Джованфранческо Страпарола - Приятные ночи Страница 11

Итак, обрядившись купцом и прихватив с собою множество драгоценностей и на диво сработанные золотые изделия, он тайком покинул Салерно и, объехав различные страны, нашёл покупателя шкапа и спросил его, извлёк ли он выгоду из этой покупки и в чьи руки перешёл шкап. Купец ответил, что он продал его английскому королю и нажил на нём ровно столько, сколько он стоил ему самому. Узнав об этом, Тебальдо обрадовался и направился в Англию. Достигнув города, где пребывал король, и вступив в него, он выложил в ряд у дворцовой стены свои драгоценности и изделия, среди которых были веретена и прялки, и начал кричать: "А вот, сударыни, веретёна и прялки!" Услышав это, одна из придворных девиц подошла к окну, и, увидев купца с дорогим товаром, пустилась бегом к королеве и сообщила ей, что на улице расположился купец с золотыми прялками и веретёнами, такими красивыми и такими роскошными, каких никто никогда ещё не видал. Королева распорядилась, чтобы купца привели наверх во дворец, и тот, поднявшись по лестнице, вошёл в залу, не узнанный королевой, так как она больше не думала об отце, но сразу признавший в ней свою дочь. Королева, увидев веретёна и врялки поразительной красоты, спросила у купца, что стоит каждая вещь в отдельности. Тот ответил: "Дорого.

Но если вашему высочеству будет угодно дозволить мне провести одну ночь вместе с вашими двумя сыновьями, я в отплату за это все эти вещи оставлю вам в дар". Государыня, бесхитростная и простосердечная, не питая никакого предубеждения против купца и поддавшись уговорам своих девиц, дала согласие на его предложение. Впрочем, придворные девицы и королева решили поднести ему питьё из вина с примешанным сонным зельем прежде, чем слуги поведут его в спальню на отдых. Наступила ночь, и, так как купец прикинулся очень усталым, одна из девиц отвела его в покой королевских детей, где ему была приготовлена прекраснейшая постель. Перед тем как уложить его отдыхать, эта девица сказала: "Не мучает ли вас жажда, отец мой?" Тот ответил: "Да, дочь моя", - и она, взяв кубок, который был словно серебряный, протянула ему вино с примешанным к нему сонным зельем. Но купец, хитрый и злонамеренный, взяв кубок и притворившись, что пьёт, вылил всё вино себе на одежду и лёг отдыхать. В покое младенцев была небольшая дверь, через которую можно было пройти в опочивальню королевы.

В полночь, когда купцу показалось, что повсюду воцарились тишина и покой, он неслышно проник в комнату королевы и, приблизившись вплотную к её постели, похитил у неё нож, который, как он перед тем приметил, она носила привешенным сбоку {28}. После этого, бросившись к колыбели, где спали младенцы, он убил их и немедля отнёс назад окровавленный нож, который, не обтерев, сунул в ножны. Вслед за тем он отворил окно и спустился вниз по завязанной узлами верёвке, а утром, на заре, зашёл в цирюльню, приказал обрить свою длинную бороду, дабы его нельзя было узнать, и, облачившись в новое широкое и долгополое одеяние, стал прогуливаться по городу. Сонные кормилицы, поднявшись в обычный час, чтобы покормить грудью младенцев, и наклонившись над их колыбельками, нашли младенцев зарезанными. Устрашённые этим, они разразились истошными криками и безудержными рыданиями, принялись рвать на себе волосы, раздирать на груди одежду, колотить себя в обнажённую грудь. Страшная весть мгновенно достигла короля с королевой: босые, в одних рубашках, бросились они в детскую, и их глазам открылось ужасное зрелище; и, увидев своих детей мёртвыми, они горько заплакали.

По всему дому разнеслась весть об убийстве младенцев, а также о том, что в город прибыл преславный астролог, который по движению и расположению звёзд узнает прошлое и предсказывает будущее. Прослышав о великой славе астролога, король велел призвать его во дворец, и он, явившись туда, предстал пред его величеством; и когда король задал ему вопрос, сможет ли он указать того, кто убил младенцев, астролог ответил, что сможет. Затем, приблизившись к королю, он прошептал ему на ухо: "Священное величество, повели всем мужчинам и женщинам, носящим привешенный на боку нож и пребывающим при твоём дворе, явиться пред твои королевские очи: в чьих ножнах ты обнаружишь забрызганный кровью нож, тот, бесспорно, и есть убийца твоих детей". И вот, по распоряжению короля все придворные, как один, предстали пред ним, и он пожелал собственноручно проверить их одного за другим, не окажется ли у кого окровавленный нож, и, не обнаружив ни одного, который был бы запятнан кровью, возвратился к астрологу и рассказал ему обо всём, что проделал, а также о том, что не осталось никого, кроме его старой матери и королевы, чьи ножи он бы не осмотрел.

