Сестра самозванца - Владимир Александрович Андриенко Страница 93

Самозванец и сам не хотел уже ставить на пытку Шуйского. Посягать на главу знатнейшего на Руси рода, было опасно. Он ведь не царь Иван, и трон под ним еще не крепок.

–Так что советуешь, боярин?

–Отпустить Шуйского, великий государь. Коли желаешь, опалу не него наложи, как родитель твой делал, но не казни.

–Пусть будет так, – сказал самозванец. – Пусть моим именем его из узилища освободят.

–Сделаю, как велишь, великий государь.

–И пусть мне более сим ныне не докучают. Не хочу более сих речей слышать. Устал я, боярин. Ведь когда Шуйского отпустят, снова Бельский во дворец припрется и станет мне свои речи говорить.

–Того я не допущу, великий государь. Будь в надеже.

Царь сделал жест, что аудиенция окончена. Мстиславский поклонился и покинул царские покои…

***

Князя Василия Шуйского арестовали по приказу царя. Он был обвинен в государственной измене. Богдан Яковлевич Бельский сам собрался пытать Шуйского, но вдруг пришел приказ от царя – князя отпустить и отправить в его подмосковную вотчину.

Бельский бросился во дворец. Но государь не принял его. Богдан понял, что большие вельможи отстояли Шуйского и не допустили возвращения опричнины.

Федор Мстиславский сам объявил Бельскому от имени государя опалу.

– Надлежит тебе, Богдашка, отправиться в вотчину и сидеть там безвыездно! Это приказ великого государя!

– Могу я видеть царя? – спросил он.

– Нет.

– Но я воспитатель его!

– Государь не желает тебя видеть! Ступай прочь!

Бельский усмехнулся и повернулся к Мстиславскому спиной.

«Царек сам подписал свой приговор. Ныне ему недолго сидеть на московском троне. Он сам идет навстречу своей гибели. Жалкий дурак. Добиться всего. Подняться из ничего на высоту трона и вот так глупо все потерять».

Бельский оказался прав. Василий Шуйский, Федор Мстиславский и группа знатных вельмож уже составили заговор против самозванца…

Глава 24

Царская свадьба.

Избави бог! Был грозный государь!

При нем и все бояре поутихли!

При нем беда! Глядишь, столбов наставят

На площади; а казней, и мук,

И пыток уж каких мы насмотрелись!

А.К.Толстой «Царь Федор Иванович».

***

Москва.

Свадьба царя.

1606 год.

В мае 1606 года в Москву торжественно прибыли Юрий Мнишек и его дочь Марина. С ними была пышная свита из 800 шляхтичей и дам. Кроме того их сопровождали 2 тысячи панцирной гусарской конницы, 3 тысячи немецкой пехоты и две тысячи надворных казаков.

Встречал царскую невесту князь Мосальский и с ним пять бояр из думы и три сотни дворян.

Марта взглядывала из кареты, отодвинув шторку, и сообщала Марине что видела.

– Моя панна, какое великолепие. Знатные вельможи Московии приветствуют твоего отца. Какие на них шубы! Это невиданная роскошь! Золотое шитье! А шапки!

– Не могу понять моды москалей, – ответила Марина. – К чему эти неудобные и большие, словно башни, шапки из соболей?

Марта продолжала:

– За боярами стоят дворяне. Все сошли с коней. Они все с богатым оружием и в нарядных костюмах. Панна не желает посмотреть?

– Нет. Я стану смотреть, когда сам Димитрий прибудет меня встречать, – гордо ответила царская невеста.

– Это будет уже в самой Москве, моя панна. Ведь он царь и повелитель этой страны. Он прислал своих вельмож оказать тебе честь.

– Ему нужны солдаты, Марта. И я не знаю, что его больше обрадует – мой приезд, или прибытие наших доблестных гусар.

