Виктор Гюго - Бюг-Жаргаль Страница 18

Когда линия жизни, пересекающая нашу руку, заканчивается около кисти крестом, она предсказывает смерть на эшафоте.

Я должен сказать вам, hermanos,[68] что один из храбрейших поборников свободы, Букман, отмечен всеми тремя роковыми знаками.

При этих словах все негры замерли и затаили дыхание; их широко открытые глаза, прикованные к шарлатану, выражали напряженное внимание, похожее на столбняк.

– Мне не ясно, – добавил оби, – сочетание этих двух знаков, угрожающих Букману одновременно смертью в бою и эшафотом. Однако искусство мое непогрешимо.

Он замолчал и переглянулся с Биасу. Биасу сказал несколько слов на ухо одному из своих адъютантов, и тот сразу вышел из пещеры.

– Открытый, безвольный рот, – продолжал оби, обращаясь к своим слушателям с хитрым и насмешливым выражением, – нелепая поза, болтающиеся руки, причем левая кисть отчего-то вывернута наружу, – все это свидетельствует о врожденном тупоумии, ничтожестве, пустоте и глупом любопытстве.

Биасу посмеивался. В эту минуту вернулся его адъютант; он привел с собой негра, покрытого пылью и грязью; по его исцарапанным колючками и разбитым о камни ногам было видно, что он прошел немалый путь. Это был гонец, о котором говорил Риго. В одной руке он держал запечатанный пакет, а в другой развернутый лист пергамента с большой печатью в виде пылающего сердца. В середине печати был изображен вензель из причудливо сплетенных букв М и Н, по-видимому означавший союз свободных мулатов и негров-невольников. Около вензеля я прочел надпись: «Предрассудок побежден, цепи разбиты! Да здравствует король!» Этот пергамент был пропуск, выданный Жаном-Франсуа.

Гонец подал его Биасу и, поклонившись до земли, вручил ему запечатанный пакет. Главнокомандующий быстро вскрыл его, пробежал лежавшие в нем депеши, спрятал одну из них в карман своей куртки, а другую скомкал в руке и воскликнул с выражением отчаяния:

– Подданные короля!..

Все негры низко склонились перед ним.

– Подданные короля! Вот что сообщает Жану Биасу, главнокомандующему побежденных стран, генерал-майору войск его католического величества, Жан-Франсуа – генерал-адмирал Франции, фельдмаршал армии его величества вышеупомянутого короля Испании и Индии:

«Букман – вождь ста двадцати негров Синей Горы на Ямайке, признанных независимыми генерал-губернатором Белькомбом, сегодня погиб в славной битве за свободу и человечество, против деспотизма и варварства. Наш доблестный вождь был убит в схватке с белыми бандитами подлого Тузара. Эти изверги отрезали ему голову и объявили, что они с позором выставят ее на эшафоте, на военном плацу города Капа. – Мщение!»

Услышав это известие, толпа замерла в мрачном отчаянии. Но оби вскочил на ноги на алтаре и закричал с торжеством, размахивая своей белой палкой:

– Соломон, Зоробабель, Элеазар Талеб, Кардано, Иуда Бовтарихт, Аверроэс, Альбер Великий, Боабдил, Жан де Хаген, Анна Баратро, Даниэль Огрумов, Рашель Флинц, Альторнино! Благодарю вас! Наука ясновидения не обманула меня. Hijos, amigos, hermanos, muchachos, mozos, madres, у vosotros todos qui me escuchais aqui.[69] Что я предсказал? Que habia dicho?[70] Знаки на лбу Букмана предвещали мне, что он проживет недолго и погибнет в сражении; линии на его руке – что он будет на эшафоте. Мое искусство никогда не обманывает, и события сами складываются так, чтобы все исполнилось, даже то, что нам кажется несовместимым, например смерть на поле сражения и на эшафоте. Братья, изумляйтесь!

Во время этой речи отчаяние негров сменилось каким-то суеверным ужасом. Они слушали оби с доверием и в то же время со страхом; а он, опьяненный своими словами, расхаживал взад и вперед по ящику из-под сахара, на крышке которого он мог свободно сделать несколько коротеньких шажков. Биасу посмеивался.

Затем он обратился к оби:

– Господин капеллан, раз вы умеете предсказывать будущее, нам было бы приятно, если б вы согласились сообщить, какая нас ждет судьба, нас, Жана Биасу, mariscal de campo?[71]

Оби гордо остановился на шутовском алтаре, где негры, по своей наивности, принимали его за высшее существо, и сказал Биасу:

– Venga, vuestra merced![72]

В эту минуту оби был самым значительным человеком в армии. Власть военная склонилась перед властью жреческой. Биасу подошел. В глазах его светилась досада.

