, проблемы, проблемы, связанные с работой. Вот одна из них – Мелихов. Большевистского вожака следует устранить. Сделать это – не проблема, но какому способу отдать предпочтение? И потом. Куда девать тело? Опять перекапывать пустырь? А может, зарыть его под этой клумбой? Кокисан кисло улыбнулся, фантазия в последнее время стала его подводить.

Дочитав до конца последний лист, Каймадо спросил:

– А что, Шувалов действительно был агентом НКВД?

– Конечно нет! Просто сочувствовал большевикам, и нам это удалось установить, – пояснил Кокисан.

– Но как вы все это подстроили?

– Очень просто, вышли на Мелихова. В конце концов, Воронцову тоже нужна хорошая легенда.

– Мелихов? А это еще кто?

– Большевистский вожак в Главных железнодорожных мастерских.

– А что он знает о Воронцове?! – Каймадо раздраженно забарабанил пальцами по столу.

Кокисан внимательно взглянул на собеседника.

– По-моему, вам не о чем беспокойства. Комбинацию Воронцов – Шувалов – Мелихов придумал лично Ниумура. Шувалов сообщает Мелихову, что Воронцов готов помочь красным…