– Но у него и своих солдат достаточно. Вон как вооружены триста его дворян. А вон там вдалеке я вижу красные кафтаны стрельцов. Их не менее чем тысяча.

– Не сравнивай московских увальней с нашими гусарами! Как грозно и красиво сморится наше крылатое войско.

– Но московиты не один раз его побеждали, моя панна.

Марина перестала говорить. Ей было не до спросов о достоинстве воинов. Она мучилась вопросом о православии. Вчера ей надоедал этим иезуит Рональд Гаршильд.

Иезуит настаивал, чтобы она была крепка в своей вере, но не сорвала церемонии.

– Если что, то придется уступить, моя панна.

– Не могу вас понять, падре, но что тогда есть крепость в вере?

– Крепость в вере – это служить католической церкви и святому отцу – папе. Сия крепость есть в сердце истинной католички, какой, без сомнения, является панна. Но иногда приходится во имя великой цели идти на компромисс. Сейчас как раз такой момент.

– Я должна принять православие?

– До сего, думаю, дело не дойдет. Царь Димитрий сумел убедить своих священников немного отступить от догм.

– Я поняла, падре. Я сделаю всё, чтобы стать царицей. И я останусь верной католичкой. Хотя наш брак уже совершен.

– Но в Самборе вместо Димитрия, рядом с вами был лишь его представитель.

– Такая свадьба считается законной, пан Гаршильд.

– Но не у московитов. Эти варвары могут нарушать свое слово. Вам нужно пройти обряд здесь. И главное обряд коронации. Это сделает вас царицей…

***

Марина вспомнила об унижении, которое пережила на венчании в Самборе.

Обряд венчания должен был состояться заочно в пределах Речи Посполитой. Особу царя на венчании представлял его посланец.

Панна Мнишек хотела сочетаться браком в большом соборе Кракова, но король Сигизмунд отказал ей в этом. И воеводе Юрию Мнишеку пришлось срочно расширить церковь в Самборе для торжества.

Во время обряда архиепископ спросил представителя жениха:

– Не имеет ли его величество великий князь и государь обязательств перед иной девицей?

Вопрос был только частью ритуала и был чистой формальностью. И можно было просто сказать: «Нет». Но московский посол нагло ответил:

– Про то мне ничего неизвестно. Как могу я знать, что на уме у великого государя?

В соборе послышались смешки. Марина побледнела от бешенства. Но вынуждена была терпеть. Потом она свое возьмет! Она еще покажет кто она такая…

***

Царь Димитрий Иванович приготовил Марине Мнишек воистину царскую встречу. Роскошные всадники с хоругвями и знаменами. Блеск дорогих доспехов, великолепные лошади. Золото и парча.

Толпы черного народа в отдалении глазели на встречу царской невесты.

– Смотрите!

– Сам царь!

– Где?

– Да вон на лошади! В окружении свиты!

– И правда царь! Вон тот в большой шапке!

***

Государь в роскошном красном кафтане с золотыми шнурами и петлицами, с лихо заломленной шапкой, отороченной соболями, восседал на черном жеребце.

Рядом царем были его ближайшие советники. Царский секретарь Велимир Бучинский, воевода Петр Басманов, князь Василий Сумбулов, боярин Пушкин, капитан наемников Андрей Боша и многие другие из числа русских и поляков.

– Я так долго боролся за то, чтобы это произошло, панове. Но и до сих пор мне продолжают докучать наши попы. Должна она перейти в православие. Должна, и все.

– Сия традиция давно живет в великокняжеской семье, государь. Что с того, что государыня станет православной? – спросил Сумбулов.

Царь засмеялся.

– Так мне сказал и её отец воевода Мнишек. «Что с того если она останется католичкой?»

– Но надобно уступить, – поддержал Сумбулова Басманов.

– Вместе с Мариной воевода Мнишек привел солдат. А именно они мне сейчас и нужны. Слишком много врагов у меня появилось на Руси. Но,