Андрей Упит - Тень-спасительница Страница 2

«Нас», — сказал он… Сабине показалось, будто он теплой ладонью погладил ее по щеке. Днем он ни разу не погладил ее, но рука у него, наверно, теплая. Как привязанная, шла она за ним по пятам. Только в дверной нише стояла одна, пока он крался дальше за портал. Тень от колонн падала теперь положе, чем раньше.

Серое облако плыло по небу, прямо к луне. Может быть, оно заденет ее и спасительная тьма скроет их на минутку. Но лишь на несколько мгновений площадь зарябила от бледных теней, и потом снова все кругом залил бесстрастный, мучительный палевый свет. Вдоль набережной непрерывно двигались темные силуэты. Жорж вернулся.

— Мы окружены. Они думают, что у меня есть огнестрельное оружие.

— А у тебя нет?

Жорж будто только сейчас заметил, что он не один.

— Что тебе тут делать? Зачем ты здесь? Уходи!

Но и в этом сердитом шепоте ей послышался призыв остаться. Глаза ее блестели в темноте, она села на ступеньку и прислонилась к стене.

— Поди сюда, сядь.

Он помедлил немного и сел. Нагнулся, стараясь разглядеть ее лицо:

— Зачем ты села здесь?

Вдруг он услышал ее смех, ласковый и усталый.

— Потому, что ты здесь.

Он резко отпрянул, ударившись локтем о стену.

— Уходи, тебе говорят! Тебя задержат, но это не страшно. Ты ничего не сделала.

Она слушала, склонив голову.

— Какой у тебя приятный голос…

Ей действительно показался приятным этот осипший от алкоголя, чуть дрожащий от усталости, глухой от волнения голос. Днем она как-то не прислушивалась к нему. Откуда у него такой? Все они говорили охрипшими от водки, дешевого табака и еще более сильных наркотиков голосами. Да и ее голос звучал почти так же, она и сама нюхала кокаин, а иногда курила. В ее среде никто без этого не обходился.

Жорж как будто забыл о ней. Втянув голову в плечи, он глядел на площадь, за которой притаились враги. Луна вот-вот должна была выйти из-за крыши. Тени от колонн стали короче и придвигались к стене. Яркий свет назойливо лился в просветы. Сабина наполовину увидела, наполовину угадала, что карие глаза Жоржа горят недобрым огнем, что ноздри его раздуваются и губы шевелятся, беззвучно шепча проклятья. Руки крепко обхватили колени, тело наклонилось вперед. Вся поза говорит о том, что он сознает свою обреченность.

Разве она с ним одним пряталась в темноте? Почему у нее до сих пор такое чувство, будто она к нему привязана, прикована? Весь день она шаталась с ним по открытым и тайным кабакам и, может быть, заинтересовалась им чуть посильнее, чем всеми прежними, но все равно замечала каждого, кто украдкой бросал на нее ласковый взгляд или подмигивал нагло улыбающимися глазами. И дрались из-за нее не впервые. Но все прежние кавалеры исчезали в толпе, и Сабина, сама всегда ходившая с расцарапанным лицом и синяками на плече или бедре, встречала их потом где-нибудь в другом конце города. А Жоржа она встретила только для того, чтобы потерять навеки.

Она понимала, что он не упрекает ее ни в чем, не хочет говорить о ее вине, да и не думает об этом. Ей и самой только на миг пришла эта мысль. Вся она была полна другим. Через полчаса или через пятнадцать минут Жоржа уже не будет. Живым он им в руки не дастся, это ясно. А с ним исчезнет что-то такое, что она поймала, схватила, но не успела ни рассмотреть, ни изведать. Что-то такое, без чего жизнь ее будет, как посудина без дна, как раздавленная яичная скорлупа в куче мусора.

Она горела странным, никогда еще не изведанным огнем. Зубы ее впились в нижнюю губу, плечи вздрагивали от сдерживаемых рыданий.

Жорж с трудом отвел глаза от площади и с недоумением посмотрел на нее.

— Чего тебе?

Она ничего не хотела. Тело ее инстинктивно прислонилось к нему. Истомленная рука обвила шею Жоржа, горячее дыхание обожгло его щетинистую щеку.

Сначала он растерялся, но постепенно и сам разгорелся тем же огнем. Он не отстранил и другую руку и медленно опустился на ступеньку.

Эти руки, как горячее дыхание, это дрожащее женское тело заставили его почувствовать последние мгновения жизни, которые уходили, как сухой песок из пригоршни. В порыве ненависти, отчаяния, страсти и алчности он обнял женщину… выпить ее, всю впитать в себя, увлечь за собой в бездну, во мрак и небытие.

Когда они встали, желтый краешек луны осветил их лица. Запрокинув голову, откинув со лба растрепавшиеся волосы, прищурив один глаз, Жорж некоторое время смотрел на жестокое светило. Потом взглянул на Сабину. Нижняя часть ее тела еще оставалась в тени, но вся верхняя часть была ярко освещена. Блузка — расстегнута, полураспущенные черные косы спустились на девичью грудь, дышавшую быстро и порывисто.

Во взгляде его появилось былое мужество, в движениях привычная молодцеватость бродяги. Но это был просто прощальный взгляд, не выражавший ни сожаления, ни растроганности. Потом он кивнул головой и пошел мимо дверей собора к ступенькам, ведущим на набережную.

Сабина продолжала смотреть вслед ему. Она еще была с ним, в его объятиях, составляла с ним одно целое. Он впитал ее в себя, а то, что осталось, — пустая оболочка, нечистое тело. Оно может валяться на свалках, под мостами, его могут обнимать сотни мужчин — оно не отзовется больше ни одним нервом. Сабина еще не сделала и шага, а уже, казалось, была рядом с Жоржем, вместе с ним, снова шла за ним. Безразлично куда и далеко ли.

Спустившись вниз, Жорж заметил, что она идет позади. Но он бросил на нее лишь мимолетный взгляд. Теперь нужно было следить за другим. Он медленно вынул из кармана правую руку, — в ней снова блестело его жалкое, смешное оружие. Слева, справа и спереди от погруженного в тень парапета отделились кивера с султанами. Восемь, десять, а может быть, и больше винтовок было наведено на него.

Жорж шел, втянув голову в плечи, шел почти на цыпочках, будто мог еще незаметно проскользнуть до парапета, перелезть через него и скрыться в спасительной тени реки. И только когда послышалось: «Стой!», он бросился бежать. Три быстрых прыжка, — больше он сделать не успел. Выстрелы почти слились в один четкий залп. В этот миг он исчез для Сабины.

Она смотрела на втянутую в плечи голову Жоржа и в первый миг не поняла, куда он делся. Но тут она заметила на мостовой что-то неподвижное, неуклюжее, ужасное. Закричав, как безумная, она бросилась туда с поднятыми руками, вокруг которых обвились две черных косы.

И снова резкий выстрел, всего один. Ей показалось, что ноги ее споткнулись о лежащее на земле тело, что ее отбросило назад — легко, как сухую щепку. Камни мостовой понеслись ей навстречу. Близко, близко мелькнули перед глазами и погасли.

Примечания

Рассказ написан в 1926 году. Впервые опубликован в журнале «Домас», 1926, № 7; вошел в сборник «Голая жизнь», 1926.