– Дайте вашу руку, генерал, – сказал оби, наклоняясь над ней. – Empezo.[73] Линия сустава, четкая и ровная по всей длине, обещает вам богатство и счастье. Линия жизни, длинная и ясная, предсказывает вам жизнь без болезней и бодрую старость; линия эта тонка, что свидетельствует о вашей мудрости, проницательном уме и великодушном сердце; и, наконец, я вижу на ней такой знак, какой хироманты считают самым счастливым: множество мелких морщинок, придающих ей форму дерева с густыми ветвями, поднимающимися вверх по ладони, – это верный признак изобилия и величия. Линия здоровья очень длинна и подтверждает указания линии жизни; она же указывает на храбрость: загибаясь к мизинцу, она образует как бы крючочек. Генерал, это признак справедливой строгости.

При этих словах блестящие глаза маленького колдуна уставились на меня сквозь дырки в его покрывале, и я снова услышал знакомые нотки, проскользнувшие в его обычно торжественном голосе. Он продолжал, и в его тоне и движениях чувствовалась какая-то тайная цель.

– Маленькие кружочки на линии здоровья доказывают, что по вашему приказанию будет совершено много необходимых казней. Эта линия прерывается в середине и образует небольшой полукруг – знак, что вы подвергнетесь большой опасности при нападении хищных зверей, то есть белых, если вы их не истребите. Линия судьбы, окруженная, как и линия жизни, маленькими веточками, поднимающимися вверх по ладони, подтверждает, что вам предстоит могущество и высшая власть, к которой вы призваны; прямая и тонкая в верхней своей части, эта линия говорит о способности управлять людьми. Пятая линия – линия треугольника, протянувшаяся до среднего пальца, обещает вам блестящий успех во всех делах. Теперь посмотрим ваши пальцы. Большой палец, по которому тянется много мелких линий, от ногтя до сустава, обещает вам большое наследство: да, конечно, ведь вы унаследуете славу Букмана! – добавил оби, повысив голос. – Маленькая выпуклость у основания указательного пальца покрыта слабо заметными морщинками – это почести и слава! Средний палец ничего не говорит. Безымянный весь изрезан пересекающимися линиями – вы победите всех своих врагов и возвыситесь над всеми своими соперниками. Эти линии образуют несколько андреевских крестиков – знак гениальности и прозорливости. Сустав, соединяющий мизинец с ладонью, покрыт извилистыми морщинками – судьба осыплет вас своими дарами. Кроме того, я вижу на нем кружок – еще одно предсказание будущего могущества и почестей.

«Счастлив тот, – говорил Элеазар Талеб, – кто носит все эти знаки! Судьба позаботится о его благоденствии, и его счастливая звезда пошлет ему талант, ведущий к славе». Теперь, генерал, разрешите мне посмотреть ваш лоб. «Тот, – говорила цыганка Рашель Флинц, – у кого на середине лба линию солнца пересекает маленький четырехугольный или трехугольный значок, будет очень богат…» У вас он виден очень ясно. «Если знак этот находится справа, он обещает значительное наследство…» Снова наследие Букмана! «Знак подковы между бровями, под линией луны, говорит, что человек умеет мстить за оскорбления и жестокость». У меня есть этот знак; у вас тоже.

Выражение, с каким оби произнес слова: «у меня есть этот знак», снова поразило меня.

– Он бывает, – продолжал оби тем же тоном, – у храбрецов, умеющих подготовить смелое восстание, разбить цепи рабства в бою. Отпечаток львиного когтя над вашей левой бровью свидетельствует о необычайной отваге. Наконец, генерал Биасу, я вижу на вашем челе самый верный из всех знаков, предсказывающих счастье: сочетание линий, образующее букву М – первую букву имени святой девы. На какой стороне лба, на какой морщине ни стоял бы этот знак, он всегда означает гений, славу и могущество. Тот, кто им отмечен, принесет победу тому делу, которому служит; те, чьим он будет вождем, никогда не понесут никаких потерь; он один будет стоить всех защитников своей партии. И вы – этот избранник судьбы!

– Gratias,[74] господин капеллан, – сказал Биасу, собираясь вернуться на свой трон красного дерева.

– Подождите, генерал, – остановил его оби, – я забыл еще один знак. Линия солнца резко обозначена у вас на лбу и доказывает уменье жить, стремление сделать людей счастливыми, великодушие и щедрость.

Биасу, по-видимому, понял, что скорей сам проявил забывчивость, чем оби. Он вытащил из кармана довольно тяжелый кошелек и бросил его на серебряное блюдо, чтобы линия солнца не была уличена во лжи.