Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 82 Страница 14

Простите, если письмо это покажется вам резким. Руководило мною чувство участия к вам и подобным вам многим несчастным, которые, рассуждая самым детско-превратным образом, с безграничной самоуверенностью решают вопрос о том, хорош или не хорош мир, в отрицательном смысле только потому, что они воображают себе, что мир существует только для их удовольствия, а удовольствие они не находят, потому что ищут его не там, где оно есть и может быть.

Еще раз прошу не сердитесь на меня, а подумайте о том, что я пишу, и верьте, что руководит мною только чувство участия к вам, как к любимой меньшой сестре.

Печатается по копии, сверенной с черновиком-автографом, написанным на отдельной бумаге. Впервые опубликовано вместе с письмом Остольской, вызвавшим ответ Толстого, в «Литературном наследстве», № 37-38, стр. 362—363.

Антонина Игнатьевна Остольская со ст. Мотовиловка Юго-Западной ж. д. писала Толстому, что только в самоубийстве она видит спасение от бессмысленности жизни человека.

* 73. Неизвестной («Вихне»). Черновое.

1910 г. Июня 26. Я. П.

С 81 года я не имею никакой собственности. Всё мое имение с 81 года по моему требованию перешло к моим наследникам — сыновьям, дочерям и жене, и потому раздавать ничего никому уже давно не могу.

Печатается по черновику-автографу, написанному на оторванном свободном листе почтовой бумаги письма неизвестной. Дата определяется почтовым штемпелем дня получения. На конверте письма помета Толстого: Глупое. Отве[тить], что у Бир.

Ответ на письмо неизвестной молодой девушки, по имени Вихны, из г. Орши. В письме она писала о противоречии образа жизни Толстого с его взглядами, изложенными в книге «В чем моя вера?». См. письмо № 55.

* 74. С. П. Ситникову. Черновое.

1910 г. Июня 27. Я. П.

Получил ваше письмо и спешу ответить, как сумею, на ваш вопрос о том, можно ли ва[м] искупить грех брата и как это сделать?

Мое мнение то, что никто не может искупить не только чужих, но и своих грехов. То, что какие-нибудь молитвы, или жертвы, или вера могут искупить грехи — всё это или суеверие, или обман.

Людям открыт закон их жизни великими учителями мира Христом и другими мудрыми людьми, открыт этот закон людям и в сердце их, и люд[ям] надо всеми силами стараться по мере сил своих исполнять этот закон. И чем точнее и ближе исполня[ет] человек этот закон, тем жизнь его лучше, спокойнее и радостнее, что бы с ним ни случилось. А закон этот оч[ень] прост. Он весь в том, чтобы любить бога, т. е. совершенство любви, и ближнего, т. е. всех людей, с к[оторыми] сходишься в жизни.

Бедный брат ваш не знал этого закона и искал, вероятно, не исполнения закона любви, к[оторому] никто и ничто помешать не может, а чего-нибудь другого, и потому и находил, что жизнь невыносима. И мне оч[ень] жалко его. Понимаю, что вам должно быть особенно жалко.

Но искупать его грех ничем нельзя, главное, п[отому], ч[то] о том, что бывает с людьми после телесной их смерти людям не дано [знать], так что всё, ч[то] толкуют о рае и аде, и молитвы за умерших, всё это пустые выдумки. Людям дано знать, как им надо жить для того, чтобы исполнить волю бога, и, когда они ее исполняют, им хорошо и больше им ничего не дано и не нужно знать.

Посылаю вам Н[а] к[аждый] д[ень] и Е[диную] з[аповедь]. Из книг этих вы ясно поймете мои мысли об этом предмете.

Брат ваш

Печатается по черновику-автографу, написанному на почтовой бумаге. Копии письма не сохранилось. На конверте письма Ситникова помета Толстого: Ответить. Дата определяется пометами на конверте рукой В. Ф. Булгакова и в регистрационной книге писем рукой Д. П. Маковицкого об ответе Толстого 27 июня.

Степан Платонович Ситников из г. Вятки прислал Толстому письмо от 23 июня, в котором писал, что 21 июня отравился его брат Максим вследствие тяжести жизни. Смерть брата его мучит, и он не знает, как искупить вину брата. Просил совета у Толстого.

75. В. Г. Черткову от 27 июня.

* 76. Н. С. Караулову.

1910 г. Июля 1. Я. П.

1 июля 10 г. Ясная Поляна.

