Овидий Горчаков - Если б мы не любили так нежно Страница 8

Увы, никто, конечно, не учил его русскому языку. О Московии он знал не больше, чем об обратной стороне Луны.

— Читай эти книги, сын, — говорил сыну капитан Эндрю Лермонт. — Они откроют тебе целые миры. Мы живем в трудное, но прекрасное, небывалое время. Вот уже более полутораста лет как старушка Европа посылает все дальше и дальше свои корабли со смелыми моряками, бесстрашными открывателями и завоевателями. Человек шагает к познанию всечеловечества. Мы раздвигаем, как никогда прежде, не только наши физические горизонты, но и границы нашего ума. Древнейшие цивилизации открывают нам свои тайны и сокровища. Перед мощным напором нового не выдержит старый порядок, и мы, шотландцы, избавимся наконец от своих притеснителей и угнетателей, станем жить прежней свободной жизнью наших вольных родов и кланов, но без прежней дикости и варварства!..

Больше всего капитан Лермонт ценил в книгах — и в людях — правду. Правду, простоту и христианскую доброту.

— На пути правды — жизнь, — не раз повторял отец, — и на стезе ее нет смерти. Человек слаб, мой сын. Вон даже генуэзец Христофор Колумб, на что великий был моряк и первооткрыватель, из-за честолюбия и тщеславия допускал в своих писаниях самые дикие выдумки и преувеличения. Говорят, что Кристобаль Колон, как его называют по-испански, до самой смерти в 1506 году — за девяносто лет до твоего, сынок, рождения — верил, что открыл путь в Индию, доказав, что земля круглая, как шар. А я в юности встречал стариков, плававших с ним на каравеллах, которые уверяли, что это было вовсе не так, что он знал, что открыл Новый Свет, но из ложного упрямства стоял на своем. Да и испанским правителям Фердинанду и Изабелле нужна была не Америка, никому не известная, а морская дорога в Индию!..[20]

Он снял с полки толстенный фолиант с замысловатыми серебряными застежками и тусклым золотом на кожаном корешке, отражавшим пляшущий огонь в камине.

— Вот и Эрвандо Кортес, завоеватель Мексики, вождь конкисты. С горсткой бедных дворян и разорившихся испанских крестьян покорил благодаря превосходству своего оружия огромную страну. Говорят, слог его своей ясностью и достоинством напоминает слог Гая Юлия Цезаря. Но как прозрачны его потуги скрыть ту зверскую жестокость, с которой он уничтожил несчастных туземцев!.. А вот доминиканский епископ Бартолемей де Лас Касас был белой вороной среди конкистадоров в сутанах — он принял сторону индейцев в своем труде «Отчет о разрушении Индий». Опускаясь до самой низкой лжи, Кортеса защищает историк Франциско Лопес де Гомара — вот его книга, изданная в прошлом веке. А епископа де Лас Касаса полностью поддерживает вот в этой книге — «Ужасные зверства покорителей Мексики» — наш современник Эрнандо де Альва Икстлилцохитл, из любви, видно, и сочувствия к индейцам принявший индейскую фамилию…

Превыше всех мореплавателей отец ставил свих предков — варягов, норманнов, еще называл он их норвежскими викингами, открывших, по его мнению, не только Америку, но еще раньше Ньюфаундленд, Гринланд, Новую Шкотию, то есть Новую Шотландию, и Новую Англию около шестисот лет назад…

Отец задумался, глядя в окно.

— Говорят, будто правду можно искать только на небе, а я всю жизнь ищу ее в книгах да еще в крепкой, как «вода жизни», моряцкой дружбе… Книги — это кладезь мудрости. Еще Соломон говорил: «Лучше знание, нежели отборное золото; потому что мудрость лучше жемчуга, и ничто из желаемого не сравнится с нею».

По нескольку раз перечитывал Джорди «Путешествия» венецианца Марко Поло, побывавшего в Монголии и Китае, Кохинхине и Персии, на Суматре и Цейлоне. Двадцать четыре года странствовал Марко Поло по чужим краям, подарив Европе такие китайские изобретения, как компас, печатные доски и… векселя. Не отрываясь глотал главы «Путешествия Магеллана вокруг света», написанного моряком Антонио Пигафетта, участником первого кругосветного круиза и множества захватывающих открытий.

Он знал наизусть многие страницы из «Правдивого отчета о покорении Перу», принадлежавшего перу личного секретаря бывшего пастуха, наемного солдата, искателя приключений Франсиско Писарро. Подобно Кортесу, захватившему Монтесуму, Писарро пленил, а затем приказал умертвить повелителя инков Атауальпу. Потом сам пал в бою с воинами своего врага и соперника — казненного им Альмагро… Но какую полную, смелую, блестящую жизнь прожил этот бывший испанский пастух!

