И кнутом, и пряником - Полина Груздева Страница 9

Если бы Людка не села, она бы, наверно, упала. Тесно прижавшись к боку мальчишки, девочка окаменела. Растерянная и безмерно довольная, ничего не понимая из того, что происходило на экране, она наслаждалась неожиданной близостью с тем, с кем давно не говорила, не играла, кому, смущаясь, не глядела улыбчиво в большие серые глаза.

Людка видит Женьку очень редко, мельком. И как не напьешься в сухой жаркий день каплей воды, так не утихомиришь душевный огонь случайными мимолетными встречами. Пламя любви разгоралось в девочке все сильнее и сильнее. Пройдут годы. Скорее всего, забудутся имена учителей, одноклассников, друзей, но имя Женьки Воронина в Людкиной умственной и душевной памяти не сотрут расстояния, не затмит время и новые увлечения. Что и говорить — первая любовь!

Когда во время очередной генеральной уборки в доме Людка с матерью запевали лирическую песню, девочка изливала в ней и свою нежную печаль по любимому. Но Екатерина, измотанная работой, придирчивым мужем и материнскими хлопотами, не замечала никаких изменений в поведении и внутреннем состоянии своей повзрослевшей дочери.

В начале октября учащимся средних и старших классов объявили: они едут на сбор хлопка. Помощь школьников и студентов в уборке урожая хлопка — дело обычное. Поэтому детвора нисколько не удивилась такому событию, а приняла его с воодушевлением: какому ученику не хочется — а в таком случае на законных основаниях — прогулять уроки? Обрадовалась неожиданному оповещению и Людка.

— Куда это ты так вырядилась? — утром, пристально глядя на Людку, поинтересовался отец: Николай увидел на дочери шаровары. Их, эти штаны, на жене и дочерях он терпеть не мог, чего Людка понять никак не могла.

— Ее на хлопок посылают, — влезла в разговор Валька, прикалывая на грудь звездочку.

— Понятно! Еду не забудь с собой взять и воду, — примирительно бросил отец, отправляясь на работу.

Екатерина собрала дочери сумку, и сестры отправились в школу.

— Люда, а ты на хлопке не потеряешься? — остановившись у школьной двери, обратилась к сестре Валька.

— Не бойся, не потеряюсь. А ты учись получше, — засмеялась Людка и побежала к только что подъехавшим двум грузовикам с наращенными бортами.

Ребятня быстренько забралась в кузов видавшего виды транспорта. Затем машины медленно выехали со школьного двора и понеслись сначала по асфальтированному шоссе, а затем по полевой дороге.

Людке опять улыбнулась удача: она стояла у самого переднего борта, придерживаясь за его теплую дрожащую древесину. Перед ней, будто в киноленте, разворачивалась широкая панорама бегущих домов, садов, полей и дорог. Осень еще не отняла у земли тепло, и зелень, хоть и подуставшая за изнурительно жаркое лето, веселила глаз, утренний ветерок по-дружески бил в лицо, освежая мысли и оголяя чувства.

Вся во власти меняющейся картины сельской местности и легких ударов ветра Людка не замечала толкотни и криков ребят за своей спиной. Но вдруг она почувствовала, что кто-то дернул ее за косичку. Девочка обернулась: на нее смотрели и дерзко улыбались серые Женькины глаза. «Людка! Привет!» — прокричали его губы, но девчонка потеряла дар речи и ничего ему не ответила.

Она быстро отвернулась, подставляя запылавшее лицо дружелюбному потоку воздуха, но тут же снова взглянула на Женьку и, невероятно обрадованная, засмеялась.

Весь оставшийся путь она то и дело поворачивала голову и, глядя на друга, громко хохотала. А мальчишка дурачился, протягивал сквозь подвижную толпу сверстников руку, дергал ее за тонкую косичку и не догадывался о том, что его летняя подружка сходит по нему с ума и поэтому безумно рада его, в общем-то, хулиганской игре.

На полевом стане грузовик, в котором вместе оказались Людка и Женька, остановился, и детвора попрыгала на землю. Через некоторое время, так же оставляя за собой серый шлейф дымящейся пыли, как и первая, подъехала вторая машина. Всем выдали фартуки, показали, где собирать хлопок. Мальчишки гурьбой отдалились от девчонок, и Людка на целый день потеряла Женьку из виду.

Собирать хлопок Людке никогда раньше не приходилось. Она одной рукой медленно вытягивала белую вату из раскрывшейся колкой коробочки и аккуратно прятала ее в фартук. «Люда, — обратилась к ней пионервожатая Лена, — смотри, как надо собирать». Она быстро заработала обеими руками, и через мгновение куст перед ней был пуст — ни одного белого комочка.

— Лена! А где ты так хорошо научилась собирать хлопок? — подняла голову от своего куста Садыкова Зульфия.

— В институте. По пятьдесят килограммов в день собирала. От райкома комсомола грамоту получила.

— А мы и по пять не соберем, — вздохнула Оля Щекина.

— Соберете, девочки! И не по пять, а больше. Если хорошенько постараетесь, — подбодрила девчонок Лена и пошла к бригадиру участка.

Работать Людка умела. Работать ей не привыкать. Первая мамина помощница. Ну и что, что дело новое! Вот сейчас возьмется, и все у нее получится. И взялась! Старалась так, что даже о Женьке забыла. Тянула, не разгибаясь, из жестких коробочек белоснежные пушистые шарики, прятала их в фартук и оставляла за собой опустошенными куст за кустом. К концу работы болели исцарапанные руки, ныла уставшая с непривычки спина. Но своим первым рабочим днем на хлопковом поле Людка осталась довольна: она собрала пять килограммов и ее похвалила вожатая.

Перед отъездом домой началась перекличка. Не досчитались Женьки Воронина и Киселевой Светки. Светка была дочерью начальника участка нефтеразведочной экспедиции и училась в одном классе с Женькой. Рослая длинноногая девочка с длинной косой нравилась многим мальчишкам не только из шестого класса. Девчонки же заглядывались на ее красивые туфли и яркие ленты.

— Ребята, кто видел Женю и Свету? Нам нужно ехать. Ваши родители будут беспокоиться. Что же делать? — волновалась завуч школы Надежда Викторовна.

— Давайте мы их поищем, — предложил кто-то из мальчишек.

— Хорошо, только далеко не разбегайтесь.

Самые активные бросились в разные стороны и стали звать пропавших. «Женька! Светка!» — неслось над полями, но никто на зов не откликался. Вместе с другими беспокойно бегала и кричала Людка. Поиски ни к чему не привели, решено было ехать. «Пусть добираются, как хотят!»