На это астролог сказал: "Священное величество, ищите хорошенько, невзирая на лица, и вы, несомненно, найдёте злодея". Осмотрев нож своей матери и ничего не обнаружив на нём, король призвал к себе королеву и, взявшись за привешенные у неё сбоку ножны, извлёк из них нож, весь замаранный кровью. Увидев своими глазами столь явное доказательство виновности королевы, король, распалившись гневом и яростью, посмотрел на неё в упор и воскликнул: "О, злобная и бессердечная женщина, смертельный враг собственной плоти! О, убийца своих детей! Как могла ты решиться запятнать свои руки невиннейшей кровью двух этих младенцев?! Клянусь господом богом, ты жестоко поплатишься за содеянное тобой злодеяние!" И хотя король, охваченный гневом, жаждал в тот миг наказать её позорной и бесчестной смертью, всё же, перебирая в уме, как бы продлить и умножить её мучения, он набрёл под конец на новую мысль и приказал раздеть королеву донага, закопать её в землю по самую шею и кормить отменной и лакомой пищей, дабы она долго не умирала, и её тело пожиралось червями, и её мучения были бы ещё нестерпимее и длились как можно дольше.

Королева, стойко претерпевшая перед тем много чего другого, зная, что совесть её чиста, мужественно встретила и этот безжалостный приговор. Услышав, что королева, признанная виновной, осуждена на жесточайшие муки, астролог остался очень доволен; простившись с королём и вполне удовлетворённый, он отплыл из Англии и, скрытно прибыв к себе во дворец, рассказал кормилице обо всём происшедшем с её питомицей и какую тяжёлую казнь ей уготовил король. Узнав об этом, кормилица внешне изобразила радость, но внутренне предалась несказанной скорби. Движимая состраданием к своей терзаемой пыткой питомице и побуждаемая нежной любовью к ней, она как-то рано поутру покинула Салерно и, совсем одна проскакав на лошади столько-то дней и ночей, достигла английского королевства. Поднявшись по лестнице во дворец, кормилица нашла короля, дававшего в просторной зале аудиенцию. Пав на колени у его ног, она попросила его выслушать её с глазу на глаз о делах, касающихся чести короны. Король обнял её, заставил подняться на ноги, взял за руку и, отослав всех находившихся в зале, усадил её и остался наедине с нею.

Кормилица, отлично осведомлённая о том, как обстояло дело в действительности, обратилась к королю с такими словами: "Знай, о, священный венец, что Дораличе, твоя супруга и моя дочь - не потому, что я выносила её в моём жалком чреве, а потому, что давала ей эту грудь и ею вскормила её, - нисколько не причастна к тому преступлению, которое ты вменил ей в вину и за которое осудил её, горемычную, на жестокую смерть. Я твёрдо уверена, что, выслушав мой подробный рассказ и узнав со всей очевидностью, кто был нечестивым убийцей и какая причина побудила его умертвить твоих деток, ты, движимый состраданием, сразу же избавишь её от долгих и жестоких мучений. И если я окажусь лгуньей, предлагаю тебе подвергнуть меня той же каре, какую ныне претерпевает несчастная королева". И она рассказала ему всё, как было, от самого начала и до конца. Услышав подробный рассказ о случившемся во дворце, король поверил словам кормилицы и тут же распорядился извлечь королеву, скорее мёртвую, чем живую, из ямы, в которую её закопали.

Он также поручил её попечению искусных врачей и повелел неусыпно о ней заботиться, так что в скором времени она совершенно поправилась. Вслед за тем король провёл во всём своем корвлевстве обширные приготовления и, собрав огромное и сильное войско, двинул его к Салерно, каковым городом она спустя некоторое время и овладело. Связанный сученой верёвкой {29} по рукам и ногам, пленник Тебальдо был препровождён в Англию. Желая окончательно удостовериться, что преступление было совершено действительно им, король обошёлся с Тебальдо со всей суровостью: он отправил Тебальдо на пытку, и его, вздёрнутого на дыбу, отделали как следует. Повторять пытку на дыбе оказалось излишним, так как Тебальдо с первого же раза без утайки признался во всём. На следующий день его провезли по всему городу на телеге, которую тащили четыре лошади, и после новой пытки раскалёнными докрасна щипцами четвертовали, как Иоганна Майнцского {30}, и куски его тела кинули бешеным псам на съедение. Так плачевно окончил жизнь коварный злодей Тебальдо. А король с королевою Дораличе прожили долгие годы в радости и согласии и оставили после себя потомство.