Особенно нравилась Джорди книга испанца Бернала Диаса дель Кастильо, умершего в 1581 году. В книге под названием «Подлинная история покорения Новой Испании» этот воин, не уступавший, видимо, в храбрости и предприимчивости Кортесу и Писарро, живо и зажигательно описывал походы и подвиги своих товарищей по отряду, подробно останавливаясь на их оружии и воинских хитростях.

Чем больше читал Джорди о Мексике, Перу, Бразилии, тем сильнее тянуло его в эти диковинные страны, тем больше хотелось ему стать не только мореплавателем, но и воином, искателем приключений, удачи и счастия. Его увлекала история сэра Джеймса Лермонта, главы всех Лермонтов, который с целой флотилией джентльменов отправился колонизировать таинственный остров Сторновей во Внешних Гибридах, остров Сокровищ.

Победным маршем звучали в его ушах имена испанских и португальских первопроходцев: Алонсо де Ойеда, Педро Альварес Кабрал, Эрнандо де Сото, Хуан Родригес Кабрильо, Франсиско Васкес де Коронадо, Антонио де Эспехо… Все они искали золото и серебро, а Понс де Леон искал еще и эликсир молодости.

Из английских книг больше других запомнился ему фундаментальный труд Ричарда Хаклуйта (Гаклюйга) «Основные навигации, путешествия и открытия английской нации», чье второе издание вышло в 1600 году. Джон Кэбот и Себастьян Кэбот Генри Гудзон, Дрэйк и Раллей, капитан Джон Смит — у англичан было много замечательных мореходов, а то и пиратов. Всех, пожалуй, затмил своими талантами сэр Вальтер (Раллей) Ролли.[21]

— Но нигде в этих книгах нет и намека, — однажды сказал ему отец, — что пираты Елизаветы Первой, вроде Дрэйка и Раллея, принесли казне двенадцать миллионов фунтов стерлингов!..

Отец Джорджа лично знал Джона Смита, Генри Гудзона, Вильяма Баффина, голландца Виллема Баренца.

Особенно много говорил он о сэре Вальтере Раллее, с кем плавал и в Северную, и в Южную Америку. С него отец всегда брал пример. Это был корсар и ученый, отважнейший рыцарь и образованнейший книголюб, воин и мыслитель. Вместе с сэром Франсисом Дрэйком, он топил Непобедимую Армаду, брал на абордаж и грабил испанские корабли, брал приступом и сжигал их форты во славу королевы Елизаветы и Англии. Хоть и южник, был он пуританином и, чтя Кальвина, к шотландцам относился вполне терпимо. Это он вывез из Нового Света картофель, прежде из всех людей Старого Света известный лишь испанцам. Если сэр Франсис Дрэйк открыл побережье Калифорнии, то он первым ступил на берег великолепного Ориноко. А за ним шли Эндрю Лермонт и другие белолицые люди, и было это в 1595 году, когда мать уже была тяжела Джорджем Лермонтом! А в 1603 году, когда умерла Елизавета, ее бывший фаворит, известный на Британских островах любому мальчишке, сэр Франсис Дрэйк, гроза испанского королевского флота, был брошен в темницу лондонского Тауэра по обвинению в заговоре против нового короля…

Отец в море и дома вел записи о своих путешествиях, выделив особую тетрадь, посвященную торговле «черным золотом». Еще в 1517 году испанские власти, дабы ускорить колонизацию Нового Света, разрешили каждому переселенцу-испанцу приобрести до двенадцати черных рабов. В первое время этих рабов доставляли на острова в Вест-Индию, а затем и на континент испанцы и португальцы, позднее — голландцы, французы, англичане. Сомнительная честь первого английского работорговца принадлежала сэру Джону Хокинсу. В 1562 году он доставил через океан «черное золото» под флагом Британии. Торговля рабами к XVII веку стала ведущей статьей дохода великих европейских держав, но упрямый капитан Лермонт не желал марать руки. Иначе думал хозяин его корабля — богатый купец из Эдинбурга. Не считаясь с капризами капитана, он отправил свой корабль из Лондона в Западную Африку с дешевой и легкой хлопчатобумажной одеждой, виски, джином, бренди и ромом, посудой, огнестрельным оружием и кучей бус и безделушек. Когда корабль бросил якорь у Замкового мыса, капитан узнал, что посланцу хозяина поручено обменять все это на черных рабов у знакомого «фактора», уже собравшего для отправки в Новый Свет большую партию невольников — около трехсот чернокожих. Часть из них была захвачена английскими солдатами, часть приведена и продана враждебным племенем, часть куплена по сходной цене у местных царьков и князьков, весьма охотно сбывавших своих подданных за заморские диковинки.

— Мне приходилось возить из Африки золото, слоновую кость и специи, — заявил Лермонт посланцу хозяина, — но негров, женщин и детей я не повезу.