Николай Семенович,

Вас мучает мысль о том, что будет, когда всё кончится и останется только ничего. И вы спрашиваете, что такое это ничего. В этом странном вопросе вашем есть ясный ответ в самом вопросе. То, что останется все-таки ничего, показывает то, что всё, что есть, всегда духовно, есть произведение нашей духовной силы (мысли). И эта духовная сила одна есть и потому не может уничтожиться. Это то, что мы называем богом вне себя и душою в самих себе. Вот всё, что могу вам ответить. Более ясно выраженную эту же и другие, с этой связанные мысли, вы найдете в моих книжках «На каждый день».

Печатается по копии. На конверте письма Караулова помета Толстого: Останется тот, кто думает.

Ответ на письмо от 25 июня 1910 г. ученика Алексеевского коммерческого училища в Москве Николая Семеновича Караулова.

* 77. М. Е. Ковалеву.

1910 г. Июля 1. Я. П.

1 июля 10 года. Ясная Поляна.

Матвей Егорович,

Для того, чтобы быть в состоянии понимать в их истинном смысле учение Христа и других мудрых учителей человечества, надо прежде всего освободиться от всяких ложных, суеверных учений. И таково одно из самых запутанных и лживых учений, так называемой, христианской церкви, в котором нет ничего христианского с его выдумками о рае, аде, божественности Христа, искуплении рода человеческого и всяких таинств, и чудес, и мощей, и икон и т. п. вздора.

Печатается по копии, сверенной с черновиком-автографом, написанным на конверте письма Ковалева. На конверте помета Толстого: Письмо интересное. Послать книг. Д[етское] е[вангелие] и др.

Ответ на письмо от 22 июня 1910 г. крестьянина Тетюшского уезда Казанской губ. Матвея Егоровича Ковалева, благодарившего Толстого за ранее присланные его книги, которые «все теперь разобраны народом». Он просил Толстого ответить на вопрос: «Как мне верить в бога?»

* 78. В. Н. Наумову.

1910 г. Июля 1. Я. П.

1 июля 10 г. Ясная Поляна.

Вы говорите, что если нет загробной жизни, то для чего мне подставлять другую щеку. Подставлять другую щеку и вообще жить доброй, любовной жизнью надо совсем не для того, чтобы кто-нибудь за это мне отплатил, а только потому, что, подставляя другую щеку и вообще живя доброю, любовною жизнью, человек получит единое, истинное, возможное в этой жизни благо. О том же, что будет после нашей смерти, никто никогда не знал и не знает и знать не может. Знаем только то, что наша душа, т. е. то, чем мы живем, не подлежит смерти, а что с ней будет после смерти тела, нам не дано и не нужно знать.

Спрашивать же о том, зачем подставлять щеку и жить доброю, любовною жизнью, всё равно, что спрашивать: зачем пить чистую, а не грязную, вонючую воду, когда хочется пить. Вот всё, что могу ответить на ваши вопросы. Присылаю вам краткое изложение моих взглядов, из которого вам будут более понятными мои мысли.

Печатается по копии.

Ответ на письмо сектанта из Пятигорска Владимира Николаевича Наумова, возражавшего Толстому против его высказываний о загробной жизни в книге «В чем моя вера?».

* 79. Н. Пестрякову.

1910 г. Июля 1. Я. П.

Пестрякову.

1 июля 10 года. Ясная Поляна.

На первый вопрос отвечаю вам тем, что цель правительства в деле закона 9 ноября состоит в том, чтобы уничтожить справедливое и мудрое сознание русского народа о том, что земля не может быть предметом личной собственности, и сделать из крестьян маленьких помещиков, так, чтобы землевладелец пяти, десяти тысяч десятин мог бы смело смотреть в глаза крестьянину и сказать ему: мы с тобой в равных условиях, у тебя — пять — десять — пятнадцать десятин, а у меня пять тысяч, мы равные землевладельцы, мои предки нажили, наживай и ты, оставляй своим наследникам. Может быть, есть и цель внести раздор в могущественную и страшную для правительства среду крестьян с тем, чтобы ослабить их.

На второй вопрос о продовольственной ссуде не могу ответить, потому что не знаю. Это знает всякий старшина и тем более земский начальник.

На третий и четвертый вопрос о вегетарианстве отвечаю то, что люди, перестающие есть мясо, делают это для удовлетворения своей естественной нравственной потребности, сострадания к живым существам, удовлетворяют своему чувству доброму и законному, свойственному человеку, тем более свойственного человеку, чем более он развит и потому не нуждается в разрешении вопроса о том, куда денутся все прирученные, домашние животные, и о том, как противодействовать вообще размножению животных. Исполняя вложенный в него нравственный закон, человек всегда может быть уверен, что последствия исполнения им этого закона не могут быть не только вредны, но наверное во всех отношениях будут благотворны.